Победа вопреки Сталину. Фронтовик против сталинистов - [17]

Вероятно, старшие командиры просто испугались ответственности и не знали, как воевать с 900 невооруженными и необученными солдатами, которые даже не держали в руках винтовок. Младшие командиры безуспешно пытались организовать солдат. Создавшийся хаос перешел в неорганизованное бегство. Далее Ф.Я.Черон пишет: «…везде шли, ехали, бежали люди, спасаясь от немцев.

Вместо армии шла толпа. Где-то недалеко от Барановичей и рядом со Слонимом дороги от Бреста и Белостока сходились клином в большом лесу. Там собралось несколько сот машин, если не тысячи. Многие машины были уже с пустыми баками. Здесь впервые я увидел попытку какого-то полковника остановить бессмысленное бегство. Он стоял в кузове машины, кричал, что это позор, что мы должны организовать оборону. Вероятно, он сам был сконфужен, потому что обороняться было нечем. Только единицы подходили к машине, где стоял полковник, и слушали его. Основная масса народа стала отходить и высматривать, куда бы уйти. Большинство военных не имело оружия… Армии больше не существовало. Были разъединенные группы в пять, шесть и больше человек. Ими кишели леса и поля Белоруссии. Под вечер 24 июня уже встречались солдаты, переодетые в гражданскую одежду и без оружия. Голод брал свое, и все деревни, которые встречались им на пути, стали полны выпрашивающими что-либо поесть у местного населения. В большинстве случаев ничего не было, кроме воды. Вероятно, деморализованные солдаты о плене не думали и сдаваться в плен не собирались. Однако, если солдат брошен командиром и нет оружия, как воевать?

Аналогичное положение было характерным для всех участков советско-германского фронта. Моральный дух армии, особенно окруженных частей, быстро падал. Многие командиры кончали жизнь самоубийством или сознательно шли под пули — искали смерти. Разрушалось понятие о воинском долге и чести, об армейской морали и этике. Можно привести много свидетельств о том, что «некоторые командиры стали снимать свои шпалы и кубики и зарисовывать их невыгоревшие на солнце контуры чернильными карандашами, якобы опасаясь привлечь блеском знаков различия вражеских снайперов, политруки также поспешно расставались со своими нарукавными нашивками — звездочками».

Приведем еще документ — «Сообщение НКВД СССР № 41 303 в ГКО»:

«…6 июля у Ново-Мирополя потерпела поражение, понеся большие потери людьми и материальной частью, 199-я стрелковая дивизия… Во время паники, создавшейся в подразделениях при наступлении противника, командование не сумело предотвратить бегство. Управление штаба дивизии разбежалось. Командир дивизии Алексеев, зам. командира по политчасти Коржев и нач. штаба дивизии Герман оставили полки и с остатками штаба бежали в тыл. Командир дивизии полковник Алексеев, зам. командира дивизии по политчасти полковой комиссар Коржев и нач. штаба дивизии подполковник Герман арестованы и преданы суду военного трибунала.

Заместитель народного комиссара внутренних дел Союза ССР Абакумов».

По данным бывшего члена политбюро ЦК КПСС Александра Яковлева, за годы войны в Советской Армии было расстреляно 954 тыс. и солдат и офицеров — почти миллион человек! Если считать все эти расправы справедливыми, то получается, что русские — самый подлый и трусливый народ, ведь такого процента казненных за предательство и малодушие не знала ни одна другая армия!

О том, что происходило в жаркие июльско-августовские и сентябрьские дни на фронте, подробно рассказал Марк Солонин.

Во главе Ставки на всякий случай был поставлен Тимошенко (если придется искать «козла отпущения»), хотя без разрешения Сталина, скромного члена Ставки, военные не могли ступить и шага. В этот же период, до ноября 1941 года, имя Сталина редко упоминается в газетах, нигде не видно его портретов.

Наконец, Сталин понял, что произошло. Он больше не верил в свою армию, а точнее, в ту, что фактически в основном сдалась вермахту. Отсюда родилась странная фраза: «У нас нет военнопленных, у нас есть предатели, изменники».

Сохранились воспоминания о том, что Г.К.Жуков предлагал Сталину обрушить предварительный удар по сосредоточенным на советской границе войскам вермахта. Сталин категорически отверг это предложение. Как завороженный коброй, повторял и повторял: «Не поддавайтесь на провокации…» Откуда появилось это слово в его лексиконе? Обратимся к личному письму Гитлера Сталину 14 мая 1941 года. Приведем небольшой отрывок из этого письма, которое «заколдовало» Сталина:

«При формировании войск вторжения вдали от глаз и авиации противника, а также в связи с недавними операциями на Балканах вдоль границы с Советским Союзом скопилось большое количество моих войск, около 80 дивизий, что, возможно, и породило циркулирующие ныне слухи о вероятном военном конфликте между нами. Уверяю Вас честью главы государства, что это не так. Со своей стороны я тоже с пониманием отношусь к тому, что Вы не можете полностью игнорировать эти слухи и также сосредоточили на границе достаточное количество своих войск. Таким образом, без нашего желания, а исключительно в силу сложившихся обстоятельств, на наших границах противостоят друг другу весьма крупные группировки войск. Они противостоят в обстановке усиливающейся напряженности слухов и домыслов, нагнетаемых английскими источниками. В подобной обстановке я совсем не исключаю возможность случайного возникновения вооруженного конфликта, который в условиях такой концентрации войск может принять очень крупные размеры, когда трудно или просто невозможно будет определить, что явилось его первопричиной. Не менее сложно будет этот конфликт и остановить. Я хочу быть с Вами предельно откровенным. Я опасаюсь, что кто-нибудь из моих генералов сознательно пойдет на подобный конфликт, чтобы спасти Англию от ее судьбы и сорвать мои планы. Речь идет всего об одном месяце. Примерно 15–20 июня я планирую начать массированную переброску войск на запад с Вашей границы. При этом убедительнейшим образом прошу Вас не поддаваться ни на какие провокации, которые могут иметь место со стороны моих забывших долг генералов. И, само собой разумеется, постараться не дать им никакого повода. Если же провокации со стороны какого-нибудь из моих генералов не удастся избежать, прошу Вас, проявите выдержку, не предпринимайте ответных действий и немедленно сообщите о случившемся мне по известному Вам каналу связи…».