По ту сторону снов - [46]

– Скорее, стало раздражать.

Она загрузила свой заказ в крошечную сеть острова. Жаренная на сковороде рыба чун в чесночно-масляном соусе с размятым молодым картофелем и сахарным зеленым горошком. Шеф-повар за стойкой одобрительно ей кивнул.

– Значит, это наша вина?

– Теперь у нас есть биононика, мы покончили со смертью. – Он раздраженно обвел рукой людей на платформе. Влюбленные пары были поглощены друг другом. – И что мы сделали, имея все это?

– Захватили ближайший район галактики, обнаружили чужие расы и другие чудеса, создали АНС, дали людям возможность жить в точности так, как им нравится. Ну конечно, – саркастически хмыкнула она, – это просто ужас. Удивительно, что не все бегут прочь от Содружества.

– Центральные миры в порядке. Люди там цивилизованные и ответственные. Все остальные…

– Тянут нас назад. Ах они неблагодарные.

– Почему ты здесь нужна, Паула? Зачем ты им? Потому что они несчастны и пытаются решить свои проблемы ошибочными методами.

– Ага, теперь я поняла. Если бы только все знали свое место и поступали так, как им велено. Ты все еще великий диктатор.

– Я никогда не был диктатором. Я просто обладал огромным политическим весом. И по-прежнему обладаю, кстати. И позволь мне сказать с позиции адвоката дьявола – суть Рая Хаксли в том, чтобы каждый знал свое место. В результате появилась ты.

Паула улыбнулась, крутя бокал перед лицом. Она могла бы догадаться, что он вспомнит о времени ее становления. Рай Хаксли был уникальным и чрезвычайно спорным экспериментальным обществом, где гражданам секвенировали гены, которые создавали специфические психоневрологические профили. Коротко говоря, их личность и профессиональные способности задавались еще до рождения. Паулу генетически спроектировали как женщину-полицейского с навязчивым стремлением решать загадки и раскрывать тайны. Ее забрали с Рая Хаксли, но она приспособилась к жизни в Содружестве за пределами родной планеты, ведь здесь всегда находились преступления, которые нужно раскрыть.

– Я хотела выжить – и мне пришлось измениться, – напомнила она Найджелу. – Старые гены профилирования были секвенированы при моем пятом омоложении – или четвертом? Не помню. Суть в другом: ничто не остается неизменным. Наш вид стал живым дарвиновским организмом со свободой воли; мы непрестанно эволюционируем к постфизическому состоянию. Внешние миры со временем примут культуру высших. Неужели ты в конце концов сделался нетерпеливым?

– А когда нынешние Внешние миры станут высшими, все равно будут какие-то другие планеты или новые фракции, вызывающие проблемы.

– Конечно, будут. Людям это свойственно.

Он налил себе еще вина.

– Ну, в общем… я собираюсь основать общество единомышленников. Где все придерживаются одной и той же философии и целей. Там не будет никакого инакомыслия, потому что мы не возьмем с собой несогласных.

– Не могу поверить, будто ты мыслишь так упрощенно. Да, у первого поколения будет одна и та же благородная цель – жить достойной жизнью в соответствии с установками партии. Но различия понемногу появятся – так всегда происходит. К тому времени, когда родится третье или четвертое поколение, у вас будет сто разных фракций, точно как в Содружестве.

– Я не согласен. Различия появляются в обществе из-за несправедливости и неравенства. Если их с самого начала искоренить и не дать им возможности возникнуть, то общество останется единым. Наши технологии наконец это позволяют, Паула. Мы наконец построили общество, в котором нет нехватки чего-либо. И мы должны стать чем-то лучшим, чем мы есть.

Она вздохнула.

– Ступай перепрофилируйся и живи в Раю Хаксли: они все счастливы. Как минимум были счастливы в последний раз, когда я проверяла.

– Это цель, к которой стоит стремиться, Паула.

Она отсалютовала ему бокалом.

– Приятно видеть, что ты думаешь и поступаешь не эгоистически. Кто бы мог подумать тысячу лет назад… Ты действительно эволюционировал.

Он засмеялся, чокаясь с ней:

– Я буду скучать по тебе.

– Ладно, ты меня достаточно подпоил. И заинтересовал своей философией. А теперь, пожалуйста, скажи зачем. Знаешь, когда кто-то устраивает мне пытку неизвестностью, для него это обычно кончается сканированием памяти.

– Я бы хотел нанять тебя.

Она жеманно поджала губы.

– Ты уверен, будто можешь себе это позволить?

– В качестве консультанта. Есть одна штука, которую я должен сделать лично, и мне нужен твой совет эксперта, чтобы ее осуществить.

– Хорошо, я официально заинтригована. Какой именно совет?

– Мне нужно знать, как совершить идеальное преступление.

22 мая 3326 года

Золотой парк поражал своей громадностью. Паула и вообразить не могла, насколько велик Маккатран‑2, пока не прошла полторы мили через окружавшую его полосу лесопарка. Поскольку на Кверенции, где располагался прототип, не имелось капсул, Иниго ввел закон об ограничении полетов в радиусе десяти миль вокруг своего города. По мнению Паулы, в этом вопросе подражание зашло слишком далеко. Добраться к месту строительства, где возводили точную копию города на Кверенции, можно было только на наземном транспортном средстве или пешком. Они с Найджелом приехали на посадочную площадку проекта, наняв частную капсулу, затем сели на автобус до полосы лесопарка. Название оказалось обманчивым – полоса, которая станет имитацией лесов и лугов вокруг настоящего Маккатрана в Бездне, пока представляла собой лишь грязный участок недавно перепаханной и засаженной земли. От нее в город они шли пешком, как делали все вновь прибывшие последователи Воплощенного Сна, подражая Эдеарду, приехавшему в Маккатран вместе с караваном Баркуса.