Победа во имя мира - [3]

К этому списку таранщиков нужно прибавить Героев Советского Союза Талалихина, Здоровцева, Харитонова и других летчиков-героев».

Газета «Правда» 26 июля 1941 года писала:

«Кто они — эти храбрейшие из храбрых, умелые из умелых?

Вот старший лейтенант Еремеев Петр Васильевич. Родился он в 1911 году в крестьянской семье, комсомолец с 1930 и коммунист с 1932 года… Он хорошо знает не только авиацию, но и литературу, преподает историю ВКП(б) в своей эскадрилье. У него находятся исключительно глубокие, нежные слова о Родине, о жене, о дочери и сыне, и весь он — олицетворение простоты и достоинства советского человека, любящего Родину — большую семью и свою личную семью. У него уже четыре боевых ночи, одно ранение, после которого он все же продолжал летать, и уже не одна победа.

В ночь на 22 июля Еремеев летал на своем истребителе. Он увидел, как разворачивался двухмоторный бомбардировщик врага. Наверху сияли звезды, внизу была неясная сливающаяся темнота, впереди к Москве стоял огненный вал зенитного огня. Петр Еремеев догнал вражеский самолет, подошел и пристроился к нему в хвост. Но огонь открыл только с дистанции в 50—70 метров. Он дал длинную очередь. Тотчас немецкий стрелок-радист из задней кабины стал стрелять бестолково, во все стороны. Несколько красных трассирующих строчек прошло мимо Еремеева. Еремеев взял принижение, повременил и опять подошел к врагу настолько близко, что его самолет болтало отработанными газами вражеской машины.

Вокруг возникали красные разрывы нашего зенитного огня, но Еремеев не стал отступать и, наседая на хвост врага, беспощадно и метко расстреливал врага, пока не сбил первый вражеский бомбардировщик. Еремеев был ранен в голову, а через полтора часа уже на другой машине он вновь взлетел со своей посадочной площадки».

Указом Президиума Верховного Совета СССР старший лейтенант Петр Васильевич Еремеев за этот подвиг был награжден орденом Красного Знамени.

По понятным причинам тогда не сообщали номер авиаполка, место боя, ясно было, что это — под Москвой, но где? Какова судьба старшего лейтенанта П. В. Еремеева, первым совершившего в Великой Отечественной войне ночной таран? А это мог сделать только летчик высшего класса. Какими же путями пришел он в авиацию?

Занимаясь поисками в течение нескольких лет, я установил, что ночные тараны совершили восемь летчиков. Из них — пять под Москвой, один под Ленинградом, один на Украине, и еще раньше — в 1937 году в небе республиканской Испании. Пять летчиков после таранов остались в боевом строю (к великому сожалению, в настоящее время живы только двое).

Исследуя документы в архиве Министерства обороны СССР, нашел политдонесение военкома 27-го истребительного авиационного полка. В нем говорится:

«На митинге, посвященном вручению правительственных наград, выступил старший лейтенант Еремеев. Он заявил: «Советское правительство наградило меня орденом Красного Знамени… Я считаю себя в долгу перед Родиной и буду стараться всеми силами оправдывать заботу партии и правительства. Буду бить врага беспощадно, если кончатся патроны — протараню, но не допущу стервятников к нашей любимой столице — Москве».

А вот материалы расследования ночного тарана заместителя командира эскадрильи 27-го истребительного авиационного полка П. В. Еремеева. В них читаем, что Еремеев в ночь с 28 на 29 июля 1941 года в районе Румянцева совершил таран. Одним из членов комиссии был заместитель командира 6-го истребительного авиационного корпуса подполковник А. И. Митенков, ныне генерал-лейтенант авиации в запасе.

После длительных поисков в фондах корпуса нашел представление на П. В. Еремеева за ночной таран к ордену Ленина — высшей награде Родины, а в нем указано время тарана — 1 час 36 минут.

Наградной материал подписан командиром корпуса подполковником И. Д. Климовым, военным комиссаром корпуса бригадным комиссаром И. А. Орловым и начальником штаба полковником И. И. Комаровым. Но получил ли Еремеев орден — неясно. Нужно разыскать подписавших представление. Оказалось, все они живут в Москве. Встретился с ними несколько раз.

И. Д. Климов был командиром эскадрильи. Когда эскадрилью в 1938 году переименовали в 27-й истребительный авиационный полк, он стал командиром его. Полк, лучший в системе Военно-Воздушных Сил Московского военного округа (ВВС МВО), был награжден в 1940 году знаменем Военного Совета МВО.

Иван Дмитриевич Климов вспоминает:

«Петр Васильевич сразу же после выпуска из военной авиашколы пришел в нашу эскадрилью особого назначения. Скромный, немногословный, старательный, он с первого дня самым добросовестным образом относился к летной работе. Был в первых рядах отличников боевой и политической подготовки. Его назначили командиром звена, затем начальником связи эскадрильи, заместителем командира эскадрильи.

Рос его авторитет среди летчиков, а уж у них авторитетом пользуется тот, кто отлично летает и не показывает своего превосходства над товарищами.

Летал он на всех типах истребителей, быстро освоил обязанности летчика-ночника. Но когда мне доложили, что Еремеев совершил ночной таран, я не сразу поверил: нам ведь не было известно случаев ночного тарана. 29 июля, когда он вернулся в полк, я разговаривал с ним по телефону. Петр Васильевич доложил, как все произошло. Затем и комиссия сообщила, что нашли обломки стабилизатора вражеского бомбардировщика и концы лопастей винта от истребителя Еремеева.