По ту сторону пламени - [71]
страшной. И пол снова уходит из-под ног, а воздух — дробится на части. Крыша! Нет, нет, не то…
Мне нужно другое, момент спокойствия, момент счастья, момент до…
До.
Когда я уже увидела, но еще не поняла. Не связала магию раз и навсегда с болью и смертью. Пока нет… Пока обломки парят в невесомости. Горячая кровь разливается по коже. Капли стучат о шифер. Мир яркий. Ярче, чем когда-либо, а невозможное — нормально, и я тоже. Сжимаю стихию в кулак. Вот оно.
Всего секунда, но пока она длится, я имею право быть собой.
Пламя схлопывается.
Кан мечется. Вопль стухает до стона. Ткань рубашки местами впеклась в красную плоть, форменные штаны дымят, волосы сгорели. Наас застыл, неловко наклонившись.
— Я не… — говорит он, но Айяка вскрикивает:
— Холодная вода!… — у нее расцарапана щека. Кота нет.
К Кану не прикоснуться — сплошной ожег. Он и не дает: шатаясь, встает сам. Тянется за выпавшим на асфальт пистолетом, но я вырываю оружие из слабых пальцев, почти рефлекторно взвожу курок и…
— Конечно, — хохочет. Без ресниц и бровей багровое лицо выглядит жутко, неузнаваемо. — Вы всегда заодно! Стреляй! Чего ты ждешь?!
— Успокойся! Все — успокоились! — перекрикивает ветер Тони. — Кан!… Идем в дом! Мы…
— Нееет… — едва слышно. Запекшиеся губы лопаются, он проводит языком, морщится, пятится. — Неет, я поищу местечко побезопасней. Подальше от вашей компании.
— Не глупи! Тебе нужна помощь!
Парень вскидывает объятые дымом перчатки. По выбранным чарам пробегает рябь:
— Попробуй, помоги мне.
— Оставь его, — прошу Тони. Пусть идет. Он не услышит ничего из того, что мы скажем.
— Как великодушно, девочка-солнце, — ядовитые интонации. Нинина кличка. Кан никогда не называл меня… у него бегут слезы. Белки розовые от рваных сосудов. Мои руки мелко трясутся, но я не убираю палец со спускового крючка. Замечает и хрипло хихикает:
— Постарайся не выстрелить мне в спину, — но я нескоро вижу его лопатки. Парень отступает, не сводя с нас взгляда и пульсирующих магией рук.
— Я не хотел, — почти шепчет Наас. Но он хотел.
— Мы знаем, — Тони врет за всех. Я опускаю пистолет, когда сгорбленная фигура, качнувшись, скрывается за углом. Ветер уходит вместе с ним.
***
— У нас есть двое суток на план, — на кухне Тони расправляет смятую бумажку. — Потом пришлют отряд охотников, чтобы создать безопасные условия для прибытия Совета.
Помочь — так они написали. Помочь вернуться домой. Ни слова про наказание. Абстрактная угроза — мы знаем, что вы сделали. Но если поможете создать портал в мир тьмы…
— Мы не успеем ничего предпринять, — я обнимаю бледного как смерть Нааса. До боли стискивает мои плечи. Кусаю губы: пульсация в голове сменилась обморочной легкостью. Тошнит.
— Умрем здесь или там, — говорит рыжеволосый маг со смешком. — Мы уже мертвы. Умерли, когда попали сюда.
— Замолчи. Это ты нас сюда притащил, — Айяка отворачивается к окну. Вдруг дергает хрупнувшую створку, выталкивает наружу Канову набитую окурками банку. Стекло лопается внизу вспугнутыми птицами.
— Я не хотел, — повторяет мне в волосы Наас. Тони подходит к девушке:
— Айя…
— Ты сама согласилась нарушить правила, — смеюсь, — сама пошла за нами к могиле. Не смей обвинять его в своих ошибках!
— Но она права. Это — моя вина.
Да. И нет.
— У всех нас есть причины, по которым мы здесь. Глупые и мелкие, но и таких оказалось достаточно, — Наас невесело хмыкает:
— Запомнила… — убирает мне челку за уши. — Кан прав. Совет ни за что не примет мир, даже с тварями у ворот. Это — не выход. Выхода нет.
— Всегда есть что-то еще. Просто пока мы не видим, — звезды за плечом Тлалока. Звезды, что вывели Плутона со дна колодца, из белого плена Заповедника. Мы найдем дорогу домой. — Способ вернуться.
— Способ, при котором нас не отправят в Заповедник сразу после того, как сойдем со знака, — Наас шмыгает носом и, кажется, вытирает щеки. — Письмо — приказ. Мы должны сидеть смирно, чтобы в Университете открыли портал. Если вернемся сами — сразу огребем по полной. Мы под подозрением. Даже заговорить не успеем, какой уж тут мир?
— Пакт подписывали главы ветвей, — говорит в никуда Тони. — Со стороны людей — Совет, против сильнейших из тварей. Если Плутон соберет их, если мы проведем Высших сквозь знак в лабораториях прямо в сердце Университета… у Совета не будет выбора.
— Тогда нечего станет исследовать. Ученые отвяжутся от нас… — Наас, отстранившись, заглядывает мне в глаза.
— Люди погибнут, — проглатываю комок в горле. — Когда мы перейдем, люди погибнут. Ваши знакомые. Друзья. Кого обрадует мир такой ценой? И Совет… они могут заставить нас просто исчезнуть — после.
Наас молчит, ореховая радужка серая от тревоги.
— Могут, — соглашается Тони. — Со временем. Тогда и разберемся. Сейчас нельзя ничего предвидеть наперед. Я не знаю, как отнесутся наши к… — он оборачивается: скрип-скрип. Айяка рассеянно покачивает раму туда-сюда. — Перемирие снимет проклятья тварей. Это дорогого стоит. Если повезет, обойдемся без жертв. Попробуем договориться с ребятами, которых пришлют через сутки. Это точно будут охотники из нашего блока, максимум — искатели. Все свои. Шансы неплохие.
Скрип стихает. В тесном дворике за окном на просевшей желтой машине перепрыгивают воробьи. Я слежу за беспечными птичками, уносящими души к солнцу.
После смерти лучшего друга, я будто проснулся от долгого сна и увидел Университет Магии таким, каков он есть на самом деле: жестоким, опасным местом, где за каждой дверью — тайна, где волшебство рождается из боли, а люди страшнее чудовищ. Я должен отомстить. Изменить уклад ордена — возглавив его по праву крови, хоть всемогущий Совет и не захочет поделиться властью. Путь к вершине долог, и достаточно одной ошибки, чтобы оказаться за воротами Университета, лишившись памяти о магии и прожитых годах.
Тин — самый известный фейри в стране Оз, и для этого есть причины. Проклятый, с холодным сердцем, он идеальный убийца, безжалостный и беспощадный, с тысячью смертей на счету. Когда давний друг Лион предлагает ему небольшое состояние за то, чтобы он доставил Дороти на Юг, для его возлюбленной, которая будет носить голову этой девушки как свою собственную, Тин, не колеблясь, соглашается на сомнительную сделку. Дороти Гейл потеряла все: свою семью из-за болезни, свою собаку из-за возраста, а теперь и ферму из-за потери права выкупа.
Семнадцатилетняя ЭрДжей всегда получает то, чего хочет. Поэтому, когда её душу случайно забирает рассеянный Жнец, кому-то нужно с этим разобраться и вернуть её из мира мертвых, иначе полетят головы. Но в своем стремлении выжить она становится пешкой в могущественной борьбе между слишком фанатичным архангелом и Самой Смертью. Суд предлагает ей два выхода: она может остаться в холле, где души ждут «обработки», пока не появится её личный «спасательный трос» или же переиграть три момента своей жизни в попытке сделать выбор, который либо приведет к будущему, которое она заслуживает, либо спасет её.
Язвительная фейри, сексуальный король и запретное желание, глубокое как сам океан… Когда-то я была принцессой фейри, и в моём распоряжении имелась вся морская магия. Теперь? Я гонимое сверхъестественное существо в убогом магазинчике, и я лишена своей силы. Утешением мне служат лишь чёрствые печеньки, пластинки Элвиса и хула-хуп. Но тут прибывает смертоносный и сексуальный король фейри, который отбирает у меня и это. После того, как брутальный король швыряет меня в тюрьму, я заключаю с ним сделку: моя свобода в обмен на помощь ему в поисках магического клинка.
Пять ритуалов для управления Хаосом. Это все, что нужно. Теперь, когда Харли знает великий план своего врага — стать богоподобным ребенком Хаоса и наказать тех, кого считают «недостойными». Теперь она должна понять, что, черт возьми, с этим делать. Многие из пропавших магов все еще вне досягаемости, и Кэтрин поклялась убить всех, о ком заботится Харли, и заставить ее смотреть. Так что это весело. Как раз тогда, когда кажется, что все не может стать хуже, один из самых драгоценных монстров Бестиария убегает, и Харли уверена, что Кэтрин приложила к этому свои грязные руки.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.