Победы, которых могло не быть - [27]

Маршал Блюхер, кряхтя и постанывая, вскарабкался на коня и обратился к своей армии:

— Дети мои, нам нужно выступать. Это кажется невозможным, но это должно быть сделано, так я обещал моему брату Веллингтону. Вы хорошо меня слышите? Вы же не хотите, чтобы я нарушил обещание?[100]

Прусские солдаты вскинули ружья на плечо и зашагали вперед.

* * *

Одиннадцать часов утра. Наполеон, чьего слова с нетерпением ждали генералы, обмяк в седле и резко побледнел. Сделав над собой усилие, он поборол дурноту и небрежно пожал плечами: «Секундное недомогание, и только». Затем император указал на видневшуюся вдали ветряную мельницу и сказал:

— Messieurs, вот ваш противник. Наша первая задача состоит в том, чтобы ликвидировать его опорные пункты в Угомоне и Ла Э-Сент. Мы не можем предпринимать сколько-нибудь крупных действий, пока не уничтожены эти фланкирующие бастионы.

В его памяти всплывали великие битвы прошлого, имена давно похороненных полководцев.

— Сир, кавалерия готова.

— Оставим ее пока в резерве. Первым атакует корпус Рейль. С поддержкой Жерома.

Наполеон задумчиво смотрел на одного из главных своих помощников. Ней — великолепный командир кавалерийского корпуса, несколько легкомысленный, но зато весьма и весьма решительный, получал сегодня под свое начало целый фланг, и кавалерию, и пехоту. Сумеет ли он справиться?

— Messieurs, возвращайтесь к своим войскам.

В 11.30 утра Наполеон подал сигнал к началу битвы. Дружно рявкнули 120 пушек Большой батареи, в тот же самый момент Второй корпус генерала Рейля пошел в атаку на замок Угомон, где держала оборону Вторая бригада Колдстримской гвардии под командованием полковника Макдоннелла. Вместо того чтобы разбить стены здания сосредоточенным огнем мобильной артиллерии, Рейль и Жером раз за разом бросали на него волны пехоты. Французские батальоны увязли в этой схватке, они несли большие потери — и все попусту, Угомон держался. В какой-то момент французские пехотинцы сумели даже проломиться через ворота во двор замка, однако капитан Уиндем и сержант Джеймс Грэхем подняли английских солдат в штыковую атаку, вытеснили противника из замка и снова заперли ворота. Затем сержант Грэхем бросился к пылающему сараю, вытащил из огня своего раненого брата и вернулся к прерванному основному занятию — стрелять через амбразуру в наседающих французов.

Веллингтон, организовавший наблюдательный пункт на гребне Мон-Сен-Жан под кривым вязом, отлично видел, как волны французской пехоты одна за другой разбиваются о каменные стены замка. Тем временем на склон холма дождем сыпались ядра. Однако Веллингтон давным-давно научился не размещать войска на позициях, уязвимых для артиллерийского обстрела. Он держал большую часть своих полков в резерве, за гребнем, вне досягаемости для настильного огня французских пушек. В первом эшелоне находился совсем небольшой голландско-бельгийский отряд генерала Байлендта; нетрудно понять, что он нес тяжелейшие потери.

Пока разворачивались все эти события, солдаты 33000 резерва маршала Груши предавались полному безделью; несмотря на далеко не раннее время, их командир и генерал Жерар только-только сели завтракать. Издалека доносился глухой рокот пушек.

— Сражение началось,— кисло заметил Груши.

— Mort maréchal,— взывал Жерар,— нам нужно незамедлительно выступить туда, где стреляют.

Груши и слушать об этом не хотел. Престарелый маршал считал своей первейшей обязанностью точное выполнение приказов императора, которых он в силу своего скудоумия абсолютно не понимал.

Корпуса Рейля и Жерома застряли перед Угомоном, так и не сумев сломить сопротивление Колдстримской гвардии Макдоннелла. Тогда император приказал Нею захватить постройки Ла Э-Сент. После яростной рукопашной схватки, разгоревшейся у каменной ограды, пехотинцы Нея проникли в огород, однако так и не сумели взять штурмом здания, где насмерть стояла рота Королевского германского легиона под командованием майора Бэрйнга. Одним словом, здесь тоже вышла осечка, фланговые укрепления, способные серьезно помешать атаке по центру, так и остались в руках англичан.

Около часа дня в дело вступил новый, жизненно важный фактор. Один из адъютантов Наполеона заметил на горизонте облачко пыли. Наполеон взял подзорную трубу и увидел плотную массу войск, явно направлявшуюся к позициям Веллингтона. Он облегченно вздохнул — Груши нацелился на незащищенный фланг герцога. Однако радость императора продолжалась совсем недолго — пока к нему не привели пленного пруссака. Неожиданная новость оглушила, как удар кувалдой по голове. Никакой это не Груши, а корпус фон Бюлова, идущий на соединение с Веллингтоном. Наполеон не сомневался, что Груши со своими 33000 с минуты на минуту остановит пруссаков, однако, на всякий случай, он послал ему записку: «Бюлов намерен атаковать наш правый фланг. Поэтому, не теряя ни минуты, присоединяйтесь к нам, дабы разгромить Бюлова, чьи силы к моменту вашего подхода уже успеют вступить в действие»[101]. Чтобы подстраховаться от любых неожиданностей, он приказал легкой кавалерии Дюберви и Дормона выставить заслон на правом фланге, к которому медленно, но неуклонно приближались пруссаки, а затем послал туда же шестой пехотный корпус под командованием Лобау. Император знал, что имеющиеся в его распоряжении войска вполне способны разбить Веллингтона до того, как прусский корпус сумеет ввязаться в сражение. Он быстро обдумал ситуацию. И Угомон, и Ла Э-Сент все еще в руках противника, а прусский корпус угрожающе нацелился на правый фланг. Нужно атаковать Веллингтона в центре.