По Южной Индии - [80]

Мадрас имеет сейчас одну важную особенность — он растет. Улицы застраиваются домами современного типа, появляются новые государственные учреждения. На окраинах возникают жилые кварталы для низкооплачиваемых служащих и рабочих. На смену рикшам, тонгам приходит хорошо налаженное автобусное сообщение, контролируемое правительством штата.

Постепенно исчезают границы между английскими и индийскими кварталами. Обе части города — индийские, и их хозяева — индийцы. Это чувствуется повсюду. На Маунт-роуд — в бывшей резиденции английских губернаторов — разместилось Законодательное собрание штата Мадрас. В другом здании, принадлежавшем когда-то колониальным хозяевам, в так называемом зале для банкетов теперь собираются национальные общественные организации. Места, где раньше могли бывать только английские офицеры и чиновники, открыты для всех горожан.

В последнее время в городе создано несколько институтов, призванных помогать молодой развивающейся промышленности республики. Новые политехнический и технологический институты обучают национальные кадры теоретическим и практическим основам таких наук, как станкостроение, электротехника, прикладная физика.

Если до независимости основной промышленностью Мадраса была легкая, а текстильный комбинат компании «Бэкингэм энд Карнатак миллз» являлся крупнейшим, то теперь начинают развиваться совершенно новые отрасли национальной промышленности. Появились первые автомобильные заводы, заводы тяжелого машиностроения. Правда, часть новых промышленных предприятий создана американским капиталом.

Американские дельцы проявляют большой интерес к богатой Индии. Это очень чувствуется и в Мадрасе. Раскройте недавно изданный путеводитель по городу. На одной из первых страниц — панорама Мадраса, и на его переднем плане — звездно-полосатый флаг Соединенных Штатов. Этот флаг развевается над зданием американского информационного центра, разместившегося на главной улице. Неподалеку отсюда находится информационная служба США и информационная библиотека. В городе есть ряд американских миссий. На шумных улицах, в порту, на берегу океана вы встречаете американских туристов. Владельцы фешенебельных отелей хорошо зарабатывают на богатых клиентах. По вечерам эти люди веселятся в дорогих ресторанах. Однако американцы, отличающиеся развязными манерами, не вызывают у простых мадрасцев симпатии. Зато подлинный интерес и сочувствие проявляются в людях, когда они расспрашивают вас о Советском Союзе. Мне приходилось бывать во многих уголках города. И везде — на улицах, в гавани, в рыбацких деревнях, в университете, в храмах — я чувствовала огромное дружелюбие и доброжелательность мадрасцев. Узнав, что я русская, люди становились очень общительными, расспрашивали о многом. Правда ли, что в Советском Союзе бесплатное медицинское обслуживание, действительно ли рабочий может купить автомобиль, участвуют ли женщины в общественной жизни страны наравне с мужчинами, скоро ли космические ракеты СССР достигнут Луны. И круг вопросов, и то, как мои слушатели воспринимали ответы, свидетельствовали о глубоком интересе к нам, советским людям, к нашей стране.

…Большой и интересный город лежит на берегу океана. Он медленно, но упорно освобождается от всего того, что связывало его с мрачными временами колониального прошлого. И недалеки те времена, когда Мадрас окончательно превратится в подлинно национальный промышленный центр независимой Республики Индии.

В стране кокосовых пальм

Немного истории

В декабре 1958 года в Тривандраме, столице штата Керала, на рождественских каникулах проходил Всеиндийский конгресс историков. Получив приглашение на Конгресс, я выехала 23 декабря из Мадраса.

По мере продвижения на юг становилось все жарче. Работавшие на всю мощь вагонные фены не приносили заметного облегчения. Поросшие лесом Западные Гхаты вплотную подступали к линии железной дороги. Поезд медленно шел сквозь настоящие джунгли. С развесистых крон деревьев свешивались причудливые тросы лиан. Они обвивали стволы высоких пальм. Вперемежку с пальмами росли дикие бананы. Резные перья папоротника пробивались сквозь густые заросли кустарников. Над джунглями стоял многоголосый птичий гомон. Синие, зеленые, желтые, фиолетовые птицы порхали в ветвях деревьев. На повороте железнодорожного полотна из кустов поднялась серо-зеленая кобра. Ее капюшон угрожающе раздулся, а маленькие холодные глазки злобно уставились на проходящий поезд. В этих джунглях до сих пор еще сохранились стада диких слонов.

Кончились горы, и потянулась прибрежная полоса. Все пространство, насколько хватало глаз, было покрыто густыми зарослями кокосовых пальм. Среди зарослей виднелись остроконечные глинобитные хижины и крытые красной черепицей низенькие домики. Пальмы, пальмы и пальмы… Они глядят в зеркальные воды лагун, окружают деревни и поселки, скрывают от взглядов железнодорожные строения.

На одной из небольших станций ко мне в купе вошел плотный пожилой человек.

— Морез, — представился он. — Секретарь Конгресса историков. Я узнал, что вы едете тем же поездом.

Он долго расспрашивал, чем я занимаюсь, как преподают у нас историю Индии, какие труды издают советские индологи.