По следам человека со шрамом - [49]

С 1961 года в Алжире и Франции бушевал террор, который по своей жестокости мог сравниться только со зверствами эсэсовских карательных команд. Тысячи разорванных бомбами и убитых выстрелом в спину, взорванные электростанции, больницы, школы — таковы зловещие дела тайной террористической организации ОАС. ОАС, так же как и гитлеровские черные когорты убийц и террористов, зверствовавших под эмблемой черепа, отличается своей разбойничьей хищностью и бесчеловечностью. У оасовцев и эсэсовцев одни и те же хозяева и вдохновители. Следы ОАС также ведут в Мадрид, где Скорцени держит в своих руках нити разветвленной сети международной подпольной организации диверсантов и убийц.

Антифашисты разоблачили оасовцев — членов тайной террористической организации, а также их закулисных вдохновителей и военных главарей. Среди последних оказались — и этого следовало ожидать — бывшие эсэсовцы. Это они при помощи ОАС пытались сохранить в Алжире колониальное господство монополий и установить во Франции фашистский режим. Тем самым планы ОАС предстали как новое, переработанное издание старых планов Гитлера, предусматривавших фашизацию Европы и вторжение в Африку.

Читатели выходящей в Париже газеты «Монд» еще 3 мая 1961 года смогли прочесть, что 12 апреля — за несколько дней до фашистского путча в Алжире — в Мадриде произошло весьма примечательное событие. Здесь для конспиративной беседы встретились три агента американской секретной службы, а также несколько других лиц: испанец, два немца из Западной Германии, три француза — два полковника и генерал-путчист. Редактор газеты «Монд», опубликовавший это разоблачительное сообщение, был немедленно внесен оасовцами в списки намеченных жертв.

Кто же были те люди, которые встретились в испанской столице? Личность трех заговорщиков впоследствии удалось установить вполне точно. Это были Скорцени, полковник Годар и генерал Гарди. Двое последних являлись в то время влиятельными офицерами французской армии. Гарди вплоть до 1960 года служил генерал-инспектором французского «Иностранного легиона». Это обстоятельство сыграло в дальнейшем весьма важную роль для реализации планов генерала, ибо этот легион на 80 процентов состоял из бывших эсэсовцев. Через находившегося в Сиди-бель-Аббесе своего зятя капитана Глазера генерал Гарди установил контакт с диверсантом Скорцени. А тот в свою очередь уже давно получил директивы из Бонна и Дюссельдорфа. Таким образом, в мадридском заговоре слились воедино интересы реакционнейших группировок Франции и Западной Германии. Не заставили себя долго ждать и представители американской секретной службы, стремившиеся ради сохранения для монополистов США алжирских источников прибылей обеспечить путчистам помощь и «моральную поддержку».

Путч в Оране и Алжире

22 апреля 1961 года, спустя десять дней после того, как заговорщики в Мадриде скоординировали свои подрывные планы, клика вдохновляемых эсэсовцами генералов нанесла задуманный удар. Связь путчистов с их мадридским центром, по крайней мере в первые часы и дни, функционировала отлично. Французский фашист Пьер Лагайяр вел из Мадрида подстрекательские радиопередачи и транслировал путчистские воззвания на Алжир и Францию. В это же время действовал и сообщник Лагайяра, разыскиваемый французской полицией хозяин публичного дома Йозеф Ортиц. При помощи рации, полученной от Скорцени, он поддерживал с Балеарских островов связь со штаб-квартирой путчистов.

Фашистским выступлением руководил генерал Рауль Салан, заочно приговоренный в Париже к смертной казни. Главную роль в путче играли наемники из 1-го парашютного полка «Иностранного легиона». Именно в нем после 1945 года нашли прибежище многие эсэсовцы, стремившиеся избежать ответственности за свои злодеяния в период второй мировой войны.

Поначалу казалось, что план путча осуществляется блестяще: заговорщикам удалось использовать момент внезапности. Однако уже очень скоро стало ясно, что преемники Гитлера, воспользовавшись рецептом покойного фюрера, допустили ошибочную оценку соотношения сил: они недооценили силу и бдительность народов Франции и Алжира.

В конце концов западногерманские, французские и американские монополисты поняли это. Боясь потерять источники прибылей в Алжире, они бросили в бой фашистских головорезов. Тем самым они снова делали ставку на тех наемников, которые совершенно открыто используют насилие и разнузданный террор.

Организация путча стала возможной вследствие того, что из Западной Германии через фашистский центр в Испании заговорщикам была оказана не только моральная поддержка. Из ФРГ поступало к путчистам оружие, текли деньги, направлялись директивы. К этому делу приложили свою руку наряду со Скорцени банкир Шахт, боннский политический деятель Эйген Герстенмайер, а также шеф западногерманской секретной службы Гелен. А они прекрасно знали, почему это делают. Западногерманский концерн «Сименс» основал в Алжире свои многочисленные филиалы. Горнопромышленная компания «Дейче шахтбау унд тифбор акциенгезельшафт», правление которой находится в Лингене-на-Эмсе, развернула свою деятельность на обширной части алжирской Сахары. В компании Comite International d'Etudes du Gisement du Tindout, эксплуатировавшей алжирские железорудные месторождения, уже давно задавали тон дюссельдорфская фирма «Эксплорацион» и эссенский концерн «Эрцконтор Рур». Они вывозили из Алжира по крайне низким ценам руду. Концерны Тиссена, Маннесмана и трест «ИГ Фар-бен», участвуя в акционерном обществе «Дефрольгезельшафт», тоже получали немалую толику прибылей.