Победитель троллей - [36]

Ягер ощутил, как зашевелились его волосы, когда древний гном приблизился. Воздух, казалось, похолодел — его даже дрожь пробрала. Губы призрака шевельнулись, и Феликсу почудился нечеткий далекий голос. Готрек пошевелился и подошел к призраку, подняв секиру, как будто отражая удар.

Призрак удвоил свои мольбы. Готрек покачал головой, как будто бы не понимал. Призрачный гном бросился ему навстречу, озираясь, словно его преследовал далекий невидимый враг.

Нутро Феликса наполнилось страхом. Призрак начал таять, как туман, сносимый ветром: часть его рассеялась и исчезла. Прежде чем Готрек подошел, он растворился полностью, и Феликс услышал далекий отчаянный вой. Это был крик проклятой души, ввергнутой в пучину ада.

Когда Готрек обернулся, Феликс увидел его застывшее лицо. Победитель троллей выглядел подавленным и сбитым с толку. Слеза сверкала под его единственным глазом.

Они поспешили вниз по темному коридору. Даже после того, как они достигли того места, где вновь загорелись каменные огоньки, никто из них не спешил загасить огонь лампы. И долго еще Победитель троллей не мог произнести ни слова.

Феликс испытывал искушение напиться из источника, протекающего по старой пещере. Он уже почти наклонился над зеленоватой освежающей водой, когда почувствовал, как сильные руки схватили его за волосы и отдернули назад.

— Ты спятил, человечий отпрыск? Ты что, не видишь, что вода испорчена?

Феликс уже был готов возразить, когда Цауберлих, тоже смотревший на воду, отметил зеленоватые поблескивающие пятнышки.

— Гнилой камень? — изумленно произнес он, и Феликс похолодел. Все, что он слышал об этом жутком веществе, так это только то, что оно было полным воплощением Хаоса, созданным опытами злых алхимиков в самых жутких сказках.

— Что ты сказал, колдун? — поинтересовался Готрек.

— Я думаю, что это может быть гнилым камнем. Такой зеленоватый отсвет некоторые авторы приписывают этой жуткой субстанции. Если в воде есть хотя бы след гнилого камня, она может вызвать самые жуткие мутации.

— Существуют легенды, что скавены портят воду, — сказал Готрек. — Неужели они настолько глупы, что делают это с помощью гнилого камня?

— Я слышал, что они только им и живут. Возможно, это служит сразу двум целям: кормит самих скавенов и не дает утолить жажду их врагам.

— Вы кажетесь очень осведомленным в делах Хаоса, господин Цауберлих, — подозрительно сказал Феликс.

— Мы с доктором охотимся на ведьм, — пояснил Альдред Разящий Клинок. — А это заставляет изучить множество странных вещей. Вы полагаете, что мои спутники глупы настолько, чтобы заигрывать с Павшими Силами?

Феликс покачал головой. Он вовсе не хотел иметь неприятности с таким отчаянным воином, как храмовник.

— Приношу свои извинения за неуместные подозрения.

Готрек хмыкнул.

— Не стоит извиняться. Всем врагам Тьмы необходима постоянная бдительность.

Альдред кивнул в знак согласия. Кажется, Готрек пришел в благостное расположение духа.

— Нам лучше идти дальше, — сказал Юлис Гаскон, нервно оглядываясь назад.

— И лучше пить то, что мы принесли с собой, человечий отпрыск, — сказал Готрек, как только они двинулись в путь.

— Что это такое? — нервно спросил Феликс, и далекое эхо откликнулось на его вопрос. Юлис посветил светом лампы в темную пещеру: огромный бесформенный гриб отбрасывал длинные тени на белые, покрытые плесенью стены. Споры носились в свете лампы.

— Когда-то мы выращивали грибы, — пробурчал Готрек. — Теперь они выглядят как очередные жертвы Искажения.

Победитель троллей прошествовал в комнату. Его башмаки оставляли следы на заросшем плесенью полу. Где-то вдалеке Феликс услышал журчание воды.

Белые осколки, длиною пяди в полторы, торчали из стен, вытянувшись, как только они вошли — и внезапно посыпались прямо на пришельцев. Готрек защищался своей секирой. Они со звоном отскакивали от него. Все больше и больше отростков отделялось от стены, они походили на трепыхающиеся крупные хлопья снега. Феликс оказался окруженным мягкими жирными тельцами и хлопающими крыльями.

— Мотыли! — закричал Цауберлих. — Это мотыли! Они летят на свет! Гасите его!

Стало темно. Когда Феликс в последний раз видел Готрека, тело гнома было полностью облеплено огромными насекомыми, а затем и он сам оказался в центре снежной бури крылатых тварей, его плоть болела от прикосновения моли. Затем все вновь стихло.

— Отходим. Медленно, — прошептал Готрек, добавляя жест к каждому слову. — Мы найдем другую дорогу.

Феликс оглянулся на длинный зал — эх, если бы камни горели поярче! Он был уверен, что что-то слышал. Он подошел, тронул гладкий холодный камень в стене и почувствовал легкую дрожь. Камни вновь разговаривали.

Он напряг глаза. Вдалеке он разглядел неясные тени. Одна из них несла знамя, увенчанное человеческой головой. Он вытащил меч из ножен.

— Смотрите, они снова нас обнаружили, — сказал он. Ему никто не ответил — все уже скрылись за поворотом. Феликс понял, что они продолжали идти, пока он стоял и прислушивался, и бросился вдогонку.

Переполненный страхом, Феликс открыл один глаз. Он очнулся ото сна. Была очередь Готрека сторожить, но ему показалось, что он услышал жуткие голоса. Он оглядел маленькую комнату, и его волосы зашевелились. Сердце громко стучало, отдаваясь в ушах, и ему показалось, что он почти умирает. Силы покинули его.