По следам Джедая - [2]

– Для меня будет большой честью и удовольствием найти вас сегодня вечером, Врен.

– Ах, ты так говоришь! – засмеялся Врен, – ты также дерзок, как и твой наставник. Думаю, что я загадаю вам загадку куда сложнее, чем ты думаешь. Я люблю преподавать уроки самонадеянным падаванам. Анакин попытался скрыть свою улыбку. В учебных классах Врена уважали, но за спиной дразнили, как и любого другого учителя. Анакин хотел найти его прежде, чем бы завершился этот день. Это показало бы их прекрасную подготовку. Но Анакина удивляло другое. Почему Оби-Ван решил взять его на это упражнение? Он уже не раз доверял учителю свою жизнь, как и тот, ему тоже. Они не раз выполняли вместе трудные миссии. Он знал его с детства. Каждая миссия лишь сближала их. Почему же тогда он решил пройти это сложное упражнение, эту непростую игру? Они приземлились и вышли на луг с высокой зеленой травой и красивыми цветами. Луг был высоко в горах, на вершинах которых лежал снег. Небо было ярким и синим. Анакин вдыхал пленяющий аромат цветов. Он никогда не видел такой красивый мир со стольким буйством красок. Врен вышел на трап, провожая Оби-Вана и Анакина, и обратился к ним.

– Помните, что вы должны оставить свои комлинки на борту корабля. Никаких сигнальных, поисковых устройств, никакие дроиды не могут быть использованы. Вы должны положиться только друг на друга и на Силу. Анакин и Оби-Ван кивнули. Они оба знали эти вещи, но напоминание было частью ритуала, а потому Врен должен был повторить это. Они передали свои комлинки Врену и тот убрал их в контейнер на корабле.

– Если вы не сможете найти меня, то встретимся здесь, через десять дней, – он остановился, чтобы закинуть на плечо комплект выживания, а потом попрощался с ними, – да пребудет с вами Сила. Его серые глаза блестели.

– Она вам понадобится. Затем Врен сошел с трапа и направился прочь, исчезая вдали.

– Врен будет ждать, когда мы отыщем его, – сказал Оби-Ван.

– Он действительно может куда больше, – ответил Анакин. Оби-Ван повернулся к Анакину.

– Ты считаешь, что Врен относится к этому слишком серьезно?

– Нет, – сказал нерешительно Анакин, – но я не понимаю, почему рыцарь Джедай тратит время на такие игры, вместо того, чтобы отправляться на миссии.

– Врен прошел сотни миссий, – ответил Оби-Ван, нахмурившись, – он спас много жизней. А теперь он желает передать свои знания падаванам. Это благородный поступок.

– Благородный, но очень скучный, – подумал про себя Анакин, отметив про себя, что его учитель не разделяет его взглядов.

– Какую фору мы дадим ему? – спросил юноша.

– Лишь несколько часов, – ответил Оби-Ван, – достаточно для того, чтобы немного освоиться здесь и поесть. Обычно когда мы отправлялись на миссии, то питались пайками и белковыми кубиками, но сейчас мы можем хорошо поесть. Оби-Ван, улыбаясь, посмотрел на Анакина. Тот был по-прежнему серьезен.

– Это упражнение создано для того, чтобы научить нас обоих, Анакин. Но это, как предполагается, является еще и игрой.

– Конечно, учитель, – Анакин не хотел, чтобы Оби-Ван думал, что он с нетерпением ждал завершения упражнения. Он знал, что Оби-Ван здесь был уже раньше с Куай-Гоном, и многое здесь напоминало ему о его учителе. Анакин хотел здесь пережить то же самое со своим учителем. Оби-Ван разогрел пищу для них, и они сели завтракать на лугу, в окружении цветов. Утреннее солнце сияло, согревая Анакина. Он быстро ел, стремясь приступить к заданию.

– Куай-Гон и я тогда должны были найти Джедая по имени Винсо Байкарта, – сказал Оби-Ван, отодвигая свою тарелку и откидываясь в траву, – это было наше второе посещение Рагуна-6. В первый раз мы вынуждены были прервать наше и без того короткое пребывание здесь. Я не знаю почему, но именно в то время Куай-Гон получил очень тревожное видение о Талле.

– Я слышал о ней, – сказал Анакин, – она, как говорили, была великолепной.

– Она была добрым другом, блестящим Джедаем. Она была уникальна, – Оби-Ван смотрел на луг, – к тому же она была очень близким другом Куай-Гона. Я не знаю, смирился ли он вообще когда-либо с ее смертью.

– Но Джедаи должны принять смерть, – сказал Анакин, – ведь она – часть жизни.

– Да, – спокойно сказал Оби-Ван, чей пристальный взгляд блуждал вдали, – но это было очень трудно сделать Куай-Гону. Что вы имеете в виду? – хотел спросить Анакин. Но что-то его остановило. В минуты, когда Оби-Ван рассказывал о своем учителе, он словно отдалялся от всего, что было рядом. Анакин мог узнать об этом по выражению лица наставника. И сейчас он не хотел злоупотреблять этим, задавая вопросы. Воцарилась тишина. Анакин воспользовался этим. Обычно в такие минуты Анакин чувствовал себя лучше. Но не в этот раз. Юноша смотрел на лицо своего наставника. На нем он видел легкую тоску. Оби-Ван тосковал по Куай-Гону. И впервые это обеспокоило Анакина. Нет, он не чувствовал укола ревности к Куай-Гону. Этого не было. Он также любил мудрого Джедая. Но нечто другое беспокоило его в его наставнике. Может быть то, что он завидовал их отношениям. Оби-Ван взял Анакина в падаваны, не желая этого. И Анакин всегда чувствовал это. Куай-Гон верил в него, и вера Куай-Гона повлияла на решение Оби-Вана. Как мог Оби-Ван не выполнить последнее желание своего любимого учителя? Анакин думал, что ему очень повезло, когда он попал в Храм, уже выбранный рыцарем Джедая. Ведь это было неслыханно. Теперь, когда ему было четырнадцать, он видел, как его друзья, такие же ученики ждали и надеялись, что их выберут в падаваны. Он говорил об этом своему другу Тру Велду. Тот рассказал ему, как мастер Рай-Гоул присматривался к нему. Тру чувствовал как внимательно за ним следит Рай-Гоул во время его занятий со световым мечом. Они много беседовали и когда Рай-Гоул официально назвал Тру своим учеником, тот был счастлив узнать об этом. Анакин также всегда чувствовал себя счастливым от того, что был падаваном Оби-Вана. Но почему? Анакин вдруг задался вопросом. Ведь Оби-Ван не выбирал меня. И сегодня, впервые, Анакин видел различие. И новая мысль проникла в разум. Неужели Оби-Ван привел его на Рагун-6 в отчаянной попытке развить в себе ту близость к нему, которую он не ощущал?