По водным просторам - [9]

- А он что, свою кладовую тут завел?

- Гостей ждет. .Деньги прислал,-Мария протянула свернутую бумажку.

Захарыч отстранил ее руку.

- Что же он в селе не купит?

- А у кого там купишь? Всех рыбаков обошла. Говорят, в этом году что-то не ловится.

Сплетенным из ивы черпаком Захарыч стал вылавливать из садка рыбу.

Мария с восхищением смотрела на'больших тупоголовых карасей и, желая смягчить Захарыча, сообщила:

- Скоро тебе веселее будет. Бригада девчат сюда приедет.

- Я вроде никого не приглашал. В плясках пока не нуждаюсь.

- А говорят, эту полянку под огороды определили. На днях пахать собираются.

- Пахать? - переспросил Захарыч.- Это кто же додумался?

- От самого председателя слышала. Место, говорит, удобное.

Захарыч бросил на землю черпак и так посмотрел на Марию, что она невольно отступила назад. Потом неожиданно вырвал у нее корзину и вытряхнул обратно в садок еще трепыхавшихся карасей.

- Скажи, что нету. Пусть к чувашам на Суру посылает,- Захарыч тяжелым шагом направился к шалашу.

Когда ушла Мария, Захарыч вышел на пригорок и долго смотрел на полянку. Потом медленно спустился вниз, сел на свое любимое место под крутоберегом у подводной коряги н задумался.

Со всех сторон из лесных чащоб впадает в озеро множество ручейков, а излишек воды сбрасывается в реку Алатырь только через одну протоку, которая называется "Захаркиным ключом".

Откуда произошло это название, доподлинно неизвестно. Одни уверяют, что повелось это с давнишних пор, когда в ближайшем селе Чукалах жил предприимчивый мужик Захаркин. За гроши он снял у волостного старшины в аренду озеро и занялся рыбным промыслом.

Рассказывают, что в первое время брал он столько рыбы, что диву давались. Бывало, закинет раза два невод, выгрузит целую подводу карасей и линей, переложит их лещугом и крапивой и по ночной прохладе доставит в степные села, а утром бойко торгует прямо на улице.

Потом, когда выгреб всю рыбу и промысел стал невыгоден, Захаркин построил на озере водяную мельницу. На протоке сделал запруду, а на перешейке насыпал земляной вал. Полукругом огибая озеро, вал одним концом полого опускался к Алатырю.

Так произошло отделение в самостоятельный водоем большого мелководного залива, куда обычно выходила на нерест рыба.

Залив со временем пересох, и образовалась поляна.

С тех пор рыба в озере почти совсем перевелась. Мельница давно сгорела, а озеро пришло в полное запустение.

Другие говорят, что это место "Захаркиным" называется потому, что много лет живет тут одинокий старик Захарыч.

Ему под семьдесят, но он еще крепок и здоров. Лицо его почти сплошь заросло курчавой с проседью бородой, нависшие брови сошлись на переносице в одну косматую линию. Всем своим обликом Захарыч напоминает кряжистый пень с узловатыми обрубками сучьев и буйной порослью мха на вершине. Только глубоко посаженные маленькие серые глаза, подвижные и зоркие, светятся приветливо и весело.

Знал Захарыч озеро так, словно это его собственный двор.

Безошибочно ставил снасть в нужное место, в положенное время и на определенную рыбу.

Любил старик в свободное время посидеть на берегу или притаиться у кустов в лодке. Со стороны поглядеть - задремал человек. А он смотрит и прислушивается к жизни озера. Там осока у берега зашевелится: карась или линь ходит,- любят они такие места, где в траве всякая живность водится. А вот дождем брызнула в разные стороны мелкая рыбешка - значит, окунь пошаливает. Не видно его в глубине, но ухватка не щучья. Плеснет где-нибудь среди кувшинок - это линь вышел поболтаться в чистой воде.

Любит Захарыч и реку. И река для него - открытая книга.

Изучил он ее до каждой подробности, как будто это не река, а широкая дорога, по которой он проходил сотни раз.

Только рыбой и жил старик, менял ее на продукты или продавал, если случалась острая нужда в деньгах.

Но рыбы в озерах с каждым годом становилось все меньше.

Особенно опустели реки и озера с войны, когда люди не признавали никаких запретных правил лова и даже баловались взрывчаткой. Наконец, дело дошло до того, что на рыбалку стали смотреть как на детскую забаву, а взрослому человеку стыдно стало показываться с удочками.

До сих пор Захарыч не забыл обиды на Ивана Петровича, хотя и появилась она еще в 1942 г.

Как-то повстречались они вдвоем. В обычное время председатель на старика не обращал никакого внимания, а тут остановил:

- Рыбкой промышляешь? Люди жизни отдают, бабы работой надрываются, а ты бы хоть судачка принес.

Захарыч смущенно достал из сумки рыбину и протянул ему.

- Спасибо,- отказался Иван Петрович.- Не о том речь веду. И, не сказав больше ни слова, зашагал дальше.

Захарыч тут же вернулся к озеру, собрал все свои пожитки и ушел в село. Как родного приютила его мать Марии. Но она вскоре умерла. И на его руках осталась девочка-подросток.

Три года работал Захарыч на колхозных полях и лишь по воскресеньям отводил душу на озере. А как только кончилась война, он снова ушел в лес и обосновался на прежнем месте.

Мария к тому времени стала самостоятельной девушкой. С тех пор на него махнули рукой. Даже кличку лодырям по селу пустили "захарычев помощник".