По закону буквы - [59]
«Ипсилон» у греков передавал особый звук, на наш слух напоминающий одновременно и «и» и «ю» (в слове «люблю»). Чтобы обозначить звук, подобный нашему «у», они применяли буквосочетание OU. Там же, где в начале слова стоял их «ипсилон», нам очень трудно подобрать примеры, чтобы хоть намекнуть на его произношение, тем более что нередко этот начальный «ипсилон» предшествовался ещё и особым придыханием. Мы теперь пишем слова «гиперболоид» или «гипертония» через Г и И. Между тем оба они начинаются с греческого предлога υπερ — над, который выговаривался вовсе не «гипер», но и не «юпер», а как нечто среднее между двумя этими возможностями.
Создатели старославянской азбуки неохотно отказывались от букв и звуков, существовавших в языке Византии. Дойдя до буквы Ъ и узнав о «хомовом пении», вы поймете, как далеко может завести подобное преклонение перед «буквой священного писания». Позаимствовали они и двухбуквенное ОУ, хотя и У вполне было бы достаточно для славянского звука.
Древнерусские грамоты понемногу освобождались от этого «лишнебуквия». Но только после реформы 1700-х годов в азбуке нашей остался один знак для звука «у» — известная нам «игрекообразная» буква. Она была уже в кириллице достаточно похожа на наше нынешнее У, разве только несколько более остроугольное. В послепетровские времена она подгримировалась под модные европейские формы.
Так произошло совпадение этих двух литер. Только начав с «полу-и, полу-ю», мир восточный и западный как бы разорвали один эталон на два: у нас «игрек» стал означать «у», в Западной Европе — кое-где «и» особого оттенка, а кое-где и совсем другие звуки.
Нельзя при этом упускать из виду, что и мы у себя дома переломили «ипсилон» пополам: из одной его половины мы сделали наше У, а другая долгое время жила в нашей азбуке под псевдонимом «ижицы». «Ижица» взяла на себя точную передачу тех греческих слов, в которых был «ипсилон».
Народы же, принявшие «игрек» вместе с латиницей, стали тоже употреблять его в разных случаях с разным звуковым наполнением. Во Франции вы теперь встретите Y, скажем, в названии тибетского быка — yak — як, о котором греки и представления не имели. И понятно. Воспользуйся французы здесь «йотом», у них получилось бы слово jak — «жак», которое звучало бы как имя Jaques — Жак. Неудобно. Даже особой формы крючок из инструментария стекольщиков получил название y-grec, по-видимому, как раз за свою буквообразную форму. Но появились и чисто французские слова, и даже состоящие из одной буквы Y: наречие «у», означающее «тут, там, туда»; относительное местоимение «у» — употребляемое взамен «этого, того, что»: Comment у remèdier — «Как этому помочь?».
Французское имя буквы Y — «греческое и» исторически обосновано. Совсем другие причины заставили англичан наименовать эту же букву «уай». Впрочем, как «уай» она, по-моему, очень редко произносится, если только произносится вообще. Обычно ею означается начальный «йот» в таких словах, как yankee, yard. С таким же успехом, однако, Y означает звукосочетание «ай» в словах, подобных fly — муха, как обычный «и» он звучит в редком этнониме ynka — инка.
Букве Y вообще повезло, если так можно выразиться о букве: в польском варианте латиницы она служит для обозначения звука «ы», услышав который в ужасе бежали бы и греки, и римляне. Финны использовали ее же для передачи звука «ю» (точнее, латинского «и»): уо — ночь, yksi — один. Ленинградцы привыкли читать на бортах туристских финских автобусов завершающие ряды длинных собственных имен фирм буквы OY, которые означают «акционерное общество», и именно буква Y есть начало слова «юхтиё» — общество.
У чехов буква Y означает долгий звук «и», если над ней стоит диакритический клинышек; и краткий звук «и», если этого клинышка нет.
Теперь про букву У «все сказано».
Следует, может быть, еще добавить, какими способами выражают народы мира звук «у»? Но тут уж всяк молодец на свой образец в буквальном смысле этого слова. Французский язык, наподобие древнегреческого и старославянского, постоянно передает звук «у» при помощи двузначного OU; это не вызывает недоумения, поскольку U в одиночестве у них читается как «ю», а не как «у».
Англичане, конечно, как и всегда, удивляют мир орфографической находчивостью. У них буква U произносится порою как «йу» — так, скажем, слово modul — «модуль» читается у них как «модйул». А «у» можно в Англии выразить либо через OO — moon — луна, а порой как OU — mousse — мусс.
Английская орфография говорит сама за себя!
«Фу» — история
Эту историю я рассказываю не в первый раз: мне она доставляет удовольствие.
Мало сказать «удовольствие». Именно потому, что она случилась в 1927 году, я в 70-х годах являюсь писателем, пишущим о языке. Как так?
В конце 20-х годов мы с приятелем вздумали написать авантюрный роман. Чтобы заинтересовать читателей, мы придумали ввести в него «зашифрованное письмо». Ввести так, чтобы оно было и зашифровано и расшифровано «у всех на глазах»: уж чего увлекательнее!
Письмо было написано: враги СССР, пробравшиеся из-за границы, извещали в нем друг друга, что надлежит уничтожить в пух и в прах три важнейшие отрасли хозяйства СССР: уголь, транспорт и нефть. Это-то письмо и надо было зашифровать.
Лев Васильевич Успенский — классик научно-познавательной литературы для детей и юношества, лингвист, переводчик, автор книг по занимательному языкознанию. «Слово о словах», «Загадки топонимики», «Ты и твое имя», «По закону буквы», «По дорогам и тропам языка»— многие из этих книг были написаны в 50-60-е годы XX века, однако они и по сей день не утратили своего значения. Перед вами одна из таких книг — «Почему не иначе?» Этимологический словарь школьника. Человеку мало понимать, что значит то или другое слово.
Книга замечательного лингвиста увлекательно рассказывает о свойствах языка, его истории, о языках, существующих в мире сейчас и существовавших в далеком прошлом, о том, чем занимается великолепная наука – языкознание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Шестидесятая параллель» как бы продолжает уже известный нашему читателю роман «Пулковский меридиан», рассказывая о событиях Великой Отечественной войны и об обороне Ленинграда в период от начала войны до весны 1942 года.Многие герои «Пулковского меридиана» перешли в «Шестидесятую параллель», но рядом с ними действуют и другие, новые герои — бойцы Советской Армии и Флота, партизаны, рядовые ленинградцы — защитники родного города.События «Шестидесятой параллели» развертываются в Ленинграде, на фронтах, на берегах Финского залива, в тылах противника под Лугой — там же, где 22 года тому назад развертывались события «Пулковского меридиана».Много героических эпизодов и интересных приключений найдет читатель в этом новом романе.
На 1-й странице обложки — рисунок А. ГУСЕВА.На 2-й странице обложки — рисунок Н. ГРИШИНА к очерку Ю. Платонова «Бомба».На 3-й странице обложки — рисунок Л. КАТАЕВА к рассказу Л. Успенского «Плавание «Зеты».
В занимательной форме рассказано, как связано русское правописание с фонетикой, о сущности основных принципов отечественной орфографии, ее законах.
Эта книга – не очередной учебник английского языка, а подробное руководство, которое доступным языком объясняет начинающему, как выучить английский язык. Вы узнаете, как все подходы к изучению языка можно выразить в одной формуле, что такое трудный и легкий способы учить язык, почему ваш английский не может быть «нулевым» и многое другое. Специально для книги автор создал сайт-приложение Langformula.ru с обзорами обучающих программ, словарем с 3000 английских слов и другими полезными материалами.
Книга Гасана Гусейнова «История всего: лекции о мифе» — увлекательное чтение об античности и не только. В ее основе лежат лекции, прочитанные для издательского дома «ПостНаука». В них, как и в других работах автора, далекое прошлое вступает в диалог с настоящим. Прожорливый Кронос, трусливый Зевс, капризный Эрот уже не просто герои мифов — они наши современники, которые заново открывают телесность и пол, вдохновляют панков и отвечают на ключевые вопросы современной культуры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Не спи — кругом змеи! Быт и язык индейцев амазонских джунглей» (2008) — рассказ Дэниела Эверетта о его жизни среди индейцев народности пираха в джунглях Амазонии. Молодой лингвист и миссионер отправился в Бразилию со всей семьей, чтобы перевести на язык пираха Библию и обратить индейцев в христианство. Пираха не отмечают смену дня и ночи и не знают частной собственности, в их языке нет числительных, устоявшихся цветообозначений, понятий «право» и «лево» и сложных предложений. Общение с пираха, интерес к их образу жизни, культуре и языку полностью изменили представления Эверетта о науке и религии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Если бы одна книга смогла вместить все о человеке, наверное, отпала бы нужда в книгах. Прочитав эту, вы узнаете новое о глубинных пружинах настроений и чувств; о веществах, взрывающих и лечащих психику; о скрытых резервах памяти; о гипнозе и тайных шифрах сновидений; о поисках и надеждах исследователей и врачей; кое-что о йогах и о том, что может сделать со своей психикой человек, если сам ею не слишком доволен.
В первой книге «Мир животных» (автор задумал написать пять таких книг) рассказывается о семи отрядах класса млекопитающих: о клоачных, куда помещают ехидн и утконосов; об австралийских и южноамериканских сумчатых; насекомоядных, к которым относятся тенреки, щелезубы и всем известные кроты и землеройки; о шерстокрылах; хищных; непарнокопытных, сюда относятся лошадиные, тапиры и носороги, и, наконец, о парнокопытных: оленях, антилопах, быках, козлах и баранах.Второй выпуск посвящен остальным двенадцати отрядам класса млекопитающих: рукокрылым (летучие мыши и крыланы); приматам (полуобезьяны, обезьяны и человек), неполнозубым (ленивцы, муравьеды, броненосцы), панголинам (ящеры), зайцеобразным (пищухи, зайцы, кролики), грызунам, китообразным, ластоногим, трубкозубым, даманам, сиренам и хоботным.Третья книга рассказывает о птицах.
Четвертая книга Игоря Акимушкина из серии «Мир животных» рассказывает о рыбообразных (миногах и миксинах), акулах, скатах и химерах; костных рыбах; земноводных (лягушках, жабах и тритонах) и пресмыкающихся (крокодилах, ящерицах, змеях и черепахах).
Акимушкин Игорь Иванович (1929-1993)Ученый, популяризатор биологии. Автор более 60 научно-художественных и детских книг.Родился в Москве в семье инженера. Окончил биолого-почвенный факультет МГУ (1952). Печатается с 1956.Автор научно-популярных книг о жизни животных (главным образом малоизученных): «Следы невиданных зверей», «Тропою легенд», «Приматы моря», «Трагедия диких животных» и др.Его первые книги для детей появились в 1961 г.: «Следы невиданных зверей» и «Тропою легенд: Рассказы о единорогах и василисках».Для малышей Игорь Иванович написал целый ряд книжек, используя приемы, которые характерны для сказок и путешествий.