По таёжным тропам. Записки геолога - [3]
Разве так пишут авантюристы и проходимцы? Здесь чувствуется рука энтузиаста, искренне убежденного в своей правоте.
В 1920 году Временное правительство Дальневосточной республики по ходатайству Розенфельда наметило организацию соответствующей экспедиции для исследования природных богатств Колымы. Инфляция помешала осуществлению этого плана.
Видя бесплодность своих попыток добиться финансирования внутри страны, Розенфельд в 1921 году выезжает за границу, в Эстонию, которая в это время выделилась в самостоятельное государство. Попытка его привлечь для исследования Колымы иностранный капитал успехом не увенчалась. В 1923 году, узнав о том, что Дальневосточная республика вошла в сослав СССР, он через Харбинское генконсульство добивается принятия его в советское подданство и возвращается в Россию.
Розенфельд обосновывается в Забайкалье, где участвует в горноразведочных работах.
Неутешительные результаты разведки Среднеканской жилы, полученные в 1931 году, заставили Билибина вспомнить о Гореловских жилах Розенфельда. Его записка находилась в распоряжении экспедиции и тщательно изучалась нами. Все мы ломали голову над тем, где же находятся эти знаменитые Гореловские жилы. В записке туманно говорилось, что жилы расположены неподалеку от реки Колымы в устье впадающего в нее ключа.
После долгих попыток разгадать этот ребус было предположительно решено, что это устье Декдекана. В 1933 году туда была направлена специальная поисковая партия под руководством молодого геолога Исая Рабиновича. Партия положительных результатов не дала. Она установила в бассейне Декдекана наличие знаковых проб золота и многочисленные выходы пустых кварцевых жил. Ничего похожего на жилы, описанные Розенфельдом, ей обнаружить не удалось.
Интересно, кстати, отметить, как попала к Билибину записка Розенфельда. В 1923 году первооткрыватель Алдана В. П. Бертин после организации золотодобычных работ на ключе Незаметном отправился осенью в. Благовещенск для закупки там продовольствия и переброски его на прииск «Незаметный».
В Благовещенске он встретился с инженером Степановым, занимавшимся вопросами планирования. Последний показал Бертину докладную записку Розенфельда о золоте в бассейне Колымы, представленную группе владивостокских — промышленников. Копию этой записки Степанов передал Бертину.
Мысль о колымском золоте крепко запала в голову энергичного и предприимчивого Бертина. Он вспомнил рассказы якутов, которые в 1916 году предлагали ему в Охотске взять на себя организацию золотодобычных работ на Колыме и, сопоставив предложение с запиской Розенфельда, пришел к заключению, что дело это стоящее.
В 1925 году он с группой товарищей, проводивших вместе с ним старательскую золотодобычу на Незаметном, — И. М. Алехиным, С. Д. Раковским, С. С. Дураковым, своим братом Э. П. Бертиным, Д. Д. Васильевым и якутам Михаилом Седалищевым — решили организовать экспедицию на Колыму, основываясь на записке Розенфельда и на тех данных, которые были получены Бертиным от якутов в Охотске. Возглавить экспедицию должен был Бертин, авторитет которого после организации работ на Алдане, давших исключительные результаты, стоял очень высоко. Он обратился к секретарю Якутского областного комитета партии М. К. Аммосову с предложением организовать поисковую экспедицию на Колыму. Это предложение было рассмотрено якутским правительством, которое дало ему положительную оценку и запланировало организацию экспедиции, выделив для нее соответствующие средства. Однако, выделенные средства были израсходованы на какие-то другие нужды, а экспедиция снята с финансирования перед самым ее выездом.
В 1927 году Бертин обо всем этом рассказал Билибину перед выездом последнего с Алдана в Ленинград. Ему же он передал записку Розенфельда и посоветовал организовать экспедицию на Колыму.
В 1928 году эта экспедиция состоялась.
В то время как Рабинович проводил работу по Декдекану в тщетных поисках Гореловских жил, было выяснено, что автор этих жил, — Розенфельд работает в Забайкалье. Руководство Дальстроя пригласило его прибыть на Колыму и указать, где находятся жилы, ибо вопрос с рудным золотом стоял исключительно остро.
В ноябре 1933 года Розенфельд на пароходе «Ангарстрой» — прибыл в бухту Нагаева. Летом 1934 года он в составе геологопоисковой партии геолога Г. А. Шабарина отправился в места, которые были так широко разрекламированы в его записках. Увы! Гореловских жил, о которых писал Розенфельд, в натуре не оказалось. Вместо мощных «красавиц жил с молниеобразным зигзагом» приблизительно в этом же месте оказались две жилы соответствующей мощности, но настолько изуродованные, что скелет их выходов напоминал сложный китайский иероглиф.
Розенфельд был потрясен и растерян, особенно когда опробование этих жил дало отрицательные результаты, хотя были истолчены прекрасные на вид кварцевые штуфы с примесью пирита, халькопирита и медной зелени. Розенфельду пришлось заявить руководству Дальстроя, что либо он не сумел отыскать Гореловские жилы, либо они изменились до неузнаваемости. Дать последнему обстоятельству правильное объяснение он не смог и высказал фантастическое предположение, что за истекшие 20 лет район претерпел крупные геологические изменения, в результате которых исчезла целая речная система. Естественно, что это заявление вызвало подозрение в мистификации и злостной утайке данных о месторождении. Розенфельд был осужден на пять лет заключения.
Автор книги, геолог, принимал участие в нескольких научных и самодеятельных экспедициях, изучавших район падения Тунгусского метеорита. В своей книге он рассказывает об истории поисков метеорита, о первом его исследователе — Л. А. Кулике, о повседневной работе и быте экспедиций, занимавшихся проблемой метеорита. Он живо описывает природу тех мест, где произошло падение метеорита, и своих спутников — людей разных специальностей, увлеченных поисками следов загадочного небесного тела.
Автор книги, геолог Борис Иванович Вронский, проработал на Колыме четверть века. Еще в студенческие годы, работая на одном из алданских приисков, услышал он о далекой загадочной Колыме и загорелся желанием попасть в этот край, о котором ходили смутные слухи как о стране сказочных богатств — своего рода северном Эльдорадо. И вот мечта сбывается. В 1931 году молодой геолог едет на Колыму в составе геологической экспедиции…Суровая природа, нелегкая, сложная, но исключительно интересная работа геологов, исследовавших этот дикий, неведомый край, надежды и разочарования, радость первых открытий, трудные, подчас опасные для жизни ситуации — все это описано в книге живо и ярко.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.