Победитель - [179]
Плетнев недоуменно на него смотрел, не понимая, к чему он клонит с этим тулупом.
Дознаватель перестал смеяться и спросил:
— Так не замечали?
— Чего именно?
Дознаватель понизил голос и сказал, как будто чуточку смущаясь:
— По карманам, бывает, кто-то начинает шарить… А?
Плетнев насторожился.
— Вы что имеете в виду?
Дознаватель снова вздохнул и пошевелил пальцами, брезгливо морщась.
— Слова-то все такие некрасивые. К нашему случаю совсем не подходят. В горячке боя всякое в голову может прийти… Короче говоря, случаев мародерства не наблюдали?
— Мародерства?! Да вы что? Не было. И быть не могло.
— Почему? — Он заинтересованно подался к столу.
— Там же бой был! — сказал Плетнев, пытаясь его уверить.
И как-то отстраненно подумал: что ему мои слова, если он не знает, что такое бой!
— Сами себе противоречите. Вы же не могли видеть все, верно?
Плетнев пожал плечами — разумеется, не мог.
— А начинаете других выгораживать!
— Я не выгораживаю.
— Как же не выгораживаете! Вы только что сказали — «быть не могло»! То есть заведомо отрицаете! Тем самым покрываете виновных! Разве не так?
Честно сказать, у Плетнева уже ум за разум заходил. Но все же по сию минуту он видел в дознавателе друга. Поэтому честно пытался развеять нелепое и никчемное недоразумение:
— Я не покрываю. Я хочу сказать, что там не до того было. Понимаете — бой! Там люди гибли! Друзья наши! Товарищи!
— Вы меня не агитируйте, Плетнев, — резко перебил дознаватель. — Если б вы погибли — тоже бы вопросов не было. Как говорится, мертвые сраму не имут! Но ведь вы не погибли? А с живыми надо разбираться. Потому что никто никогда правды не говорит. А правда, между прочим, неприглядна! Прямо скажем — безобразна! Вот она. — Он похлопал тыльной стороной ладони по какому-то листку. — Вот! Черным по белому: наблюдались случаи мародерства!
— Кем наблюдались? — хмуро спросил Плетнев.
— Кем надо, тем и наблюдались!
— Это шакалами-то этими? Что они наблюдать могли? Они же как гиены — только к трупам приходят.
— Прекратите! Тут вам не зоопарк!.. Вы других защищаете. А сами? Вам костюм дали — где он? Между прочим, государство не может раскидываться направо-налево. Думаете, война все спишет?
Плетнев смотрел в его глаза… странный у него был взгляд. Ледяной. Но где-то в глубине плавал страх. Может, он сумасшедший?
— Товарищ майор, вы это серьезно говорите?
— Да уж не шуточки шучу, — вздохнул майор на полтора тона ниже.
Нет, все-таки нормальный, наверное…
— Ну, тогда я пойду, — сказал Плетнев, поднимаясь.
Дознаватель взвился:
— Куда? Я вас не отпускал!
Он был старшим по званию.
Медленно, не сводя с него глаз, Плетнев подчинился приказу и сел.
— Отвечайте! — орал он. — Вы наблюдали случаи мародерства?
— Я — случаев мародерства — не наблюдал, — раздельно произнес Плетнев.
— Но капитана Аникина вы сразу после штурма видели?
— Видел.
— А ведь точно известно, что Аникин шарил по карманам! Хотите следствие в заблуждение ввести?!
Плетнев молчал.
— Сказать нечего? — Дознаватель злобно усмехнулся. — А вы знаете, что у Большакова в куртке нашли большую сумму денег? Откуда они, спрашивается?
— Ромашов получил в посольстве суточные. И передал Большакову. А куда нам их надо было нести перед боем — на базар? Аппаратуркой закупаться?
— Не паясничайте, Плетнев! Вы точно знаете, что Ромашов получал, или вам так кажется?
— Я при этом не присутствовал. Я это знаю от Ромашова.
— Все с чужих слов!.. После штурма сказал?
— Нет, до штурма. Он при мне передавал их Большакову.
— Ну, допустим… А что вам известно о найденных во дворце драгоценностях? Где они? Тоже отнекиваться станете?
— Не было никаких драгоценностей.
— Неужели! — воскликнул дознаватель, поймав его на явной лжи. — Разве майор Ромашов не при вас об этом хвастал?
Плетнев сорвался:
— Мы друг друга найти не могли, не то что!.. Вот что я оттуда вынес! Единственная драгоценность! Хорошо, что не в башке!
И со стуком положил на стол перед ним свою любимую пулю.
Дознаватель тут же смахнул ее ладонью на пол.
— Нечего мне тут свои сувениры показывать!
Честно, он не понимал, что происходит. Он нагнулся, поднял ее, сжал в кулаке.
В голове у него стало что-то медленно взрываться.
Вспышка — слепо ворочающаяся БМП наезжает на раненого Зубова.
Вспышка — рука Епишева болтается на сухожилиях.
Вспышка — нога в ботинке разбивает стеклянную дверь, осколки стекла; граната, медленно летящая в темноту; взрыв.
— Ты, может, героем себя почувствовал?! Съездил пострелять, так и ноги на стол?! А если б неудачей все закончилось, знаешь, куда бы ты свое геройство мог засунуть?
Вспышка — кафельная белизна морга, лицо Астафьева.
Вспышка — изумленный взгляд умирающего Кузнецова.
Вспышка — Вера в белом забрызганном кровью халате кричит: «Фашисты! Фашисты!..»
Вспышка — в него в упор палит гвардеец Амина…
И еще — лицо бьющегося о дно баржи тонущего мальчика…
Дознаватель встал, обошел стол, остановился перед ним. Плетнев медленно поднял взгляд.
— Вообще бы такого человека не нашли! Не было бы тебя! В списках не значился! Понял? И «звездными» списками вашими наградными — можете подтереться!
Вскакивая, он ударил снизу кулаком в челюсть.
Дознаватель с грохотом обрушился на стул.
Журнал «Новый Мир», № 2 за 2008 г.Рассказы и повести Андрея Волоса отличаются простотой сюжета, пластичностью языка, парадоксальным юмором. Каждое произведение демонстрирует взгляд с неожиданной точки зрения, позволяющей увидеть смешное и трагическое под тусклой оболочкой обыденности.
Она хотела большой любви, покоя и ощущения надежности. Хотелось, чтобы всегда было счастье. А если нет, то зачем всё это?
Андрей Волос родился в 1955 году в Душанбе, по специальности геофизик. С конца 80-х годов его рассказы и повести публикуются в журналах. Часть из них, посвященная Востоку, составила впоследствии книгу «Хуррамабад», получившую престижные литературные премии. Новый роман — «Недвижимость» — написан на московском материале. Главный герой повествования — риэлтер, агент по продаже квартир, человек, склонный к рефлексии, но сумевший адаптироваться к новым условиям. Выбор такого героя позволил писателю построитьнеобычайно динамичный сюжет, описать множество ярких психологических типов и воспроизвести лихорадочный ритм нынешней жизни, зачастую оборачивающейся бессмысленной суетой.
В центре нового романа Андрея Волоса — судьбы двух необычных людей: Герман Бронников — талантливый литератор, но на дворе середина 1980-х и за свободомыслие герой лишается всего. Работы, членства в Союзе писателей, теряет друзей — или тех, кого он считал таковыми. Однако у Бронникова остается его «тайная» радость: устроившись на должность консьержа, он пишет роман о последнем настоящем советском тамплиере — выдающемся ученом Игоре Шегаеве. Прошедший через психушку и репрессированный по статье, Шегаев отбывает наказание в лагере на севере России.
Про историю России в Средней Азии и про Азию как часть жизнь России. Вступление: «В начале мая 1997 года я провел несколько дней в штабе мотострелковой бригады Министерства обороны республики Таджикистан», «совсем рядом, буквально за парой горных хребтов, моджахеды Ахмад-шаха Масуда сдерживали вооруженные отряды талибов, рвущихся к границам Таджикистана. Талибы хотели перенести афганскую войну на территорию бывшего Советского Союза, который в свое время — и совсем недавно — капитально в ней проучаствовал на их собственной территории.
Промышленная революция затронула все стороны человеческого знания и все страны мира. Это был качественно новый скачок в развитии всего человечества. Одной из ярких страниц промышленного переворота стала династия инженеров Брюнелей. Марк Брюнель известен своим изобретением проходческого щита и постройкой с его помощью тоннеля под Темзой. Его сын Изамбард Кингдом — британский инженер, не менее известный своими инновациями в области строительства железных дорог, машин и механизмов для пароходов. Эта книга расскажет о том, как человек умело использовал все то, что дано ему природой, преобразуя полезное и отсекая лишнее, синтезировав достижения предыдущих поколений и добавив к ним дух Новейшего времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.
В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.