По следам исчезнувшей России - [18]
Почти в то же время Шубинская больница переводится в крупное село Горицы, являющееся волостным центром. Если посмотреть на карту, то сразу становится понятно, что Горицы являлись наиболее удобным населенным пунктом в северной, заволжской части уезда, в то время как южная обслуживалась больницей в Корчеве. В Шубине на прежнем месте создается фельдшерский пункт.
В 1892 — 1893 гг. больница в Горицах значительно расширяется и модернизируется. Строятся новые лечебные корпуса, аптека, жилые помещения для врачей и фельдшеров.
В 1880 году открывается третья земская больница в селе Городня, находящемся на западной окраине уезда, на Московско-Петербургском тракте. Эта больница считалась лучшей сельской больницей в губернии.
В 1907 году открывается еще одна больница в селе Стоянцы, а чуть ранее — больница при фаянсовой фабрике в Кузнецово.
Если сравнить абсолютные цифры, то если в 1895 году в уезде было три больницы, в которых работали 4 дипломированных врача, то к 1916 году больниц было 6 (в два раза больше), а врачей — 13 (в три раза больше).
С другой стороны, уровень обеспеченности медицинской помощью оставался недостаточным. На каждого врача приходилось примерно по 11 700 жителей, что было значительно меньше, чем в среднем по России (1 врач на 5140 человек), не говоря уже о ведущих странах Европы. И даже весьма высокий профессиональный уровень русских врачей того времени не мог вполне компенсировать этот недостаток. Поэтому руководители уездного земства строили новые планы на будущее. Начало было положено — на территории уезда возникла сеть медицинских учреждений, которая позволяла жителям всех его местностей обращаться за помощью.
Свет учения
Вторая половина XIX — начало XX века — это время невероятно быстрого развития образования в Российской империи. Достаточно сказать, что время правления последнего русского Государя было открыто больше учебных заведений, чем за всю предшествующую историю страны.
По данным первой общероссийской переписи населения 1897 года, в Корчевском уезде грамотными были 42,6% мужчин и 14,94% женщин. Это заметно выше, чем по стране в целом (30% и 13% соответственно). По уровню грамотности Корчевский уезд входил в четверку лучших в Тверской губернии, а по женской грамотности — и вовсе лидировал. Уездному земству (одному из самых небогатых в губернии) было чем гордиться.
Первым учебным заведением в Корчеве стало открытое в 1808 году приходское училище, которое помещалось в небольшой сторожке при деревянной еще Спасо-Преображенской церкви. Первым учителем стал дьячок этого храма Герасим Петров.
Первые школы вне города были открыты в начале 40-х годов XIX века в селе Стоянцы и Селиховской волости. Примечательно, что их создателями и первыми учителями выступили сельские священники. Вот и верь после этого пропагандистским рассказам о «темном и косном» духовенстве.
В 1871 году Горицкий волостной сход принял решение об открытии сразу трех училищ в селах Красное, Русилово и Горицы>{18}. Простая строка в краеведческой книге, но сколько в ней заложено смысла, сели подумать. Сейчас одной из проблем России является массовое закрытие школ в сельской местности. Государству невыгодно содержать школы, в которых учится менее 40 человек, а в каком селе найдешь сейчас столько ребятишек? Но когда в селе закрывают школу — дети там тем более не появятся. Вот подают местные жители прошения в разные инстанции от губернатора до президента страны, чтобы оставили им школу, куда еще их родители учиться ходили. Из высоких начальственных кабинетов те прошения спускают в соответствующие инстанции, а там строчат под копирку ответы — «нет оснований согласно таким-то решениям».
А полтора века назад подданные русского царя могли решать такие проблемы сами. Собрались, обсудили так и эдак, где построить школу, ввели местный налог на ее содержание (полномочия такие у схода были) и открыли... А государство? А государство поддерживало такие начинания, но не деньгами (хотя иногда и деньгами тоже), а печатанием учебников и тетрадей, обучением учителей, поощрением оных, а также и лучших учеников. Вот опыт, который бы сейчас был бы очень полезен для общества. С одной стороны, не оглядываясь на государство, решать свои проблемы, а с другой, для государства — не мешать обществу. Хотя бы не мешать.
В 1894 году в Корчевском уезде было 80 начальных училищ (56 земских, 11 церковно-приходских и 13 школ грамоты[13]). По этому показателю уезд занимал 10-е место в губернии. Через 15 лет число училищ возросло более чем в полтора раза до 129 (86 земских, 38 церковно-приходских и 3 школы грамоты), но место в губернии осталось по-прежнему оставалось 10-м — в других уездах тоже не сидели сложа руки!
Другим средством развития грамотности и образования населения было создание доступной сети библиотек. В начале XX века Российская империя переживала настоящий книгоиздательский бум. В 1913 году «отсталая и неграмотная» Российская империя выпустила 34 тыс. наименований книг, суммарным тиражом 119 млн. экземпляров, занимая по этим показателям второе место в мире после Германии. Однако Германия обеспечила себе первое место за счет того, что германские издательства и типографии примерно на треть были загружены выпуском литературы на русском языке по заказу российских книжных компаний.
Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда.
Вторгшиеся в Россию наполеоновские войска ждал неприятный сюрприз — на берегах полноводной Березины, где еще недавно располагался лишь небольшой городок, возвышалась грозная твердыня. «Ни одна крепость не была России столь полезной, как Бобруйск в 1812 году», — писал об ее обороне первый официальный историк Отечественной войны В.Н. Михайловский-Данилевский.В 1854 году на самых дальних западных островах Российской империи принял неравный бой гарнизон недостроенной крепости Бомарзунд. Русские солдаты и финские стрелки 10 дней сражались против десятикратно превосходящих сил противника, поддержанного мощным флотом.
Более ста лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном Третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»… Лучшее оружие против мифов — правда.
Семейная жизнь государя — его личное дело или долг перед всей династией и его поддаными? Потребовалось целое столетие дворцовых переворотов и смут, чтобы русские цари поняли, что их семейная жизнь — важнейший фактор устойчивости всей конструкции монархической государственности, живой пример для подданных. Как семейные драмы российских монархов оказывали влияние на ход русской истории — рассказывается в очередной книге из серии «Тайны Российской империи».
Имя Евпатия Коловрата известно в России каждому, кто неравнодушен к истории своего Отечества. Оно появляется в трагическую эпоху крушения древней русской цивилизации под ударом внешней силы. Это имя символизирует мужество и отвагу. Оно встречается практически во всех научных работах и художественных произведениях, посвященных Батыеву нашествию, и, значит, стало частью русской культуры. Но за именем всегда стоит реальный человек, и вот об этом-то реальном человеке нам неизвестно практически ничего.
Предупрежден – значит вооружен. Практическое пособие по выживанию в Англии для тех, кто приехал сюда учиться, работать или выходить замуж. Реальные истории русских и русскоязычных эмигрантов, живущих и выживающих сегодня в самом роскошном городе мира. Разбитые надежды и воплощенные мечты, развеянные по ветру иллюзии и советы бывалых. Книга, которая поддержит тех, кто встал на нелегкий путь освоения чужой страны, или охладит желание тех, кто время от времени размышляет о возможной эмиграции.
1990 год. Из газеты: необходимо «…представить на всенародное обсуждение не отдельные элементы и детали, а весь проект нового общества в целом, своего рода конечную модель преобразований. Должна же быть одна, объединяющая всех идея, осознанная всеми цель, общенациональная программа». – Эти темы обсуждает автор в своем философском трактате «Куда идти Цивилизации».
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
По истории Украины написаны сотни книг. Среди их авторов — монархисты, коммунисты, националисты. Но так никто и не смог толком объяснить, как добрая треть Древнерусского государства стала польской колонией. Куда исчезли князья, бояре и дворяне Малой Руси? Насколько реальна была возможность воссоединения Великой и Малой Руси в XIV или XV веках? Могли ли в Киеве в 2004 году отпраздновать 350-летие соединения украинского народа с турецким народом? Об этом и многом другом рассказано в монографии А. Широкорада «Как Малая Русь стала польской окраиной».
Феномен имперского государства с его православной духовной основой является, по мнению историка М.Б. Смолина, вершиной мирового человеческого общежития. Он весь наполнен таинственным смыслом, ускользающим от пытающегося приблизиться к нему. Это недостижимый в своей окончательной абсолютности, но жизненно необходимый для постоянного развития идеал христианской государственности.К началу XXI века русская нация изжила коммунистический соблазн. Вероятно, возврата к нему уже не будет, так как в обществе выработались идейно-политические иммунитеты на эту духовную заразу.
Книга известного советского разведчика-нелегала B.C. Гражуля повествует об истории русской разведки в эпоху Петра I и Екатерины II. На его исследованиях в течение многих лет учились молодые разведчики. В книге B.C. Гражуля ярко показана роль дипломатической разведки в решении внешнеполитических задач России. Перед читателем проходит плеяда блистательных разведчиков и дипломатов XVIII века. Автор раскрывает этнические, территориальные проблемы, которые стали впоследствии основой крупных и трагических катаклизмов Советского Союза и России.
В русско-крымских отношениях, насчитывающих не одно столетие, XVI век занимает особенное место. Сложившийся в конце XV века русско-крымский союз, острием своим направленный против Большой Орды, оказался, увы, слишком недолговечным, ибо он основывался на принципе «против кого дружить будем». И когда в 1502 году государство Ахматовичеи окончательно рассыпалось, когда общего могущественного врага, против которого объединились молодая Московская Русь и Крым, не стало, переход от дружественных отношений к открытой враждебности был лишь вопросом времени.