Побег из Бухенвальда - [51]

Немецкие дворы я хорошо знал, кругом постройки или стена из камней. Самое главное, пробраться во двор, замков в сараях нет и забраться в курятник или подвал было легко. Хорошо, что главная улица с другой стороны, а поле подвело меня прямо к задней стене какого-то дома. Подошел к забору и стал открывать калитку, но она оказалась закрытой. Тогда я перелез через забор и открыл калитку. Тишина. Скребусь тихонько по двери сараев, в одном из сараев отозвались куры. Стараясь не поднимать шума, открыл дверь. Решил взять только две курочки, хозяева не обеднеют, у них было много кур, а мне хорошая поддержка будет.

Повадки курей я знал, если ей головку зажать под крыло, она не закричит.

Пока взошло солнце, я уже был в лесу. Лес был смешанный. Теперь нужно как можно глубже уйти в лес.

Вспомнил, как мы во время голода искали желуди, решил найти дуб и устроиться под ним. Приметил одно дерево и стал пробираться к нему. Когда подошел к дубу, там столько прошлогодних желудей было, что мне стало на душе легче. Во время голода я ел желуди, горькие, но кушать можно. Здесь же под дубом устроил себе завтрак.

В первую очередь набросился на кур. Наступил на головку, дернул — головка отлетела и я стал с жадностью пить кровь. То же сделал и со второй курицей. Со стороны можно было подумать, что зверь терзает кур. Как бы я ни осторожничал, но все же весь выпачкался в кровь.

Когда покончил с этой процедурой, мне не стало легче, но почувствовал голод с еще большей силой и готов был проглотить этих кур вместе с перьями. Но я вспомнил голод тридцать третьего года, когда голодные люди съедали лишнее и умирали от этого. Только бы мне сейчас не съесть лишнего. Очистил несколько желудей. Курицу общипать не хватило терпения, я разорвал ее на части и достал внутренности. Прости, читатель, с кишок я немного сдавил и стал есть с очищенными желудями. Чем больше ел, тем сильнее чувствовал голод, я не понимал, что со мной творится. Начал бить себя по рукам, потом поднялся и стал ходить вокруг кур. Сознание говорило, чтоб я не ел, но терпения на это не хватало. Разрешил себе съесть два желудя и постепенно дрожь в теле от голода утихла, успокоился и голод уменьшился. Солнце уже было высоко, а я все продолжал ходить вокруг дерева. В конце концов подошел и общипал кур. Хотя вокруг меня было очень много желудей, но я не позволял себе даже их есть. Только периодически съедал несколько штук. Я находился на свободе, но борьба за жизнь продолжалась, хотя и имел что покушать. После обеда разрешил себе распотрошить вторую курицу. Какой приятный запах, я не ощутил его совершенно, когда потрошил первую. Теперь ел медленно, хорошо пережевывая мясо с желудями. Какое удовольствие глотать, уверен, что человек проживший всю жизнь в роскоши, ни разу так не наслаждался обедом, как я наслаждался в ту минуту.

К вечеру собрал побольше листьев и устроил постель.

Перед сном еще раз решил покушать мяса с желудями, но как только укусил первый раз, почувствовал, что снова превращаюсь в зверя и сейчас проглочу все с костями. С трудом овладел собою и стал есть желуди, а ногтями отщипывать мясо маленькими кусочками. Силы воли в борьбе за жизнь было достаточно. Оставил кур в покое до следующего дня, подвесил тушки на дерево и улегся спать. В листьях было и мягко и тепло. Проснулся, когда солнце стояло высоко, посмотрел на кур, которые весели надо мной, но кушать не хотелось. Чувствовал жажду и не знал, что делать. Деревня находилась в двух километрах от меня, но днем появляться там было рискованно, ведь в свой первый побег я уже ходил днем в деревню и сразу поймался. Тем более, что сейчас я был в полосатой одежде, любой человек узнает, что я беженец из Бухенвальда. Все-таки нужно терпеть до вечера.

Походил взад, вперед возле своей берлоги, жажда немного прошла, и я решил поесть. Снова стал отрывать мясо маленькими кусочками, сколько ногтями оторву то и в рот отправлю, вперемешку с желудями — всему своя норма. Но вот чудо — небо покрылось тучами, и к обеду пошел дождь. Быстренько собрал свою постель под дерево. Стал собирать капли дождя в ладони, чтоб попить, но ужаснулся, когда увидел свои руки. Они были все в крови, почему-то раньше я этого не замечал. Помыл руки, собрал воды в пригоршню и стал пить, но вода снова оказалась красная. Я понял, что мое лицо тоже все в крови. Если бы я пошел в таком виде в деревню не только люди, но и собаки разбежались бы с перепугу.

Посмотрел на пиджак, он был тоже весь перепачкан.

Застирал его и привел себя в порядок. Теперь спокойно смогу пойти в деревню. Я оставил пиджак под дождем, а сам спрятался под дерево. Дождь шел мелкий, но пиджак быстро промок, хоть выкручивай. Я так и сделал, и тут пришла мысль, а что если таким способом попить воды?

Стал выкручивать пиджак и пить эту воду, так за несколько раз и напился. Стало веселее работать возле курицы, пиджак воду собирает, а я обедаю. Ясно, что без воды мне не прожить, решил вечером сходить в деревню за посудиной, а потом уже отправляться в путь.

Снова выглянуло солнце. Повесил просушить одежду, а сам прилег набираться сил. К вечеру вышел на опушку леса, чтоб меньше ночью идти. Хорошо сориентировался, где моя постель и стал ждать до полуночи. Как стемнело, пошел в деревню. Иду как к себе домой, хотя был здесь всего один раз. Без особых приключений зашел в коровник. Почувствовал запах картошки. Нашел в углу ведро, положил в него картошку и пошел домой, в лес.