По ту сторону - [45]
Основной инстинкт у человека, как и у любого животного, это инстинкт питания. Мы оказываемся в ситуации, когда с пищей проблем нет и не может быть в принципе. Как поведут себя люди? На основании оставшихся инстинктов, конечно… Оторвём паучку ещё одну ножку — инстинкт размножения. И всё равно жив, не превратился в амёбу! Есть древний мощный инстинкт вертикальной консолидации, неосознанное желание подчинять, лезть вверх. Но он хорошо проявлен только у людей с приличным ранговым потенциалом. А ну-ка мы их отсепарируем, отсеем — что будет? А ничего хорошего — канава по кругу и готовность подчиняться кому угодно.
— Что ж, — заговорил я после некоторого размышления, — при таком раскладе ситуация напоминает какую-нибудь рисовую цивилизацию, но со снятой верхушкой. Или культуру бактерий в чашечке Петри. А солнце здесь не заходит, потому что это не близкая звезда, а просто подсветка экспериментальной установки — лампа…
— В том-то и юмор! — кивнул Серёга. — В жизни так не бывает! Мы, похоже, на лабораторном столе…
— Что ж, — вздохнул я, — значит, сегодня день рожденья. Грустный, надо сказать, праздник. Сегодня родилась первая гипотеза нашего попаданства. Можно отметить, только нечем. Да и дней тут нет.
— Начинается, — скривилась Сара. — Поскольку других гипотез нет, будем всё подгонять под эту. Если какие факты в неё не вписываются, то тем хуже для этих фактов. Вопрос «что делать дальше?» становится второстепенным.
— А что делать дальше? — спросили мы почти хором.
— Можете копать землю вместе со всеми. Лично я — не буду.
— А другие варианты есть?
— Конечно. Сматываться отсюда. Только не при помощи чемодана!
— Это как же?
— Каги говорит, там лодка есть, — после некоторого раздумья вспомнила Сара. — И суша где-то вдали.
— Тогда вперёд! Я — за! — с энтузиазмом воскликнул Серёга.
— Я тоже…
— Ребята, возьмите меня с собой, — с бесконечной грустью попросил хозяин. — Надоело мне здесь.
— Надоело — это не повод! — строго сказала Сара. — Здесь тебе хорошо, а с нами ты запросто копыта откинешь. Приищи лучше нам какую-нибудь баклажку для воды.
— Да там есть — возле лодки.
Как оказалось, возле лодки есть не только емкость с водой, но и вёсла. Мачты с парусом, правда, нет. Щели в бортах и днище тоже есть, но маленькие — если регулярно воду вычерпывать, то вполне можно держаться на плаву. А там, глядишь, борта размокнут и течь перестанут.
— Вот откуда здесь лодка? — вопросил я. — Да ещё и готовенькая, не сгнившая, со всеми причиндалами, а?
— Кто-то когда-то на ней сюда приплыл, — предположил Серёга.
— А может, это часть эксперимента? — ухмыльнулся я. — Найдутся ли желающие уйти из рая в неизвестность?
— Прекрати! — злобно сказала Сара. — Забудь про свою гипотезу с экспериментом. Мы решаем насущные проблемы — и всё!
— Слушаюсь, мой капитан! — Я хотел шутовски козырнуть, поднёс ладонь к виску и обнаружил, что дужки очков там нет. Давно нет. А глаз как у орла…
— Слу-ушай, — проговорил я несколько озадаченно, — вот зрение у меня наладилось… Может, заодно я стал выше ростом и шире в плечах?
Сара заинтересованно меня осмотрела:
— Нет, шире, пожалуй, не стал, но слегка подрос и мяса на костях прибавилось. Вместо сала. В общем, на человека стал похож.
— Как это интересно… Как это увлекательно… — бормотал я, разглядывая Серёгу.
С ним вроде бы ничего удивительного не произошло, однако волос на черепе явно стало больше, а брюхо заметно уменьшилось. Наверное, он обрадуется такой новости, но я решил пока ему ничего не говорить. Зато заговорил он сам:
— Слушай, если есть место, куда отсепарировались особи с низким ранговым потенциалом, то для симметрии должно быть место, куда попадают человечки с высоким потенциалом. Логично?
— Вполне. Но только если принять версию «лабораторного стола»!
— Вы опять за своё! — возмутилась Сара. — Мы поедем когда-нибудь или так и будем здесь загорать?!
И мы поехали. Точнее, поплыли, но не сразу. — Долго тянулась отмель, заполненная всякой — вероятно, съедобной — живностью, и только потом началась какая-то приличная глубина. Места в лодке хватало, меняться было не трудно, и грести мы решили по очереди — пока не надоест. Вскоре пришлось признать, что лучше всего получается у Сары — энергии при гребле она тратит значительно меньше, чем каждый из нас, а лодка движется гораздо быстрее. Даже обидно как-то…
Когда в очередной раз вёслами неловко ворочал Серёга, я решил поднять наболевший вопрос и обратился к Саре:
— Скажи мне, как старожил, что тут такое с языками? Почему все всех понимают? Здесь что, одни русские?
— Нет, конечно, — вздохнула женщина. — Наших много, но вряд ли большинство. И тем не менее… Не знаю! Не знаю я, как так получается!
— По условиям эксперимента, языковой барьер отсутствует в принципе! — подсказал запыхавшийся Серёга. И добавил: — Наверное, так было до Вавилонского столпотворения.
— Да пошли вы со своим экспериментом! — отмахнулась Сара. — Такова реальность, и ничего с этим не поделаешь.
Идиллия кончилась ближе к середине пролива. Слева показалось судно, которое шло под рваным серым парусом, помогая себе вёслами. Двигалось оно довольно быстро, так что избежать встречи у нас шансов не было. Матерясь и каркая, ворона слетала на разведку и, вернувшись, сообщила:
При испытаниях нового прибора для изучения слоев горных пород произошла авария. Семену Васильеву осталось только завидовать своим товарищам: они погибли сразу, а он оказался заброшен на десятки тысяч лет назад – в приледниковую степь, где бродят мамонты, носороги и саблезубые тигры. Где сошлись в смертельной схватке две расы, которых потомки назовут неандертальцами и кроманьонцами.Семен не новичок в тайге и тундре – он геолог с многолетним стажем, но сейчас у него ничего нет, кроме старого перочинного ножа и любви к жизни.Он научится убивать мамонтов и побеждать в схватках с троглодитами, но этого недостаточно, чтобы стать полноценным мужчиной-воином первобытного племени.
Бескрайняя степь стала тесной: гибнут мамонты, кроманьонские племена воюют друг с другом и между делом истребляют последних неандертальцев. Семен Васильев научил свое племя запасать пищу, лепить глиняную посуду, строить лодки и ковать клинки из метеоритного железа. Хватит ли этого, чтобы выжить и победить врагов?Вновь и вновь Семен натыкается на следы чужого вмешательства. Он уже знает, что у представителей высокоразвитой цивилизации есть план ускоренного развития человечества: приледниковые степи должны превратится почти в пустыню – тундру и лесотундру, исчезнут крупные млекопитающие, а уцелевшие туземцы будут вынуждены заняться земледелием.
Древний мир, ставший уже привычным для Семена Васильева, начинает стремительно меняться: снегопады, бураны, ураганы. Люди Мамонта никогда не делали запасов продовольствия, не строили теплых жилищ. В новых условиях они обречены на гибель, если не изменят вековым традициям. Мало того, что Семен должен выручить из беды свое племя – ему предстоит дальний путь. Он почти не надеется спасти любимую женщину – лишь отомстить ее похитителям, творцам глобальной экологической катастрофы…
В нашем мире Семен Васильев увлеченно занимался геологией. Только судьба уготовила ему иную карьеру: стать воином кроманьонского племени, охотником на мамонтов.Тысячи лет в приледниковых степях идет война – двум человечествам не ужиться вместе. Одни отрезают врагам головы, другие всего лишь снимают скальпы. Пытаясь остановить бойню, Семен попадает в плен к неандертальцам. Он давно научился побеждать с оружием в руках, но поединок с чужой верой, с иным мировоззрением он проигрывает – и оказывается на ложе пыток…
Геолог Семен Васильев оказался в каменном веке не по своей прихоти. Начав новую жизнь с нуля – с собирания ракушек на речной отмели – он сумел не только спастись, но и найти достойное применение своим способностям в девственном мире Мамонта.Однако вскоре началась экологическая катастрофа. Резко изменился климат, голод и междоусобицы грозили погубить и людей, и животных.Когда первые кровавые битвы остались в прошлом, Семен очутился в роли неформального лидера нескольких кроманьонских племен, толпы неандертальцев и группы реликтовых, гоминид-питекантропов.
Вовсе не честолюбие, а жестокая необходимость сделала бывшего ученого-геолога неформальным лидером «народа Мамонта», который объединяет кроманьонские племена, неандертальцев и питекантропов. Как ими управлять? Решение подсказывает сама жизнь – племя, ставшее для Семена Васильева родным, превращается в «касту» правителей, каждый из которых вправе вершить суд и расправу. Вот только сыну вождя, чтобы попасть в эту касту, нужно пройти множество испытаний и суровейшую выучку. В этой школе плохая оценка означает смерть, хорошая – посвящение в воины.
Двести лет назад колония людей на планете, затерянной в глубинах космоса, потеряла связь с Землей. С тех пор безымянный Город из года в год вынужден бороться за свое существование. Эпидемии неизвестной болезни, таинственная пропажа людей, истощение запасов, отсутствие работы… Когда население Города готовится поднять восстание против правителей, предводитель мятежа Артур Васильев находит старые космические корабли землян. Чтобы победить в надвигающейся войне и спасти выживших, Артуру и его ближайшим соратникам предстоит столкнуться с загадками и тайнами колонии, пройти заброшенными подземными дорогами и обнаружить считавшиеся безвозвратно утерянными технологии старой Земли…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потерять, лишь только обретя. Почувствовать отчаяние, перерастающее в жажду мести и заставляющее двигаться дальше. Найти точку приложения сил и узнать и наконец узнать своего врага. А затем окончательно запутаться в переплетении лжи и постоянных недоговорок. Он уже давно не следопыт из племени Серого вепря, а боевой псион. Но не смотря на новые силы, ему приходится вновь лишиться всего что у него было. И теперь он идет на острие атаки в поиске… чего-то неизвестного даже ему самому. Возможно, он ищет правду, истинного врага или новый дом.
Вселенная, в которой всем управляла Система, была уничтожена в следствии масштабного ритуала кибер-некромантов. Но из-за попытки им помешать, ритуал прошел не так, как планировалось. Вырвавшаяся энергия была направлена Системой в единственное, по ее мнению, правильно русло — в оцифровку разных миров, измерений и планов бытия, сращивая все, что она оцифровала в один гигантский мир. Жителям этих миров оцифровка в большинстве случаев принесла новые возможности. Но таким, как Всеволод, пришлось заплатить за это слишком большую цену, особенно на фоне того, что платить пришлось в восьмилетнем возрасте.
«Битва за трон царя природы шла уже двести лет — страшный, безжалостный бой клыков и когтей под серым, отравленным небом. …Орды прокатывались по планете клыкастой волной, сжирая все, что ещё оставалось от цивилизации».
Глава Черных Щитов Эндрид Хаар предан. Собственные единомышленники отвернулись от него, передав закованного в цепи бывшего Пса Войны в руки легионеров Сынов Гора и пообещав вернуть захваченные на Зане орудия массового уничтожения в обмен на собственные жизни. Эндриду и его бывшему другу Эруду Вану предстоит пережить тяжелые испытания, пытки и измывательства Сынов Гора, чтобы пройти по лезвию, отделяющему предательство от преданности. Но когда внезапно на корабле XVI легиона начинают звучать сирены и отключается вокс, невольно возникает вопрос, совпадение ли это или кто-то разыгрывает перед Сынами Гора искусно поставленный спектакль?