Побег из жизни - [60]

— Артемий Максимович, — позвал из темноты голос Грачева, — помогите.

Старик бросился в сад. Дрожащими руками подхватил безжизненное тело сына, тот не стоял на ногах, голова его свисала, запрокидываясь набок.

— Пьяный? — спросил Артемий Максимович, когда они внесли и уложили Олега на диван.

— Нет, Артемий Максимович, несчастье случилось. Галю он... того... Убил!

Старик сам чуть не рухнул на пол. Грачеву пришлось подхватить и его. Поддерживая, подвел к креслу, усадил. Поднес какого-то лекарства. Прикрыл одеялом лежавшего без сознания Олега.

— Ничего, не беспокойтесь, это не опасно. Сейчас он придет в себя... Поссорились они, в лодке катаясь. Она и пригрозила — молчать, мол, не буду. Велела поворачивать к берегу. Ну, а Олег испугался, видно. Потерял всякое самообладание. Я не успел помешать. Его самого только придержал, не то и он туда бы кинулся. Ведь любил он ее, Артемий Максимович. Любил. И вот такая история. Сдали нервы...

Старик слушал Грачева, ничего не понимая. Кого так сильно испугался Олег?

— Ну, Галю же, — терпеливо объяснял Грачев. — Ведь она грозила выдать его.

Долго втолковывал Грачев старику, что произошло, пока тот понял весь трагизм случившегося. Вот оно, оказывается, что! Галя, позвонив ему по телефону, говорила, что его ожидают радостные вести, и сама, сердечная, так радовалась, так ждала встречи с Олегом! И он, старый, поверил, поверил, что сын осознал свои ошибки, понял свою вину и вернулся домой. Но, выходит, его блудный сын и не думал возвращаться. Да, да, верно говорит Грачев, Галя по телефону просила его захватить синюю тетрадь с расчетами, лежащую в столе у Олега. Он тогда еще подивился — зачем. До тетради ли? Но раз просит — значит, надо. Разыскал тетрадку, сунул в чемодан и забыл о ней. А сын-то не забыл. Оказывается, приехал он не к старику отцу, не к матери-Родине вернулся. А явился за этой тетрадкой, которая ему там понадобилась. Приехал тайком, как вор.

— Ну, а вы кто такой будете? — угрюмо спросил Рыбаков-старший Грачева.

— Друг вашего сына, — отвечал тот. — Поверьте, я совсем не мог предполагать, что такое случится. Олег просил передать Гале письмо и вызвать ее сюда. Уж очень ему хотелось повидать ее и вас. Тосковал он и очень беспокоился о вас. Хороший у вас сын, Артемий Максимович. Хороший и талантливый. Большое будущее его ждет, если... если вы не откажетесь ему помочь.

— Да как же я-то ему могу помочь? — удивленно вскинул голову старик и покосился на сына, все еще без памяти лежащего на диване.

— Не надо нервничать. Возьмите себя в руки. Будем действовать вместе, — голос у Грачева был сочувственный.

* * *

Олег и вправду находился в оцепенении. Он был не в силах сейчас разговаривать ни с Грачевым, ни с отцом. Ему хотелось, чтобы все, что произошло, оказалось кошмарным сном. Отвернувшись к стене и смежив глаза, он пытался снова и снова представить себе все сначала. Вот они садятся в лодку, счастливая, не скрывающая своей радости Галя, он и Грачев. Олег гребет, и лодка быстро скользит по волнам. Галя, сидя напротив него, улыбается. Ветер треплет ее волосы. А потом... потом вдруг Грачев. Для чего он это сделал? Когда они отъехали далеко от берега, Грачев неожиданно говорит:

— Галя, я должен вам сказать правду. Пусть ваша любовь поможет понять все, как нужно.

Олег даже не сообразил сразу, к чему ведет речь Грачев, не сумел ему помешать. Всего мог ожидать Олег от Грачева, только не этого.

Дмитрий Константинович ровным и твердым голосом, отчеканивая каждое слово, сказал Гале, что Олег не выполнял задания в Стамбуле. «Какого задания?» — мелькнуло тогда у Олега. Ничего не понимая, он изумленно продолжал слушать. Грачев сказал, что Олег вовсе не собирается оставаться в Советском Союзе, что он приехал за тетрадкой, необходимой ему для продолжения научной работы там, за рубежом.

Галя стремительно обернулась к Грачеву, сидевшему на носу лодки. Олег успел только заметить, как побледнело ее лицо.

— Вы шутите, Дмитрий Константинович?

— Нет. Я не шучу. Олег Артемьевич подтвердит это. Вы можете уехать с ним.

— Галя! — закричал Олег. Но Галя не слушала.

— К берегу! Немедленно гребите к берегу! — твердила она. И видя, что Олег медлит, поднялась в лодке, словно хотела броситься вплавь. — Предатель!

Олег кинулся к Гале. Грачев опередил его. Схватил Галю за руку, стараясь удержать ее. Но Галя вдруг как-то неестественно наклонилась, чуть не перевернув лодку, и упала за борт.

Олег ждал, вот она вынырнет, и уже торопливо снимал пиджак, чтобы прыгнуть в воду ей на помощь. Но Галя так больше и не появилась на поверхности. Почему? Ведь она отлично плавала. И ушибиться об лодку она не могла. Что случилось с ней? Может, она потеряла сознание? Олег рвался искать ее. Грачев с трудом удерживал его, приговаривая.

— Успокойтесь, Олег Артемьевич. Возьмите себя в руки.

«Возьмите себя в руки», — эта фраза снова донеслась до Олега. Но теперь Грачев говорил ее отцу. Олег прислушался. Грачев уговаривал отца:

— Спасать нужно сына. Неровен час, задержат. Побег. И вот теперь убийство. Пули не миновать тогда сыну вашему, Артемий Максимович. Нужно быстро действовать.