По ту сторону реальности. Том 2 - [88]
Но Марьюшка не испугалась и говорит:
– Ты чего в моем доме пакостишь?
– Не быть тебе хозяйкой в Степановом дому! – прошипела лесная дева.
– А это не тебе, нечисть лесная решать! Будешь пакостить, я твою Елань любимую подпалю, – смело говорила Марьюшка с Лесавкой.
Взмахнула ведьма лесная руками, поднялись кружиться вокруг нее листья, а сама как крикнет:
– Не посмеешь!
– Не боюсь я тебя, – отвечает ей женка, – кружи не кружи, а к дому и подворью ты больше не подступишься! Вот, смотри.
И Марьюшка указала Лесавке на лики святые, что на вереях у ворот да под стрехой укреплены были, а их чистый свет всю заимку укрывал.
Попробовала лесная дева зайти во двор, да словно обожглась и к лесу шарахнулась.
– Ну, погоди, я еще свое возьму! Не быть тебе счастливой, – прошипела она и растаяла.
Прошло сколько-то лет. Народились у Степана с Марьюшкой близняшки-дочки, одним лишь отличались – у одной черные волосы, у другой – белесые… Непорядков в доме да подворье больше не случалось. Успокоилась Марьюшка, забыла про обещание Лесавки. Как-то раз летним вечером ушел Степан в село по делам. Марьюшка в доме хлопотала. А девчушки во дворе у заплота играли. Вдруг видят, по ту сторону светится что-то зеленым огоньком. Интересно стало малёхам. Они в дыру в заплоте и вылезли. К огонькам побежали, а те – дальше в лес. Девоньки за ними. Так и ушли от дома. Хватилась Марьюшка дочек, а их и след простыл, только игрушки у заплота брошены. Заплакала, закричала женка да в лес кинулась, деток своих искать. Кружит по лесу, зовет дочек, а в ответ только ветер в кронах шумит-смеётся. Стемнело уж почти, когда Марьюшка огоньки зелёные увидала и пошла на них.
Шла недолго. Услышала, река на перекате шумит, на звук и пошла, про огоньки забыла.
Вышла на берег как раз напротив того, где мы сейчас, без сил села на песок и заплакала.
Вдруг поднялся ветер, зашумел лес. И на самом краю обрыва объявилась Лесавка. Волосы ветром развеваются, глаза зеленым пламенем светятся.
– Говорила я тебе, не будешь ты счастливой, – засмеялась лесная дева.
– Верни мне дочек, – взмолилась Марьюшка.
Ещё громче рассмеялась Лесавка:
– А нужны ли они тебе такие? Ну, девоньки-болотницы, покажитесь матушке!
И как из воздуха стали рядом с нею две тени. Вместо платьев тина болотная, волосы ряской перепутаны, а глаза, как зеленые угли горят.
Увидела такое бедная женка да так и пала на песок, забилась в рыданьях. И так много слёз выплакала Марьюшка, что на месте том болотина образовалась и Марьюшку поглотила!
И с тех пор никто не видел ни Марьюшку, ни дочек её, ни Степана. Он ведь когда жены с дочками дома не нашел, долго по лесу ходил, искал. Так долго, что разум потерял и пропал. Говорили люди, его Лесавка к себе в Лешии забрала.
А на Марьюшкиной топи с тех пор огоньки и светятся, прохожих к себе завлекая. Особенно они девочек малых любят таскать, превращая их в кикимор болотных. Как почуют взгляд живой, так и сманят, не заметишь, как к ним попал. А попал, уже и не вырваться.
Петрович пыхнул трубкой, улыбнулся в усы:
– Напужались?
– Дядь Мить, ты ведь всё придумал? – шепотом спросила Таютка.
– А это ты сама решай. Всё, всем спать, – Петрович поднялся со своего пенька, а следом за ним и все остальные разошлись по палаткам.
И никто не отважился посмотреть за реку на Марьюшкину топь с её зелёными огоньками.
Каракульчат – каракульчата – ягнята каракулевой породы.
Глечик – небольшая крынка.
Развиднелось – стало видно все вокруг.
Заплота – заплот – забор.
Вереях – верея – столбы, на которых крепились ворота.
Стрехой – нижний свисающий край крыши.
Малёхам – малёха – маленький ребенок.
Светлана Скакун
г. Железноводск
Три глаза
Быль
Возможно, история, которую я собираюсь поведать Вам, покажется неправдоподобной, но я нахожусь под впечатлением от произошедшего по сей день. В моем рассказе важна даже малейшая деталь, поэтому я решила изменить только имена.
А дело было так. Отправили меня в командировку в город Владикавказ. Находится он на берегу реки Терек. Очень красивый старинный город, весь утопает в зелени, цветах. Лето в тот год было солнечным, и я с удовольствием согласилась съездить и решить вопросы по работе. Поселилась в гостинице «Интурист». В номере на шесть человек нас проживало четверо: я с Мариной Ивановной из Мин-Вод и пожилая женщина с дочерью. Познакомились. Девушку звали Валентина, а её маму Ирина Петровна, они приехали из Малгобека по делам. Наступил вечер.
– Марина, пойдем в столовую, что-то за день набегалась и не успела поесть как надо, – обратилась я к землячке.
– Я не возражаю. А вы пойдете с нами?
Девушка, которая на протяжении всего нашего знакомства молча занималась вязанием, вдруг подняла голову и сказала:
– Мама, не стоит напрасно идти, – и продолжила свое занятие.
Мы переглянулись и пошли себе. И действительно, куда ни пойдем, все столовые поблизости были закрыты, и нам уже советовали идти чуть ли не на край города, а темно было и город незнакомый.
– Светлана, давай хотя бы в магазине что-нибудь купим.
Купили колбасу, сыр, хлеб. С собой у меня в гостинице был кипятильник. Вернулись в номер. Когда вошли, Валентина прервала вязание и говорит:
