По Южной Индии - [78]

Развиваясь в противоречивых условиях колониальной страны, Мадрас, в прошлом имел два лица. Одно — английский укрепленный город, с европейскими фирмами, комфортабельными отелями, правительственными учреждениями. Жизненным центром, сердцем этого города-хищника была гавань. Через нее шли в страну дешевые английские ситцы и прибывали британские военные части. Отсюда же отходили корабли, груженные дешевым колониальным сырьем, и полноводной рекой текли колоссальные прибыли в английские банки.

Другое лицо — индийские кварталы, так называемый «черный» город. Его заселяли мелкие ремесленники и лавочники, бесчисленные слуги из неприкасаемых каст. Позже здесь появились изможденные люди, взгляд которых говорил о жизни, полной лишений и непосильного труда. Они работали на хлопчатобумажных фабриках. Индийский город был городом-слугой. Его темнокожие обитатели должны были заботиться об удобствах и благополучии белых сахибов из английских кварталов. Здесь не было роскошных особняков, больших магазинов, дорогих ресторанов, широких улиц и благоустроенных парков. Над морем глинобитных хижин и небольших домиков, крытых пальмовыми листьями и красной черепицей, пенилась каменная резьба индусских храмов. Узкие улочки тускло освещались пыльными керосиновыми фонарями.

Еще тридцать лет назад Мадрас был небольшим городом, основная часть которого концентрировалась вокруг форта. Теперь городские кварталы ушли за пределы прежних границ. Значительно расширился район форта — Педдунайкенпет, заселенный дельцами, крупными торговцами. Разрослись улицы «черного» города, центром которого стал район Трипликейн.

Бывшая английская часть Мадраса прижалась к побережью океана. Между океаном и городскими кварталами тянется широкая асфальтированная лента набережной. Мадрасская «Марина» — так называется набережная — вторая по длине в мире. На ней разместился ряд достопримечательных сооружений. Здесь можно видеть купола Верховного суда, строгие колонны и бастионы форта, незатейливые корпуса Мадрасского университета и вычурный, построенный с феодальной роскошью дворец навабов Карнатака. Готический шпиль католического собора святого Фомы завершает достопримечательности «Марины».

Вечерами, когда вдоль набережной вспыхивают зеленые фонари, мадрасцы приходят сюда отдохнуть и развлечься. У входов фешенебельных кафе зазывающе переливаются разноцветные электрические лампочки, скрытые в ветвях деревьев. В ярко освещенные залы врывается шум океанского прибоя. В кафе приходят послушать джаз и выпить чашку крепкого ароматного индийского чая бизнесмены, бывшие навабы, богатые американские и европейские туристы.

Публика менее состоятельная довольствуется прогулкой по набережной да пакетиком жареного арахиса, который предлагают уличные торговцы.

Присматриваясь к гуляющим и проходящим людям, вы можете заметить, что цвет их кожи гораздо темнее, чем у уроженцев Северной Индии. Большинство жителей Мадраса принадлежит к дравидийской группе народов. Одежда мадрасцев несколько отличается от той, которую встречаешь в Бомбее, Лакхнау или Дели. Мужчины носят дхоти в виде своеобразной легкой юбки. Женщины зачастую пренебрегают короткими кофточками, драпируясь только в сари. Обувь — отнюдь не обязательная часть одежды даже состоятельных горожан. Местный климат способствует такого рода особенностям. Мадрас — одно из жарких мест тропической Индии. Мне сказали, что здесь существует только три сезона: жаркий, более жаркий и самый жаркий. Это действительно так.

Несколько шагов в сторону от «Марины» — и вы попадаете в совершенно другой мир. На узкой прибрежной полосе живут рыбаки. Атмосфера тяжелого труда, повседневных опасностей и нищеты царит на этом песчаном клочке. Его обитателей кормит океан. Но если иногда океан и бывает щедр и улов богат, то люди, появляющиеся каждое утро на берегу, платят рыбакам гроши за самые ценные сорта рыб. В карманах скупщиков оседает большая часть денег, заработанных рыбаками в честном поединке с океаном. И не даром в Мадрасе говорят, что рыбаки кормят тысячи ртов, но не свой собственный.

Рыбацких деревушек на берегу несколько, и все они похожи друг на друга. Глиняные лачуги, крытые пальмовыми листьями, расположены таким образом, что между ними остаются только крохотные улочки и узкие проходы. В грязном песке этих импровизированных улиц копошатся голые худые дети, сидящие на корточках женщины продают мелкую рыбешку.

Перед деревней, у самой кромки прибоя, лежат большие рыбацкие лодки, небольшие парусные боты и катамараны. Катамаран — это несколько бревен, связанных веревкой. Наблюдая за скачущими по гребням волн непрочными сооружениями, удивляешься, как могут рыбаки балансировать на них.

Около лежащих на берегу лодок, среди сохнущих сетей возятся рыбаки — хорошо сложенные, статные люди, кожа которых стала совсем черной под лучами жестокого тропического солнца. Их тела обнажены, только на бедрах — узкая полоска ткани. Головы прикрыты своеобразной шапочкой, сделанной из рогожи и напоминающей остроконечный колпак. Мне удается разговориться с одним из них. «Выходить в море нам приходится в любую погоду, — рассказывает рыбак, — даже если оно бурное. Ничего не поделаешь, иначе дети не получат и той скудной пищи, которую они и так имеют не каждый день». И в этих словах горькая правда.