По ту сторону объектива - [3]

Именно так я и делаю. Я прохожу с сердцем, грохочущим в моей груди. Я в восторге, и если быть честной, немного нервничаю. Я делала фотографии моей семьи и друзей, но настоящей модели, никогда. Стараясь успокоиться, делаю глубокий вдох. Я не проявлю себя никак, кроме как профессионалом. Он возвращается в комнату, и когда я говорю 'он', я имею в виду Максвела Смита, одного из самых горячих и популярных моделей на данный момент. Он украшает билборды, обложки книг и журналов.

— Привет. — Я делаю ещё один глубокий вдох и улыбаюсь ему.

— Привет, я Кейли. Я займусь остатком твой фотосессии. — Он поднимает брови и смотрит на меня взглядом, который я могу описать только как сомневающийся. Я даже не допускаю этого. Убираю свои волосы в неаккуратный пучок и улыбаюсь. — Давай начнём со снимков на кровати. — Он подходит к кровати и ложится на неё. На нем только красные боксеры, которые заставляют его невероятные татуировки выделяться. — Ляг на спину и положи руки за голову. — Он делает, как я говорю, и моя уверенность растёт с каждой проходящей секундой. Я забираюсь на кровать и встаю над ним. — Просто смотри на меня; давай сделаем несколько вариантов. Я хочу тебя серьезного, потом улыбающегося, а потом злого. — Он улыбается мне, и я снимаю. Я знаю, что он не был готов к этому, но он просто, выглядел таким горячим, что мне захотелось это запечатлеть.

Следующие два часа я никогда не забуду. Я делаю его фотографии на кровати, в душе, у окна и в ванной. И ни разу я не позволила факту, того что он так популярен, чертовски сексуален и в добавок обнажен подействовать на меня. Я знала, что не подействует; это то, чего я хотела всю свою жизнь. Я не сделаю ничего такого, чтобы запороть это.

Когда мы заканчиваем, он идёт одеваться, а я поворачиваюсь и нахожу Шенон с огромной улыбкой на лице.

— Милая, ты была рождена для этого. Это было, как наблюдать за собой, только сейчас, не когда я была в твоём возрасте. У тебя есть дар, и эти фотографии будут невероятными. — Я смаргиваю начинающие появляться слезы. Чтобы кто-то, настолько успешный и талантливый как Шенон, делал мне комплименты это невероятно.

— Кейли. — Я поворачиваюсь, когда слышу, как меня зовёт Максвел. Он полностью одет, но все ещё чертовски горяч.

В этот раз, он улыбается мне и притягивает в объятия. Я немного удивлена, но обнимаю его в ответ, потому что, давайте признаем это, когда чертовски великолепная модель обнимает тебя, ты принимаешь это. Он отпускает и отступает назад.

— Я должен извиниться перед тобой.

— За что? Ты был прекрасен, как и всегда. — Он застенчиво мне улыбается, и я хочу, чтобы в моих руках все ещё была камера.

— Нет, не это. Когда я вошёл и увидел тебя, я, если честно, сомневался в твоих способностях. И я, сожалею об этом, потому что, девочка, это была великолепная фотосессия. — Святое дерьмо, Максвел Смит, только что, сказал мне, что я невероятная. Я хочу подпрыгнуть и дать пять самой себе, настолько я в восторге, но я просто улыбаюсь ему.

— Спасибо. Я не могу описать как это важно для меня. — Он подмигивает мне, и если бы я была любой другой девушкой, я бы толкнула его сексуальную задницу на кровать, но, теперь все иначе. Я не вижу в нем секс-символа, я вижу в нем парня, а теперь ещё и парня, который имеет моё абсолютное уважение. Какое чертовски невероятное чувство.

Мой телефон звонит, вырывая меня из мыслей. Я смотрю вниз и вижу улыбающееся лицо моей лучшей подруги Бринли.

— Привет, детка, как дела? — Я удерживаю телефон плечом, чтобы попутно переносить фото в файл перед загрузкой остального.

— Святое дерьмо, готовься, потому что сегодня, мы собираемся праздновать. — Я смеюсь и начинаю загружать остатки сегодняшней фотосессии.

— И что же мы празднуем? — Я встретила Бринли в колледже. Она была начинающей моделью, которую фотографировала наша группа. После съёмок мы начали болтать и пошли что-нибудь выпить, и с тех пор мы друзья. Она абсолютно ошеломляющая со своими длинными блондинистыми волосами, которые слегка разбавлены розовым, фиолетовым, голубым или красным. У неё яркие аквамариновые глаза; ей-богу, они аквамариновые и они настоящие. У неё идеальные полные губы, тонкая талия, идеальная и грудь и задница, которая заставляет даже меня захотеть схватиться за неё. Её нос проколот, как и её язык, и у неё самые красивые татуировки, ветки вишневого дерева на левом бедре, сбоку поднимающиеся вверх, и переходящие на спину. Больше всего на её теле мне нравятся беспорядочные лепестки сакуры; они такие красивые.

— У меня съемки для обложки журнала Inked! Святое дерьмо, можешь поверить в это? — Я улыбаюсь от гордости, потому что она заслуживает этот успех.

— Я абсолютно в этом уверена, и не могу дождаться, чтобы всё услышать об этом. Куда мы собираемся пойти, чтобы отпраздновать? — Я делаю глоток воды и проверяю время, потому что мне надо подготовиться, если мы собираемся куда-то.

— Ты серьезно? Мы идём в Экстази, детка! — Я должна была догадаться. Это клуб, в котором мы довольно часто зависаем, и мне чертовски там нравится. Бар невероятный; музыка это смесь буквально всего, там огромный танцпол, множество столиков и кабинок, и широкий выбор одиноких мужчин.