По ту сторону реальности - [25]

Аглая тихо рассмеялась:

— Небось, летать хотела, девонька? Ах, Глафира, Глафира… всё печенюшки свои разбрасываешь! Она и раньше пекла. Знала бы ты, сколько людей она отравила своими печенюшками.

— Как отравила? — испугалась Тина.

— Да как? Кого воле своей подчинила, кого страстью одурманила, кого безумием опутала. А кого и в могилу свела.

— Что же за человек ваша сестра?! — вырвалось у Тины. — Аглая Степановна, расскажите о ней.

— Да что рассказывать-то? Глафира хитрая, актриса она, притворщица. Перед тобой вот, в каком образе предстала? Интеллигентная старушка с академическим образованием или деревенская дремучая бабка? Она и так, и так умеет. Образование-то у неё университетское, да только на экзаменах Глаша на преподавателей морок наводила. И все они, как один, ставили ей хорошие оценки. Но один профессор заартачился, не пожелал недоучке зачёт ставить и через неделю скончался от сердечного приступа.

Мне Глафира учиться запретила — помощницей я не стала, так служанка нужна. Она и на меня рассердилась, когда я стала упрашивать Глашу одну девицу за нелюбимого замуж не отдавать. Накричала и выгнала.

— Ты, — говорит, — мешаешь мне, надоела. Пошла вон. Не была б ты мне сестрой, на улицу б тебя выгнала. Ладно уж, держи ключи от квартиры. Убирайся, и что б глаза мои тебя не видели!

А я и рада была подальше от Глафиры уехать. В деревню она не отпускала, мало ли, зачем я ей понадоблюсь? Так на другой конец Москвы отправила. Откуда у неё эта квартира и спрашивать глупо. Ещё чьё-то несчастье.

Тина притихла, а Аглая, вздохнув, продолжила:

— Не знаю я, девонька, как у меня сегодня смелости хватило Глаше её проклятие вернуть. Я ведь многому рядом с ней научилась, зря она меня глупой считала. А любовь мою к Серёже так понять и не смогла. Да вот поди ж ты, любовь эта сильнее её проклятья оказалась! Вышла я из-под твоей воли. Нет у тебя больше служанки, сестрица!

Аглая Степановна снова тихо рассмеялась. Тине показалось, что Аглая смеётся с облегчением. Как будто с её плеч упала тяжелая ноша.

— Ты держись, девонька. Все замки закрой и никого не впускай. А мне надо ехать, а то метро закроют, и я до вокзала не доберусь.

Тина поняла, что на вокзале Аглая хочет переночевать. Больше вопросов не задавала и простилась.

Вот, значит, какой человек Глафира…

Задумчивая Тина вошла на кухню. Мужчины сидели за столом и о чём-то тихо беседовали. Тимур сразу подвинул сестре табуретку:

— Спросила?

— Спросила. Это не тот предмет.

— Не кольцо? — уточнил Андрей, переглядываясь с Тимом.

— Нет, — Тина повертела колечко на пальце. — Слушайте, Аглая сказала: дедушка Серёжа встал! Андрей, я волнуюсь, позвони домой. Пожалуйста!

Через минуту Андрей приложил к Тининому уху трубку, и она услышала мамин голос:

— Чудо какое-то случилось, Андрей! Папа встал и ходит! Сейчас по комнате прошёл два раза, уже костюм спрашивает, на улицу хочет идти. Мы с Катей не знаем, что делать. Врача, что ли вызвать?

Тина счастливо рассмеялась:

— Какого врача, мамочка? Дедушке не плохо, ему, наоборот, хорошо! Дай ему трубочку.

— Тина? А-а, да-да, сейчас!

Через мгновение в трубке послышался бодрый голос:

— Сергей Дмитриевич у аппарата.

— Дедушка!

— Внученька! Я хожу, ноги-то мои ожили!

— Дедуля, — Тина почувствовала, как по щекам катятся слёзы. — Это Аглая с тебя проклятие сняла. Я же тебе говорила! Теперь всё будет хорошо. Ни о чём не волнуйся, я скоро приеду.

— Аглая… вот, значит, как… — дедушка Серёжа задумался.

А счастливая внучка рассмеялась:

— Придётся маме твой костюм гладить! Запылился костюмчик в шкафу?

— Мне бы поблагодарить Аглаю, — глухо сказал дедушка. — Как бы с ней встретиться?

Тина не удивилась:

— Конечно, дедуль. Я обязательно ей скажу. Ты только сегодня никуда не ходи, ты ещё не окреп. Я скоро приеду, и мы вместе пойдём на улицу. Обещаешь, что не пойдёшь один?

Отключив телефон, Тина коротко передала Тиму и Андрею разговор с Аглаей Степановной.

— Да, дела… — пробормотал Андрей. — Дед Серёжа ходит? Знаешь, я, кажется, начинаю верить, что две Глаши ведьмы. Но вот почему старшая свою младшую никогда не любила — не понимаю!

— Гордыня, — вдруг сказал Тимур. — И зависть. Помните: две Глаши — нету краше? Похоже, младшая сестра оказалась красивее. Твой дедушка, Тина, сразу её заметил. А старшую проигнорировал. Думаю, Аглая была настоящей красавицей!

— Она и сейчас красивая, — задумчиво проговорила Тина. — Есть такая красота — старческая. Глафира обычная старуха, а Аглая даже в трауре и седая, похожа на королеву. И как я раньше об этом не подумала! Конечно, зависть!

Они ещё посидели, поговорили, Тина сварила всем кофе. А оставшуюся заварку из чайника вылила в раковину. Прощай, зелье! Не хочет она становиться ведьмой! Тёмная жидкость исчезла, и Тина вздохнула:

— Мальчики, я только что отказалась от шанса стать могущественной колдуньей. Без этого зелья я ужасная трусиха.

— Ты? — рассмеялся Андрей. — Ты не испугалась выйти за меня замуж, а это намного серьёзнее каких-то там зеркальных демонов. Моя жена — самая бесстрашная на свете.

Тим слегка улыбнулся, но затем серьёзно добавил:

— Не жалей, что упустила свой шанс. Это был билет в ад.