По вашему желанию. Возмездие - [27]

К ее глазам явственно подступили слезы. Подавленная, с опущенными плечами, она оперлась руками о край трибуны и всем корпусом подалась навстречу ледяному молчанию аудитории.

— Ваше величество, — начал возражать ультраконсервативный карлик, кандидат в самоубийцы, — дело не в том, что мы не хотим доставить вам удовольствие, наоборот: вы прекрасно знаете, как любит вас народ и насколько мы все, сидящие здесь, ценим вашу мудрость и, в конце концов, ваш динамизм, но… э-э-э…

Королева подняла голову.

— Считается, — закончил карлик, — Колумбинский лес является символом нашего города и хм в конце концов, вы знаете, что, более того (смелый оратор в отчаянии попытался найти поддержку у своих коллег, но те уткнулись в свои бумаги), такое просто невозможно осуществить физически, при всем желании.

— Это еще почему, разрешите поинтересоваться?

— Ох, — воскликнул карлик, стараясь выдавить улыбку, — я полагаю, что ваш, я хотел сказать знаю, ваш юбилей уже на носу, и не вижу, каким образом мы бы смогли… Во всяком случае, проект должен быть вынесен на голосование в этом высоком собрании, — объявил он, поворачиваясь к своим коллегам, которые демонстративно игнорировали его, — а для этого потребуется определенное время и даже, если допустить, что парламент ратифицирует этот…

Он замолк на полуслове и сел на место, не ожидая вопросов.

— Д-а-а-а! — простонала королева. — Золотой дождь на Колумбинский лес!

Откуда-то из-под юбок она достала древний кусок бумаги и прочитала его, не скрывая улыбки.

— Это очень старое положение, — пояснила Ее величество так, словно разговаривала с небольшой группой своих друзей, — но я прекрасно знаю, что он до сих пор не потерял силы. Положение 127- Б, внесенное в виде поправки в Третью Конституцию. Гм-гм. «В порядке организации празднований, имеющих отношение лично к Ее величеству, королева имеет право сама принимать все необходимые решения и немедленно ставить его на голосование для получения кредита доверия, чтобы не дать возможность объединиться недружелюбному большинству».

Парламент выслушал это заявление с раскрытыми ртами.

— Я понимаю, что некоторые из вас еще и не родились, когда эта поправка ставилась на голосование, но мне известна ваша приверженность к старине, а это ведь самая что ни на есть старина, не так ли? Очевидно, вы хотите принять меры, чтобы отменить мое решение и для этого объединить против меня недружелюбное большинство, но… но я об этом уже подумала. А разве такой ваш ход не дает мне возможности самой выйти из парламента? О, сейчас я думаю, что это самое подходящее. — Она сделала несколько шагов в сторону и приняла такое выражение лица, словно рассуждает сама с собой.

— Ваше величество?

Королева вернулась на трибуну.

— Да, приверженцы парламентаризма. Так отдаете вы моему решению свои голоса, чтобы не дать возможность объединиться недружелюбному большинству и тем самым усложнить королевский замысел?

— Ну как же, Ваше величество, мы принимаем это с удовольствием, — ответила она сама себе, проделав легкий реверанс.

С покрасневшим от затраченных усилий лицом королева снова обратилась к парламентариям:

— Очень забавно, не правда ли? Но один голос у меня уже есть, и я уверена, что другие члены этого великодушного собрания своими голосами поддержат мою точку зрения в данном вопросе. Вы же, конечно, не будете в данный момент препятствовать тем решениям, которые доставят мне удовольствие. Итак? Кто еще кроме меня самой готов предоставить мне свою безусловную поддержку?

По рядам парламентариев прокатилась видимая волна сочувствия. Некоторые, правда, пытались призвать товарищей к тому, чтобы переголосовать решение о поправке 127-Б, но эти попытки оказались безрезультатными. Поднялась одна рука, потом еще одна, потом еще. И вот все руки дружно взметнулись в воздух.

Королева наблюдала за этим с улыбкой. Поправка 127-Б была настоящим сокровищем. Чудесное изобретение, плод работы настоящих мыслителей. Ее величество была более чем удовлетворена.

— Это мой юбилей, — повторяла она так, словно хотела себя в этом убедить.

Но на первый взгляд все шло удачно.

Еще одна блестящая идея

Вечером второго дня моей работы, в то время когда мы с Глоином обсуждали на кухне последние события (включая постановление Парламента, личные дела, полное отсутствие свинины и чем это может обернуться), а за окном снова начал падать густой и тяжелый снег, в дверь позвонили.

Пруди вопросительно посмотрела на меня. Мы никого не ждали, а время консультаций давно уже закончилось.

— Ну ладно, нечего здесь высиживать, — вспылил я, когда посетитель напомнил о себе еще раз. — Идите и посмотрите, кто это такой.

Пруди быстро исчезла, а я повернулся к карлику:

— Так больше продолжаться не может.

— Не может, — согласился он.

— Когда ты собираешься с ней поговорить?

Он хотел было что-то ответить, но у него на это не оказалось времени: из прихожей до нас донесся поток громких препирательств. Отчетливо прозвучали слова «Старый кашалот».

— Это Ориель, — узнал я.

Глоин спрятал в рукаве пучок лука-порея.

— Потрясающе, — заявил он, правда, я так и не сумел понять, кому это было сказано, растению или эльфу.