Побег - [20]
— Да сам-то ты кто будешь?
— Ничтожество! Совершенное ничтожество! — успокоил ее ночной человек.
И в самом деле, Зимка почувствовала облегчение.
— Но я умею быть полезным, — угодливо добавил он.
— Что ты еще умеешь?
— С вашего позволения, ем стеклянные рюмки.
Сумасшедший? Зимка поежилась, подумывая кликнуть служанку.
— Как твое имя? — спросила она, оттягивая миг, когда нужно было все же на что-то решиться — пуститься в путь, в темноту, вдвоем с услужливым сумасшедшим.
— Очунная Рожа, барышня, Очунная Рожа, — сообщил незнакомец. — Но я охотно откликаюсь, когда меня кличут Чунька. Очунная Рожа, барышня, — это торжественно. Зовите меня Чунька — без затей. Буду вам благодарен за это простое, домашнее обращение…
— Заткнись! — обрезала Зимка, грубостью, как это с ней бывало, возмещая замешательство и душевный разлад.
Однако они не нашли Юлия на мосту, как рассчитывал Чунька. Под навесом балагана спали вповалку люди, они ворчали, когда Зимка спотыкалась в кромешной тьме обо что-то живое, и порывались проснуться, но без успеха. Запиравшая решетку дверь не поддалась, и Чунька, почти уже не понижая голоса, уверял барышню, что это княжич. Княжич замкнул тот берег, чтобы избавиться от докучливой свиты. Очунная Рожа умолял ее не падать духом и не беспокоиться: «Мы это живой рукой устроим, там он, барышня, там. Голову потерял от огорчения».
Мало-помалу в обсуждение Зимкиных затруднений вступали пробужденные шумом ратники. В порыве самоотверженного усердия Чунька плюхнулся в реку, чтобы переправиться на тот берег и отомкнуть решетку. Выбираясь на сушу, он погряз в тине и не удержался об этом сообщить. Люди просыпались.
— Волшебница ищет наследника! — гомонили в темноте.
— Какая к черту волшебница? — переспрашивал очумелый спросонья голос.
— Золотинка! Какая?!
— А на хрен ей среди ночи наследник?
— На хрен тебе твоя потаскуха?!
— Это ты у нее спроси, гы-гы-гы!
— Дурак, она здесь!
— Кто, потаскуха?
— Где потаскуха, хлопцы? Давай сюда девку!
— Убери лапы, какая я тебе девка!
Зимка сгорала от стыда, не находя защиты даже во мраке. Тем временем безнадежно утонувший в грязи Очунная Рожа, не чая уже спастись, пользовался каждым отпущенным ему мгновением, чтобы в голос известить барышню: все в порядке!
— Не извольте беспокоиться, барышня! — захлебывался не различимый в ночи берег. — Это мы… живою рукою… устроим…
Со стоном Зимка шатнулась прочь, кого-то задела, получила и «болвана», и «суку», ничего не разбирая, слепо наступая на лежащих, обратилась под гам и матерную брань в бегство.
…А Юлий шагал всю ночь по пропадающей в свете ущербной луны дороге, по путаным тропам между полей и изгородей и без дороги вовсе. К рассвету он вышел на топкий берег Аяти несколькими верстами выше походного стана. Холодное купание взбодрило его, недолго полежавши на поваленном дереве, Юлий снова пустился в путь и скоро наткнулся на передовой дозор — его окликнули. Часовые сообщили, что на поиски пропавшего государя снаряжены разъезды.
Юлий вернулся в стан и прекратил тревогу. Не оправдываясь, он выслушал справедливые упреки воеводы Чеглока, и пытался спать, то есть валялся на постели, пока взошедшее солнце не накалило шатер так, что невозможно было оставаться под его удушливым покровом.
Он мало спал, если спал вообще, но утомления не замечал или, во всяком случае, забыл о нем, и провел день с Чеглоком, удивляя наблюдательного вельможу совершенным самообладанием. Однако же осторожная попытка Чеглока навести разговор на те деликатные обстоятельства, что удручали княжича, была остановлена негромко, но твердо. Воевода Чеглок, кое-что понимавший в людях (к которым, кстати сказать, он относил и великих мира сего), сделал для себя вывод, что государь принял решение.
Требовалось немного терпения, чтобы уяснить какое.
Замешкав перед прыжком, Нута подгадала миг, когда катившая под уклон кибитка поравнялась с окном. Не то, чтобы Нута искала спасения, нет, но все же не так высоко падать: парусиновый верх повозки поднимался над землей на два человеческих роста.
Сжавшись комком от страха, принцесса просвистела в воздухе и хлопнулась на кибитку между распорками, отчего ветхая парусина лопнула, погасив удар, а Нута грянулась внутрь на гору пустых корзин из-под яиц, зарывшись в которые она и застряла без дыхания и без мыслей.
Самое поразительное, что никто ничего не понял. Не говоря уж о Нуте, совсем обеспамятевшей, свидетели — путники, что брели по дороге, и возчик, успевший уже пропустить стаканчик, — ничего не успели сообразить. Все слышали зловещий гулкий хлопок, все вздрогнули, озираясь… и ничего. Не было во всей слованской действительности примеров, чтобы заморские принцессы падали с небес, с поразительным хладнокровием и точностью поражая повозки птичников. Словане и образцов таких не имели. Не с чем было сравнить и сопоставить. Потому, как сказано, никто ничего не понял — слышали, изумились… и разошлись каждый своей дорогой.
Спустившись с горы, возчик снял тормоз или, проще сказать, вытащил пропущенный сквозь спицы задних колес дрын, швырнул его на обочину, взобрался на сиденье и с чистым сердцем хлестнул лошадей.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» в шести книгах открывает серию «Фольклор/Фэнтези». Это роман-мир. Мир необыкновенно выпуклый, наполненный подробностями славянского быта, этнографически убедительный и точный – но вместе с тем по-сказочному чудесный и неожиданный.Первая книга романа – «Клад». Бурливая волна, что выбросила на берег сундук с младенцем, перевернула жизнь простодушных рыбаков Поплевы и Тучки. Многое должно было произойти, чтобы в их необычном плавучем доме вырос необычный человек – волшебница.
Война, жестокая, пробудившая невиданной силы магию, опустошила страну. Давление противоречий становится невыносимым и пробуждает тектонические силы. Страна потрясена явлением блуждающих дворцов. Толпы народа приходят в движение в погоне за смертоносными миражами. В горах пробуждается давно заснувший змей. И в этом общем кипении так мало места для личных счетов и личных надежд…
Когда бы в начале пути герои знали, как сбудется все то, о чем когда-то они мечтали, разве хватило бы у них сил ступить на тяжелый путь? Ответа нет. Нельзя повторить свою судьбу дважды. И жизнь, обновляясь с каждый своим рождением, всегда нова, сколько бы раз она ни повторялась…
Крутой коммерсант, как подлинный хозяин жизни избалованный вниманием женщин, сталкивается с неожиданным сопротивлением приглянувшейся ему молодой девушки. Получив от нее публичный отпор, он организовывает тайную любовную переписку, даже не подозревая, чем это может закончиться…
Вторая книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книге «Клад». Это роман о любви и просто роман как таковой: населяющие его пространство воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. Потерявшая близких, не имеющая ни поддержки, ни руководства юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, рок сталкивает их, как кажется, лишь для того, чтобы посмеяться…
Третья книга романа-эпопеи «Рождение волшебницы» продолжает историю героев, с которыми вы могли познакомиться в книгах «Клад» и «Жертва». Населяющие этот роман воины и принцессы, лукавые вельможи, ученые чудаки, мальчишки и даже оборотни — живые люди во всей их человеческой сложности. В прекрасном, яростном и часто недобром мире лишенная всякой поддержки юная волшебница Золотинка и обреченный на одиночество княжич Юлий пытаются выплыть в житейском море, не поступившись ни совестью, ни любовью…
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Новогодний подарок))) Зимняя северная сказка по мотивам легенд и преданий жителей Крайнего Севера и Дальнего Востока. В стойбище около Круглого озера умирал старый шаман… Текст под редакцией М. Ровной.
В чудеса нужно верить… но не всегда им можно доверять. Если тебе приоткрылась дверь в этот тайный мир, подумай как следует, прежде чем идти туда. Ведь выхода из того мира может и не быть.
Жизнь Алекса меняется, когда его начинают преследовать постоянные обмороки и провалы в памяти. В это время в Нью-Полисе люди подвергаются атакам Тёмного мира. Его обитатели вернулись через века, чтобы отомстить Земле за изгнание. Тёмному миру противостоит Йеллоу — воин Жёлтого мира, планеты в Альтернативном Пространстве. Алекс понимает, что Йеллоу — это он и ищет других воинов. Осталось только вспомнить, кто есть кто.
Рассказ про то, как во времена, когда драконы правили эльфами и людьми, зародилась любовь между эльфом, который был подданным дракона и плененной эльфийкой, которая не хотела жить под властью драконов. Рассказ входит в антологию «Королевства Эльфов» («Realms of the Elves»), изданную в 2006 г. Редактор: Филип Этанс.
Роман Валентина Маслюкова «Рождение волшебницы» — совершенно оригинальное по сюжету и блестяще исполненное в литературном отношении произведение, в котором в единое целое слиты остроумная, полная глубокого смысла сказка и психологически точно выписанный любовный роман. При всем богатстве занимательных подробностей роман выстроен как единое, все время усложняющееся, переходящее от загадки к загадке действие. Этнографическая и историческая эрудиция автора позволяет создать в романе необыкновенно выпуклый, убедительный мир.