Побежденный. Рассказы - [90]

Валь ди Сарат закурил трубку.

— В Египте мой повелитель курил трубку из тыквы-горлянки, — негромко произнесла Фатима Луксор с сильным неаполитанским акцентом. Она изменила тактику. Тереза закончила свой номер, и теперь на подиуме псевдобразильянка воздавала должное святой Цецилии, неистово тарахтя в воздухе двумя маракасами.

— Нравится она тебе? В живости ей не откажешь, но открою тебе один секрет. Она такая же бразильянка, как моя задница. Родом из Пизы. Заметил, как наклоняется набок?

— А ты из Неаполя, — ответил Валь ди Сарат, морщась от чесночного запаха.

— В жизни для тебя не существует тайн, — протянула Фатима, нижняя губа ее блестела, как тропинка под дождем, неприятные глаза были чувственно полузакрыты, запах чеснока распространялся в воздухе, словно ядовитый газ в газовой камере.

— Ты совершенно права, — ответил Валь ди Сарат, — и если сейчас же не уйдешь, пожалуюсь администрации.

— Администрация не наказывает девушек за то, что они выходят за рамки служебных обязанностей. Что это за медали?

— Все-таки администратор, если я его попрошу, заставит тебя встать из-за моего столика.

— Ты не человек. Импотент.

— Возможно. Я жду жену.

— В такие места жен не водят.

— Мы еще не обвенчаны.

— Ах, любовницу! Она такая же красивая, как я?

— До тебя ей далеко, но я люблю некрасивых женщин. Некрасивых, маленьких, худеньких.

— Если передумаешь, — хрипло сказала Фатима, — моя такса тридцать тысяч лир за ночь.

Наконец она ушла, но села за столик, откуда могла соблазнительно поглядывать на него, забросив ногу на ногу и высоко задрав юбку. Валь ди Сарат обхватил голову руками и тайком смотрел между пальцами. Это напоминало школьный экзамен. Например, по тригонометрии.

К Винтершильду подсела Тереза. Он без умолку говорил. Она скучала. Винтершильд очень мало походил на чудовище, на человека, руки которого обагрены кровью женщин и детей. Тереза закурила сигарету с демонстративной величественностью девицы, впервые предающейся этому пороку в общественном месте. Он зажег ей спичку, но она предпочла воспользоваться своей зажигалкой. Нет таких глупых унижений, до которых женщина не опустится, если следует какому-то замыслу. Впечатляюще, хоть и грубо. Ганс задул спичку и потерял нить мыслей. Угрюмо смотрел перед собой помигивая. Тереза бросила на него взгляд, который мог выражать надменность, но мог быть и взглядом женщины, знающей, что ее преследуют, и желающей убедиться, что преследователь не исчез.

Какой-то импульс заставил Валь ди Сарата обратить взгляд к двери. Вошел один из карабинеров, с кобурой на поясе, явно при исполнении служебных обязанностей. Идиот. Увидел Валь ди Сарата и сделал жест, говорящий, что он здесь, если потребуется. Валь ди Сарат отвернулся, но тот, очевидно, счел, что его жест остался незамеченным и пошел к столику. Фатима Луксор увидела его взгляд соучастника и нахмурилась, Валь ди Сарат позволил карабинеру подойти к столику.

— Мы вам нужны? — спросил тот.

— Моя машина? Вряд ли. Какой номер? — громко спросил Валь ди Сарат.

— Не понимаю.

— Глупец, раз уж подошел, дай мне повестку о штрафе, — прошептал он.

— За что?

— Может машина постоять там еще пять минут? — спросил он снова, очень громко, сердито.

Карабинер неуклюже откозырял и в недоумении вышел. Валь ди Сарат уловил взгляд Фатимы Луксор.

— Во Флоренции уже и машину поставить нельзя. Фатима, не отвечая, вышла из-за столика.

Что теперь? Очевидно, если производить арест, то немедленно, иначе эти неопытные олухи, насмотревшиеся дрянных фильмов, все испортят. Валь ди Сарат взглянул на Ганса. Он говорил Терезе что-то жалостливое, та пожимала плечами и так затягивалась сигаретой, словно в ней был гашиш.

Появился администратор вместе с Фатимой Луксор. Валь ди Сарат откинулся на спинку стула, чтобы его не было видно.

— Надеюсь, вы всем довольны, ваше превосходительство, — сказал администратор, на лбу его дрожали капли пота.

— Полностью.

— Мы неизменно держимся в рамках закона.

— Какое отношение это имеет ко мне?

— Мисс Луксор говорит, к вам только что подходил карабинер. Я хочу удостовериться, что не намечается никакой облавы.

— Он сказал мне, что я поставил машину в неположенном месте, и только.

— Это ведь обязанность городской полиции, ваше превосходительство. И не входит в сферу деятельности карабинеров.

— Вы сомневаетесь в моих словах? — спросил Валь дн Сарат, чувствуя себя очень глупо и дрожа от гнева.

— Нет-нет, что вы. Слово офицера?

— Я одет так только потому, что был на встрече однополчан. Теперь я уже даже не офицер. И не имею к тому карабинеру никакого отношения.

— Ясно, — сказал отнюдь не убежденный администратор и отвратительно улыбнулся. — Надеюсь только, вы понимаете, что это пристойное заведение, угождающее слабостям человеческой натуры, как и любое другое.

— Вполне понимаю и очень приятно провожу здесь время. Однако хотел бы остаться в одиночестве.

Администратор с поклоном удалился, Фатима Луксор вернулась на свое место не более счастливой, чем раньше.

Ганс в углу серьезно говорил о чем-то, Тереза чрезмерно притворялась скучающей. Пора было положить конец его мучениям. Валь ди Сарат открыл портфель и подозвал официантку. Та подошла, шелестя соломой. Он протянул ей свою визитную карточку и фуражку Винтершильда.