Побег из золотой клетки - [26]

У Билли начала кружиться голова, и он потерял ориентацию, словно кто-то выстрелил в него.

— Мертвого тела?

— Да. Двадцать один градус. По случайному совпадению, в наших домах в Майами и Калифорнии постоянно поддерживается температура ровно в двадцать один градус. То же самое в каждой нашей машине. Независимо от погоды температура везде остается одной и той же — двадцать один градус по Цельсию. И как раз недавно я поняла, что у меня очень много общего с мертвецами. Я больше не хочу жить среди сплошных удобств. Я хочу покинуть зону спокойствия.

— А как же Бу-Бу воспримет твою зону удобства? — Билли вдруг показалось, что он задает этот вопрос как бы со стороны, чужим, неестественным для него голосом. — Мальчик способен повысить температуру в твоей зоне спокойствия?

Джулия отвернулась, почувствовав, как кровь приливает к лицу.

— Я не говорю о Бью. Я говорю о себе. Сначала мне нужно узнать, кто я, а уж потом понять, чего я хочу.

— И тебе нужно это сделать до того, как вы объявите о помолвке? — настаивал Билли, почувствовав внезапное раздражение. — До шестнадцатого числа? Ведь у тебя остается не так уж много времени?

— Я не говорила, что собираюсь стать помолвленной в свой день рождения. — Джулия надулась, совсем как обиженная девочка, и стала запихивать свой пакет в просторный багажник сзади мотоцикла. — Я не знаю, что буду делать в день рождения. И мне интересен только сегодняшний день.

— Как скажете. — Билли забрался на мотоцикл и стал ждать, пока Джулия усядется позади него.

Чувствовать так близко от себя ее бедра, прижимающиеся к его ягодицам, было невыносимым мучением. Он бросил взгляд на ее сплетенные руки, крепко обхватившие его талию. Билли смотрел на изящный пальчик, на котором не было кольца… Пока не было… И какого черта он вообще думает о таких вещах? Меньше чем через неделю волшебная сказка закончится для них обоих. Джулия улетит домой и займет свое место среди скучающей элиты Палм-Бич. Это то место, где она родилась и к которому принадлежит. И куда его никогда не пустят. Она лишь гостит в его мире, получая сейчас удовольствие от новизны «обычной» жизни. Это пройдет. Чувство новизны всегда проходит.

Но вдруг ему пришла мысль: а не является ли и он той же самой новизной?

— Мы никуда не едем, — недовольно заметила Джулия, сидевшая за его спиной.

— Я это понял, — произнес он безжизненным голосом.

— Слушай, я умираю от голода, — взмолилась она. — Как насчет закусочной? Знаешь, бывают такие рестораны, где подают мясные хлебцы, масленый жареный картофель и большой бокал густого шоколадно-молочного коктейля. Ты знаешь такое место где-нибудь поблизости?

Билли наконец завел мотоцикл.

— Ты сама говорила, принцесса: в Калифорнии можно найти все, что хочешь.

— Кажется, я уже сыта, — сказала Джулия, силясь проглотить очередной аппетитный ломтик французского картофеля, хотя она едва одолела половину того, что лежало на тарелке. Она не без труда откусила кусочек от такого же жирного гамбургера. — О чем ты думаешь? — спросила вдруг она, слегка озадаченная странным выражением его лица. — Ты ужасно молчалив с того момента, как мы пришли сюда.

— Я пережевываю свой чизбургер, — ответил Билли, лениво двигавший челюстями. Отчасти это было правдой. Копы не думают о том, полезна ли их еда или нет. Обычно их волнует более простой, будничный вопрос: успеют ли они поесть вовремя и досыта?

— А все остальное время? — Джулия заерзала на стуле, но смогла выдержать его далеко не добрый взгляд. — Ты ведь не сводишь с меня глаз.

Ему вдруг стало ясно, что запас его дисциплинированности иссяк. Да поможет им двоим Бог.

— Я с тобой, — отрешенно ответил Билли. — Это и объясняет, почему я все время смотрю на тебя. Если бы я глазел на ту даму у двери, она решила бы, что я хочу к ней пристать.

— С чего бы ей так думать?

— Слушай внимательно. — Билли наклонился вперед, синие глаза стали еще темнее, а взгляд глубже. На лице застыло очень серьезное выражение. — Если б я посмотрел на нее точно так же, как смотрю на тебя, она бы безошибочно догадалась о моих чувствах. Она увидела бы потребность, желание, неопределенность и… страх. — Последовала пауза, а потом он произнес так тихо, что она едва ли могла расслышать: — Неужели ты не видишь, что делаешь со мной?

Это прозвучало так прямо, так неожиданно, что ошеломленной Джулии понадобилось время, чтобы понять сказанное. Да, конечно, она прекрасно читала в его глазах каждое его чувство.

— Почему ты говоришь мне это сейчас? — прошептала она и приложила свои дрожащие пальцы к губам.

— У меня не будет другого времени, — ответил он.

— У нас у всех есть только настоящее, Билли.

Билли во многом был просто супермужчиной: в стрельбе по мишеням, отрыве от погони, приготовлении спагетти, утюжке парадного обмундирования. Он лучше всех давал интервью надоедливым журналистам и при этом не говорил ничего лишнего. На нем быстро заживали колющие и огнестрельные раны. Его нельзя было назвать мужчиной, не приспособленным к жизни, но когда дело коснулось разведения костра на пляже, то в этом он оказался неопытным новичком.

— Ты не предупредил меня, что для тебя это тоже первый костер, — крикнула Джулия, отмахиваясь рукой, чтобы губительный жар не опалил ее волос. Она вынуждена была кричать: приятное потрескивание дров в огне за несколько секунд превратилось в грохочущий рев.