Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III - [16]

— Я живу в старом городе… — начала я извиняющимся тоном.

— Знаю, — просто ответил Матвей. — Здесь агентура — высший класс! Вы даже не представляете, как много я о вас узнал! Новички у нас тут вроде сериала, ну, а счастливцы, которых забрали в старый город, — настоящие звезды!

— Тогда идем! — заторопилась я. — Чего же вы стоите!

— Да не спешите вы так! — рассмеялся Матвей. — Я, конечно, спортсмен, но не самоубийца и не экстремал! Сейчас покажу вам лазейку в ограде, и мы спокойно отсюда уйдем, не привлекая внимания общественности. Нам ведь не нужны проблемы с законом?

Он сделал несколько шагов и обернулся:

— Ну что, идете или нет?

Я бросила прощальный взгляд на окна интерната, за одним из которых томился мой сын, и вслед за Матвеем нырнула в кустарник.

Еще пара шагов, и перед нами вырос частокол, заплетенный орешником и виноградом.

— Издалека не разглядишь! — произнесла я восхищенно.

Матвей лукаво усмехнулся:

— Ну да: на это весь расчет!

Коварный частокол скрывался в зарослях лещины, он терялся в листве, растворялся в тенетах ветвей и стволов.

— Сюда! — позвал Матвей и начал протискиваться между прутьями.

— Вот мы и на свободе! — Он подал мне руку, помогая спуститься с пригорка.

— А дети тоже так умеют? — спросила я, одергивая майку.

— Какая разница? Им некуда бежать! Там, за оградой, все свои, им есть о чем поговорить. А здесь, снаружи, — блуд и амнезия.

— Сурово! — рассмеялась я. — А вы здесь, выходит, единственный праведник.

— Вот это действительно сурово! — Матвей покачал головой. — А главное, заслуженно!

— Извините, я не хотела вас обидеть. Просто у вас тут какой-то Содом… сплошные самки и самцы… не ожидала встретить человека.

— А за это спасибо! — улыбнулся Матвей. — Я разделяю ваши чувства. Сам побывал на вашем месте, пока не обтесался понемногу, со временем, конечно.

Мы вышли на набережную, и только тут я спохватилась:

— Велосипед! Я бросила его под деревом у входа в интернат.

— Сейчас доставлю! — коротко сказал Матвей и растворился за кустами.

На берегу было пусто, сиротливая чайка клевала песок, сквозь шум прибоя доносилось бренчанье гитары. Привычная картина обычного курорта. На секунду мне показалось, что я вернулась назад в свою прежнюю жизнь, что сейчас за спиной раздадутся шаги, и Ванька возьмет меня за руку, потащит в ближайший ларек за мороженым. Тут сердце сжалось и заныло, горло свело, дыханье сбилось, защипало глаза.

— А вот это вы зря! — Матвей схватил меня под локоть. — Здесь плачут только от боли. Будете привлекать к себе внимание и попадете под надзор. Вас тут же вычислят и заберут.

— Куда заберут?

— В отделение Раптор. Там изучают неформалов.

— Да бросьте вы! Меня давно расшифровали! — произнесла я сквозь слезы. — Я сама себя выдала в первый же день: заявила, что все помню, отказалась сотрудничать… даже Ваньку на цепь посадила. Вот только ничего не помогло — забрали Ваньку! — я снова всхлипнула.

— Никуда не годится! — Матвей достал платок. — Сейчас зайдем ко мне, вы успокоитесь и расскажете все по порядку.

— И не надейтесь, я к вам не пойду!

— Будет логично (для тех, кто за нами сейчас наблюдает), если я отведу вас к себе на квартиру — это во-первых, а во-вторых, вы должны мне все подробно рассказать, а в-третьих, вы будете слушаться, если хотите, чтобы я помог.

— За все приходится платить…

— Расплатитесь информацией, — сквозь зубы произнес Матвей. — Садитесь живо на багажник!

В квартире было тихо и темно. Матвей отдернул шторы, раздвинул стеклянные двери, и в комнату ворвался свежий бриз.

— Красиво! — улыбнулась я, выходя на балкон.

Волны лоснились в лучах заходящего солнца, гигантские тени деревьев чертили бульвар, их кроны покачивались на ветру, и казалось, что почва ушла из-под ног, я лечу над прибоем, словно вольная птица, сбросив беды свои и земные печали, грудь наполняет закатная свежесть, а голову — праздные мысли о чуде.

— Располагайтесь! — пригласил Матвей. — Я приготовлю вам кофе. Бьюсь об заклад, вы не ели с утра.

С этими словами он вышел на кухню, а я вернулась в комнату, присела на диван, принялась изучать обстановку. Добротный книжный шкаф, забитый медицинским хламом, журнальный столик без единого журнала, большое кожаное кресло у окна и платяной зеркальный шкаф. Не густо! Можно даже сказать, аскетично.

— Чем занимаетесь после работы? — крикнула я.

— Читаю учебники по медицине, — донеслось с кухни. — Хочу заделаться врачом.

— Зачем вам это нужно?

Матвей появился с подносом в руках:

— У нас тут один травматолог на весь сектор — сухая древняя старушка, уже забыла собственное имя…

— Я почему-то не удивлена.

— …а детям нужен врач, не маразматик. Вы уже догадались, что мы не боимся эпидемий — у нас закрытое учреждение, и никакие инфекции нам не страшны, а вот травмы случаются, и очень даже часто.

— Вы просто доктор Айболит!

— Не нужно колкостей! Вам не понять, что пережили наши дети, как им приходится здесь выживать!

И я прикусила язык. Действительно, зачем я так! Там за оградой страдает мой Ванька, а я тут сижу, упражняясь в сарказме, глумлюсь над единственным человеком, которой в состоянии помочь.

— Простите, я больше так не буду! Никак не привыкну, что вы не такой… что с вами можно говорить…