По ту сторону звезд. Книга 2 - [26]

7

Фалькони закричал. Неистовый, нечленораздельный вопль утраты и гнева. Кира почувствовала, как внутри у нее все оборвалось, и ею овладело отчаяние. Она позволила маске соскользнуть с лица.

Проиграли. Прошли через все – и проиграли.

Фалькони метнулся к шлюзу. Приземлился неуклюже, громко выдохнув, но вцепился в перекладину, подтянулся к иллюминатору, прижался лицом к сапфировому стеклу и вперил взгляд в «Рогатку».

Кира отвернулась. Не выдержала. Увидеть Фалькони таким – все равно что застичь человека голым. Слишком откровенным было его горе, слишком безысходным.

– Ага! – сказал Фалькони. – Попалась! Да! Как раз успел поймать!

Он обернулся и лукаво подмигнул друзьям.

– Капитан? – Нильсен подплыла к нему.

Он ткнул пальцем в иллюминатор, и Кира к своему изумлению увидела, что «Рогатка» замедляется, меняет курс и летит обратно к стыковочному узлу.

– Как вы это проделали? – загудела Хва-Йунг.

Фалькони постучал по измазанному кровью виску:

– Прямой визуальный сигнал с моих имплантов. Пока пассивные сенсоры корабля работают – пока он не улетел слишком далеко и находится прямо в поле зрения, – эту связь невозможно заблокировать. В отличие от радиосигнала или сверхсветовой связи.

– Серьезные ограничения, капитан, – заметил Вишал.

Фалькони удовлетворенно хихикнул:

– Да, но сработало же! Я установил систему перехвата управления именно на случай, если у меня захотят угнать «Рогатку». Нет уж, мой кораблик никто не уведет!

– И ты ничего нам не говорил? – пробурчала Нильсен.

Похоже, она была оскорблена, а вот Кира, наоборот, восхитилась такой предусмотрительностью.

Легкомысленная улыбка слетела с лица Фалькони.

– Ты меня знаешь, Одри. Всегда проверяй, где запасной выход. Всегда держи туза в рукаве.

– Угу, – не слишком убежденно отозвалась она.

– Покажи мне руки, – попросил Вишал, добравшись до Хва-Йунг.

Она послушно протянула свои ладони.

– Хм, ну ничего, – сказал врач. – В основном ожоги второй степени. Побрызгаем спреем, чтобы шрамов не осталось.

– Да и анальгетики не помешают, – ответила Хва-Йунг.

Вишал негромко рассмеялся:

– И обезболивающие, само собой.

«Рогатка» уже вернулась. Как только за иллюминатором вырос нос корабля, Веера схватилась за ручку в центре шлюза, пытаясь лучше разглядеть «Рогатку».

– А-а-а! – Вопль завершился бульканьем, энтропистка задыхалась. Спина выгнулась так, что затылок едва не касался пяток, все тело оцепенело, только кисти и стопы слегка подергивались. Лицо свела чудовищная гримаса, зубы скрежетали.

Джоррус закричал синхронно, хотя он-то не приближался к шлюзу, и его точно так же скрючило.

– Не прикасайся к ней! – крикнула Хва-Йунг.

Кира не послушалась: она знала, что «скинсьют» ее защитит.

Она обвила несколько щупалец вокруг талии Вееры, одновременно зацепившись за ближайшую стену, и потащила бьющуюся в конвульсиях энтропистку к себе. Сделать это было непросто: Веера с нечеловеческой силой сжимала ручку двери. Наконец Кире удалось оторвать Вееру от двери (про себя она молилась о том, чтобы не повредить энтропистке запястье).

Как только пальцы Вееры выпустили ручку двери, тело ее обмякло, а Джоррус перестал выть, хотя лицо его так и застыло в гримасе невыразимого ужаса.

– Хватайте ее! – велела Нильсен.

Вишал отлепился от стены и поймал рукав куртки Вееры. Затем он обхватил одной рукой талию энтропистки, второй приподнял Веере веко, потом открыл ей рот и заглянул в горло.

– Она выживет, но нужно доставить ее в медотсек.

Джоррус застонал. Он так и сидел, обхватив голову руками, предобморочно бледный.

– Насколько скверно? – спросил Фалькони.

Врач оглянулся тревожно.

– Не знаю, капитан. Нужно следить за сердцебиением. И вероятно, электрошок выжег импланты. Пока рано судить. По меньшей мере их придется перезагрузить.

Джоррус что-то забормотал, Кира не разбирала слов.

– Подлость какая! – возмутилась Нильсен.

– Они запаниковали, – пояснила Воробей. – На все готовы, лишь бы нас остановить. – И ткнула средним пальцем в сторону станции. – Надеюсь, вам всем задницы поджарят. Слышите меня?

– Это все моя вина, – сказала Кира и указала на свое обнаженное лицо. – Надо было не снимать маску. Тогда я бы увидела, что дверь под током.

– Ты ни в чем не виновата, – возразил Фалькони. – Не вздумай из-за этого казниться. – Он подплыл к Джоррусу. – Эй! Веера выживет, понял? Успокойся, все не так страшно.

– Вы не понимаете, – еле выговорил Джоррус, втягивая в себя воздух.

– Ну так объясни.

– Она – я – мы… – Он принялся ломать руки, и в невесомости это движение повлекло его прочь. Фалькони поймал его, остановил. – Нас больше нет. Нет нас! Нет меня! Все пропало. Все ушло. Ушло. Ушло. А-а-а! – И вновь его речь перешла в невнятное бормотание.

Фалькони встряхнул его:

– Соберись. «Рогатка» уже близко.

Энтропист не реагировал.

– Их ментальный улей разрушен, – вздохнула Хва-Йунг.

– И что? Он ведь не перестал быть самим собой, а?

– Ну…

Веера очнулась с резким всхлипом, дернулась так, что закружилась вокруг своей оси. Прижала пальцы к вискам и завопила. Словно откликаясь ей, Джоррус свернулся в позе эмбриона и захныкал.

– Отлично, – буркнул Фалькони. – Теперь у нас на руках двое психов. Просто замечательно.