По следам героев - [44]

Поначалу операция развивалась успешно, точно по плану. Роты без особых заминок переправились через Сейм и к намеченному часу, необнаруженными, вышли к хутору. Но тут, как сплошь и рядом бывает на войне, случилось непредвиденное: один из взводов в темноте нарвался на вражеский передовой пост. Пост был мгновенно уничтожен, однако шум стычки поднял немцев, и преимущество внезапной ночной атаки было утеряно. Гитлеровцы открыли бешеный огонь из всех оставшихся после вчерашнего артналёта пулемётов и миномётов. Батальон был вынужден залечь.

Первая атака явно сорвалась. Комбат приказал окапываться. Теперь он возлагал все надежды на взвод Ахмерова и в ожидании его выхода в тыл противника нетерпеливо посматривал на часы.

…Лейтенант Ахмеров повёл свой взвод знакомыми тропами. Отряд миновал низину и вышел к берегу. Именно здесь, в камышах, несколько дней назад лежал Касым с разведчиками, наблюдая за восточной стороной хутора Чумакин. Тут, как раз против старой ивы, переправились они на тот берег Сейма и нашли под деревом женщину с помутившимся разумом… Жива ли она, несчастная? Если жива, то, наверное, всё так же ищет свою Оленьку…

Серел рассвет. Касым поднёс к глазам бинокль. Окутанный редким предутренним туманом противоположный берег был пустынен, лишь знакомая ива одиноко возвышалась на нём; она, казалось, дремала, устало свесив длинные гибкие ветви.

К Ахмерову подбежал запыхавшийся боец.

— Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, там, камышах, лодки! Две штуки! Большущие!

— Кто-то из здешних постарался, ждут нас люди. Ну, спасибо, незнакомый друг! — Касым довольно потёр руки и пошёл за бойцом.

Лодки тут же вытолкнули из камышей, не мешкая уселись и бесшумно погребли на ту сторону. Касым ещё раз мысленно поблагодарил незнакомца, который не забыл даже вёсла обмотать тряпками. На берегу он внимательно оглядел взвод, поправил на одном из бойцов котелок, чтобы не гремел на ходу, и коротко бросил:

— За мной!

Взвод, шурша галькой, двинулся вперёд. Но тут же остановился. С берегового откоса раздался тихий женский голос:

— Пришли, родные. Я так и знала, что придёте. Только куда же вы? Там фашисты. Низом нельзя, надо идти верхом.

Касым приказал лезть наверх.

Женщина, по всей вероятности, узнала его: она, как бы приветствуя, прикоснулась к его плечу ладонью и, ни слова не говоря, зашагала впереди взвода. Она часто спотыкалась на рытвинах, качалась, но шла довольно быстро. Со дня первой встречи женщина заметно сдала: щёки её впали — по ним сейчас струился пот, сама бледная как полотно. Такой путь в зарослях тальника был ей явно не по силам. С каждой сотней метров она дышала всё тяжелее. Чтобы не упасть, хваталась за ветки, но не останавливалась. Шла и невнятно бормотала:

— Оленька, золотце моё, вернулась наконец! Сейчас… сейчас я тебя встречу. Мучили они тебя, изверги, кровушку твою пили… Ты потерпи, потерпи… Уже недолго осталось… Красная Армия идёт! Свобода идёт…

— Вперёд, товарищи! Вперёд! — поторапливал Ахмеров бойцов, хотя понимал — излишне. Их не надо было подгонять, они и так чуть не бежали, слыша доносящиеся слева отголоски боя. Там непрерывно строчили пулемёты, судя по лающему сухому звуку — немецкие, завывали мины. Нашим, видимо, жарко. Хорошо, если смогли окопаться. Если нет, дела плохи…

Взвод Ахмерова, пройдя задами, ворвался в самый центр хутора. Для немцев это было неожиданностью. Среди них началась паника. С дикими криками «десант! десант!» солдаты метались по улице и падали, сражённые свинцовым ливнем из автоматов. А наши бойцы в маскхалатах, словно привидения, возникали то тут, то там, нагнетая суматоху в стане врага.

Выскочив из переулка на главную улицу хутора, Ахмеров увидел их проводницу. Не обращая внимания на зловещий посвист пуль, она, будто приплясывая, переступала с ноги на ногу и по-детски прихлопывала ладонями перед сияющим радостью лицом.

— Ложитесь! Убьёт! — крикнул ей Касым и побежал дальше. Краем глаза он заметил группу удирающих немцев и широко, словно косой на покосе, повёл автоматом поперёк улицы. Несколько гитлеровцев, подрезанные очередью, повалились в пыль дороги.

Постепенно немцы начали приходить в себя. Их встречный огонь становился всё организованнее. А тут ещё невесть откуда к ним подоспело подкрепление. Взвод начал отходить к реке.

Как только на улицах хутора разгорелась стрельба, капитан Альбетков поднял батальон в атаку. Однако соотношение сил было в пользу врага. В довершение всех бед сегодняшнего дня третья рота осталась без командира — убит.

Альбетков жестом подозвал к себе связного Черняева.

— Живо в третью! Передай лейтенанту Петрову мой приказ. Пускай принимает роту!

— Есть, товарищ капитан!

Связной ушёл и не вернулся. Солдаты видели, как во время боя он раз за разом безуспешно пытался пробиться в третью роту, пока не был сражён вражеской пулей.

В то время, когда остальные роты батальона вели ожесточённый бой, третья, не получая никаких указаний, по существу отрезанная от основных сил, находилась в бездействии.

«Ахмеров, где Ахмеров? Он же отступил из хутора в направлении третьей роты! Неужели тоже убит?» — раздумывал капитан.