По ту сторону безмолвия - [10]
И тут меня осенило.
— А можно мне два билета?
— Два? Ага, хочешь пригласить Мисс Ресторан?
— Почему бы и нет? Трудно придумать для первого свидания что-нибудь романтичнее, чем матч по борьбе среди тяжеловесов.
— Умно, Макс. Она либо придет в восторг, либо с воплями сбежит. Будем надеяться, что она не окажется еще одной Норой.
— Аминь.
Моя последняя подружка, Нора Сильвер, блестящая и нервная, работала иллюстратором медицинских учебников. Она обожала путешествовать, и мы побывали во множестве мест, куда я без нее в жизни бы не отправился. Нора рассказывала удивительные истории: как чуть было не добралась до Мекки, как ручной питон ее бывшего приятеля выбрался из сумки в ее машине и пять дней прятался где-то в приборной доске. Она обладала чувством юмора и до сих пор жила с по-детски подкупающим ощущением чуда. И то и другое помогало Норе справляться с природным пессимизмом и с убеждением, что жизнь — лишь набор беспорядочно сталкивающихся атомов и событий. Я привык к ее приступам мрачного настроения, а она, казалось, свыклась с моей неумышленной замкнутостью. Какое-то время, несколько месяцев, мы чувствовали, что идеально подходим друг другу, и готовились к совместной жизни. Или так думал я.
Затем как-то ночью Нора призналась, что начала встречаться с каким-то летчиком. Так она описала его в первый раз: «Он летчик, летает на самолетах». Словно его профессия была достаточным оправданием ее измены. Мы лежали в постели, лишь десять минут, как закончив заниматься любовью, в том текучем неведомом мире, где правда имеет свойство подниматься, как туман, над потом и приятной опустошенностью акта.
Почему романы так часто начинаются и кончаются сексом? Что в нем толкает нас на непостоянство и измену? Допустим, Нора боялась еще крепче привязаться ко мне, или ее летчик обладал неотразимыми достоинствами, которых я не имел, — все равно я не мог, честно, не мог понять ее поступка, решения, выбора… как ни назови.
Мэри По не сомневалась, что знает причину.
— Она трахнулась с ним, чтобы посмотреть, как ты отреагируешь. Все просто. Макс, я тебя знаю чуть ли не всю жизнь и люблю, но ты ведешь себя так, будто жениться — то же, что выровнять самолет и сесть на авианосец. Пока не добьешься во всем совершенства, садиться не станешь. Но корабль-то в море, и его качает туда и сюда! Сколько можно колебаться, примериваться и ждать идеального момента для посадки? Надо делать, что можешь, а дальше полагаться на Бога и Провидение.
— Я считаю, если уж что-то начал, то надо продолжать.
— Может, Норе казалось, что ты еще не начал?
— Вздор! Есть верность и доверие. Всем известно, что это такое.
Мэри положила мне руку на голову и медленно провела по горячей щеке.
— Согласна, милый. Я каждый день кисну из-за этого на работе. Видишь, как люди только поджидают удобного момента, чтобы захапать как можно больше, а стоит им попасться на горячем, начинают хныкать, как шестилетки: «Это не я! Я ничего не делал! Уа-уа!» Потому-то мне и нравится Фрэнк: он тупой, но добрый и ему можно доверять. На него ни одна женщина, кроме меня, не взглянет.
Мои отношения с Норой все ухудшались, и под конец мы стали похожи на двух собак, облаивающих друг друга из-за металлической сетки. Надеяться было не на что. Последний раз, когда мы с Норой спали вместе, нам было так хорошо — ничего подобного мы не испытывали уже многие месяцы. Мы с ней с грустью говорили об этом, пока не зазвонил ее телефон. Нора схватила трубку, до того как включился автоответчик. Послушала, сказана: «Я перезвоню», потом усмехнулась, услышав ответ. Я оделся и ушел. Месяц спустя я получил открытку из Музея Робин Гуда в Ноттингеме, Англия. На обороте оказалась выведенная безупречным почерком Норы цитата: «Она могла бы стать добродетельной… если бы кто-нибудь постоянно держал ее под прицелом».
Я не успел пригласить Лили Аарон на соревнования по борьбе: она опередила меня, пригласив на день рождения Линкольна — ему исполнялось десять, — который отмечался в мамином ресторане. Когда я спросил, какой подарок его порадует, Лили ответила:
— Чудовище. Подарите Линкольну любого монстра, и он будет вне себя от счастья.
Линкольна мне хотелось осчастливить как никого другого, поэтому я отправился на поиски самого расчудовищного монстра в Лос-Анджелесе. Начал я с походов по магазинам игрушек, но нашел там лишь тупых или отвратных страшилищ — ни одно из них не могло привести десятилетнего мальчишку в подлинный восторг или изумление. Один знакомый подсказал мне местечко в центре, где продавались исключительно японские роботы и монстры. Я поехал туда и сразу испытал искушение купить шестифутового надувного Годзиллу, но это было рискованно: что, если у именинника уже есть шестифутовый надувной Годзилла? Я представил себе сцену в ресторане: разворачивая подарки, мальчик либо притворится, что он рад, либо… либо скажет мне, что у него уже такой есть, как обычно и поступают дети в таких случаях. Катастрофа! Покупка стратегического значения, важный момент в установлении взаимопонимания между мной и его матерью. Необходимо все сделать правильно.
Фрэнни Маккейб, начальник полиции городка Крейнс-Вью, известный читателям по романам «Поцеловать Осиное Гнездо» и «Свадьба палочек», приютил в своем кабинете хромого одноглазого бультерьера.Собака сдохла. Но в могиле оставаться не пожелала.Тут-то все и началось.Выведет ли волшебное разноцветное перо нашего героя из лабиринта фантасмагории?
«Хотелось бы надеяться, столь представительный сборник послужит массовому признанию этого изумительного писателя, давно заслужившего звездный статус» (San Francisco Book Review).Впервые на русском языке – полное собрание рассказов и повестей современного классика Джонатана Кэрролла, которого признавали своим учителем Нил Гейман («Американские боги») и Одри Ниффенеггер («Жена путешественника во времени»). С детским изумлением художника-сюрреалиста он живописует ландшафты наших тайных снов, исследует сокровенные глубины человеческого сердца.
Впервые на русском — новейший роман одного из самых романтичных писателей современности, «мастера солнечного сюрреализма». Своего рода продолжение — не сюжетное, но тематическое — «Белых яблок» и «Стеклянного супа», новое исследование границы между миром живых и миром мертвых.Бен Гулд поскользнулся в снегу, ударился головой о придорожный бордюр и умер. Но привидение, которому назначено сопроводить его душу в загробный мир, с удивлением обнаруживает, что его подопечный жив. Ангел смерти не понимает, как такое могло произойти, и поручает привидению во всем разобраться.
Джонатан Кэрролл — американец, живущий в Вене. Его называют достойным продолжателем традиций, как знаменитого однофамильца, так и Г. Г. Маркеса, и не без изрядной примеси Ричарда Баха. «Страна смеха» — дебютный роман Кэрролла, до сих пор считающийся многими едва ли не вершиной его творчества. Это книга о любви как методе художественного творчества, о лабиринтах наваждения и о прикладной зоолингвистике (говорящих собаках).
Автор многих бестселлеров Сэм Байер находится в творческом кризисе. За вдохновением он приезжает в городок своего детства Крейнс-Вью, где тридцать лет назад нашел в реке труп «местной Маты Хари» Паулины Островой по кличке Осиное Гнездо, – и решает написать о ней документальный роман. В постель и в помощники к нему набивается тезка и однофамилица кинозвезды 1940-х годов Вероники Лейк, имеющая сверхъестественное сходство, как со своим прообразом, так и с Осиным Гнездом. Тем временем трупы вокруг начинают множиться с угрожающей быстротой, заставляя усомниться в официальной версии давних событий...
Неутомимый бабник Винсент Эгрих умер. Но возвращен к жизни ангелами-хранителями – ангелами и в прямом смысле, и в переносном – в обличье двух прекрасных женщин, чтобы защитить от сил Хаоса своего еще не рожденного сына, которому суждено восстановить мировую гармонию. Но в первую очередь Этрих должен вспомнить обстоятельства собственной смерти…Впервые на русском.
Кинорежиссер, снимавший фильмы ужасов, неожиданно кончает жизнь самоубийством, пристрелив заодно и своего пса. Его друг пытается разобраться в причинах этой внезапной трагедии, тем более что перед смертью покойный отправил ему посылку с пятью странными видеокассетами: отснятые события все время непонятным образом изменяются. Выясняется, что один из фильмов ужасов был снят настолько реалистично, что выпустил в мир настоящее Зло, и теперь, чтобы «загнать» его обратно, надо переснять фильм.
Уокер Истерлинг, бывший актер, а теперь сценарист, живет в Вене. Он знакомится с Марис Йорк, бывшей моделью, а теперь художницей. Они хотят пожениться.Но почему коротышка-бородач на велосипеде, похожий на гнома из сказок братьев Гримм, окликает его: «Реднаскела»?Почему Уокеру снится, что в предреволюционной России он был маньяком-убийцей?Почему на венском кладбище он ввязывается в перепалку с двумя старушками на «дельфиньем» языке?Помочь разобраться с этим (а заодно научить его летать) Уокеру обещает калифорнийский шаман Венаск.Венаск еще не понимает, во что ввязался.
Легендарный роман мастера магического реализма, достойного продолжателя традиций как своего знаменитого однофамильца, так и Ричарда Баха; впрочем, Кэрролл не любит, когда его сравнивают с Воннегутом или Дугласом Адамсом, предпочитая сравнения с Гессе, Маркесом и прочими, по его выражению, авторами «сказок для взрослых».Познакомьтесь с Каллсн Джеймс. Она живет на Манхэттене, любит своего мужа и дочку. Ее сны продиктованы ее жизнью — но с какого-то момента сама жизнь начинает диктоваться снами.(задняя сторона обложки)Это книга, от которой в буквальном смысле невозможно оторваться.
Знаменитый архитектор получает необычный заказ — построить в одной из арабских стран музей, посвященный «лучшему другу человека». Все дело в том, что собаки играли мистическую роль в жизни местного царька, не раз спасая ее. Проект музея приходит внезапно — архитектор просто увидел его отражение на стене. Но все идет вкривь и вкось: в стране начинается гражданская война, и здание решено возводить в Австрии. Целая цепь совершенно невероятных событий и происшествий приводит архитектора к тому, что он с ужасом понимает — его заставили строить новую Вавилонскую башню, а истинный заказчик — вовсе не арабский князь…