По свежему следу - [11]

— Бутылку нельзя.

— Значит, Надюше придется периодически подносить мне по сто пятьдесят.

— Это моя работа.

— Ну да.

— А как насчет массажа, Вадим? — спросил бармен и кивнул в сторону девиц.

— Посмотрим, как пойдет. А почему я Жорика не вижу?

— Недавно уехал. Так что из мужиков я один здесь, не считая повара-китайца.

— Справишься. Народу сегодня мало.

— К десяти подгребут.

— Так это хорошо. Заработаешь. — Галдин выпил сто пятьдесят граммов водки, закусывать пока не стал и сел за столик рядом с молодой парой.

Вскоре Надежда принесла ему еще водки, бифштекс, салат, хлеб и минералку.

— Приятного аппетита, Вадим.

Она пыталась кокетничать с ним. Это было понятно. Девочке хотелось устроить жизнь в Москве, а это возможно, если рядом мужчина. Пусть не бизнесмен, но хотя бы такой, как Галдин. Все не в подвале жить.

В принципе официантка была ничего, но к долгим отношениям Галдин не стремился, а обманывать девчонку считал делом подлым.

— Спасибо, Надюша. — Старший лейтенант принялся закусывать.

Компания ирокезов тем временем основательно поддала и начала шуметь. Гогот быстро усиливался. Переростки уже начинали мешать старшему лейтенанту культурно отдыхать.

Галдин позвал официантку, и она чуть ли не бегом подскочила к нему.

— Надюша, можно сказать этим недоумкам, чтобы вели себя потише?

— Ой, Вадим, я не могу, боюсь.

— Эдик?..

— Да тот еще больше боится. Был бы охранник Боря, тот мигом заставил бы парней притихнуть. Он у нас десантник, пять лет в спецназе воевал, вся грудь в медалях и орденах. Да вот не вышел сегодня, простудился.

— Ладно. — Галдин уже влил в себя бутылку, закончил с закуской, собирался рассчитаться и отправиться восвояси.

Тут чернокожая девица поднялась и потянулась, да так, что стали видны ее белые трусики. Это зацепило парней.

— Эй, тварь черномазая, сваливай отсюда! Это зал для белых! — выкрикнул лупоглазый парень.

Куна посмотрела по сторонам, особой поддержки не увидела, но не ушла. Видимо, посчитала, что в случае чего Эдик вызовет полицию, отделение которой находилось рядом, буквально за углом.

— Ты что, обезьяна, не поняла? — еще сильнее заорал парень. Рудик, сечешь, эта мартышка, обезьяна вконец оборзела, — обратился он к товарищу.

— Так проучи ее. Неужто не знаешь, как это делается? — спокойно ответил ему пацан, вальяжно развалившийся на диванчике.

— В натуре, проучу. Всякая вонючка будет нам вечер портить!.. И кто ее только трахает? — Лупоглазый подонок поднялся, в руке у него что-то блеснуло.

«Это не нож, — определил старший лейтенант. — Скорее свинчатка. Даже на девушку этот боец идет с оружием».

Галдину пришлось встать. Он подошел к столику, за которым сидели барышни, остановился.

К нему тут же подвалил лупоглазый фрукт:

— Ты чего, мужик?

— Я? Ничего, стою, никого не трогаю. А вот ты какого хрена пасть свою открываешь на девочку?

— Чего?

— Слушай, придурок, давай по-хорошему. Ты идешь обратно и тихо сидишь рядом с корешками. Либо вы всей своей гоп-компанией сваливаете отсюда, не забыв заплатить.

— А ты не охренел, мужик?

— Нет, я серьезно.

От кабинки донесся голос Рудика, видимо, старшего в этой компании:

— Ты чего там застрял, Окунь? Или алкаша испугался?

— Да я его сейчас!.. — Тут-то этот самый Окунь и совершил непростительную ошибку.

Он резко выбросил вперед вооруженную руку.

Старший лейтенант, мастер по рукопашному бою, легко отбил этот выпад и ответил хорошей боксерской двойкой. Сперва он попал по предплечью Окуня, а потом — прямо в нос.

Отморозок рухнул как подкошенный. Он вопил так, словно злобный хирург без наркоза вытащил всю его челюсть. Впрочем, и на самом деле удар был болезненный. Из носа поганца фонтаном била кровь. На это Галдин и рассчитывал. Свинчатка отлетела в сторону. Окунь корчился на полу.

Рудик и третий парень выхватили травматические пистолеты, спрыгнули с диванов и пошли на Галдина. Стволы они держали перед собой.

«А ведь будут стрелять, — подумал старший лейтенант. — Я-то от резиновых пуль увернусь, а вот девочки, сидящие за мной, — вряд ли. Да и Эдика с Надеждой выстрелы могут задеть. Хрен их знает, этих отморозков, резина у них заряжена или стальная дробь».

Посему Вадим не стал искушать судьбу. Он выхватил из-за спины «ПМ», снял с предохранителя, передернул затвор. Это не подействовало. Парни, видимо, решили, что у него тоже травмат.

Вадиму пришлось разочаровать их. Он отвел ствол в сторону и выстрелил по столу, за которым только что сидела эта троица. Один из бокалов разбился на мелкие куски. Парни обернулись, увидели, что произошло, и поняли, что у их противника не травмат, а боевой пистолет. Значит, это мент либо настоящий бандит, гораздо круче их.

Рудик поднял руки, согнутые в локтях.

— Все, мужик! Впечатлил. Извини, наш друг погорячился. Мы готовы возместить моральный ущерб.

— Мне от вас, подонков, ничего не надо. Кроме одного, пожалуй. — Он указал на Окуня, корчившегося на полу меж стульев. — Этот мерзавец должен извиниться перед девушкой. После чего вы расплачиваетесь и проваливаете отсюда. И чтобы больше вас в данном заведении не было. Если увижу, то первое, что сделаю — разнесу на куски ваш «Рендж Ровер». О продолжении и говорить не буду. Вопросы, недоумки?