По приговору звезд - [13]

С а м а н д а р. Клянусь собственным здоровьем, брат Тумаджев правильно говорит. Слушай, сын безбожника, тебя твоя собственная бабушка убьет.

Т у м а д ж е в. Ты когда-нибудь слышал, чтобы из свинины готовили пити? Или приправу для плова? Чтобы свининой фаршировали баклажаны? Нет и нет: никогда.

Г е ю ш. Так что же мне делать?

Т у м а д ж е в. Возьми в руки перо и пиши, а я буду диктовать: председатель Рахшанде издевается надо мной, хочет сделать из меня свинопаса, пиши, сынок, пиши.

Г е ю ш. Дядя Тумадж, я писать не буду, никогда не буду.

Т у м а д ж е в. Этот пьяница и тебя сбил с дороги. Сколько раз я тебе говорил не связываться с ним. Заняться делом.

Стучат в дверь.

Кто там?

Голос Рахшанде: «Это я, товарищ Тумаджев».

Т у м а д ж е в (тихо). Прячьтесь в сарай. (Громко.) Сейчас открою. (Открывает дверь.) Проходите, проходите.

Входят  Р а х ш а н д е  и  Г ю л ь а л и.

Р а х ш а н д е, Г ю л ь а л и. Здравствуйте, Тумаджев.

Т у м а д ж е в. Здравствуйте, к добру ли ваш визит?

Р а х ш а н д е. К добру, к добру.

Г ю л ь а л и. Послушай, Тумаджев, что это ты в такое время дня закрыл двери на все засовы?

Т у м а д ж е в. Двери существуют для того, чтобы их закрывали.

Р а х ш а н д е. Мы вам не помешали? По-моему, вы что-то писали?

Т у м а д ж е в. Молодость вспомнил, я раньше увлекался поэзией, вот и хотел написать стихи о наших девушках-хлопкоробах.

Г ю л ь а л и. Сколько ни живу на свете, все бездельники пишут стихи.

Т у м а д ж е в. Бездельник я по вашей воле. Столько лет не используете номенклатурного работника.

Г ю л ь а л и. Ты что, родился номенклатурным? И потом, сколько раз тебе можно предлагать работу?

Р а х ш а н д е. Товарищ Тумаджев, мы пришли сюда не для того чтобы ругаться. У нас к вам конкретное предложение. Вы человек сознательный и должны нам помочь.

Т у м а д ж е в. Я вас слушаю.

Р а х ш а н д е. Как вы знаете, дела в колхозе идут неплохо. В этом году у нас хороший хлопок.

Т у м а д ж е в. Очень хорошо, поздравляю. Дай бог, чтобы каждому из вас присвоили звание Героя Социалистического Труда.

Р а х ш а н д е. Дело не в этом. Мы хотим в будущем году в три раза увеличить площадь под посевы пшеницы…

Т у м а д ж е в. Увеличивайте, да поможет вам аллах.

Г ю л ь а л и. Что ты заладил: «Аллах, аллах поможет», люди должны помочь!

Р а х ш а н д е. В западной зоне мы снимем хлопок и посадим виноград.

Т у м а д ж е в. Что вы снимете?

Г ю л ь а л и. Хлопок снимем, там гористая местность и нельзя использовать хлопкоуборочный комбайн. Ясно?

Т у м а д ж е в. Значит, вы не будете сеять хлопок?

Р а х ш а н д е. Не будем.

Т у м а д ж е в. Прекрасно, только какое это имеет отношение ко мне?

Р а х ш а н д е. Вы должны помочь нам. У нас не хватит воды для полива виноградников.

Т у м а д ж е в. Как же я могу помочь вам? Я не имею ни должности, ни машины, чтобы договориться с вышестоящими инстанциями.

Г ю л ь а л и. Здесь не нужны ни должность, ни машина, а согласие вышестоящих инстанций уже получено.

Р а х ш а н д е. Вы прекрасно разбираетесь в артезианских колодцах.

Т у м а д ж е в. Я вообще разбираюсь в хозяйстве.

Г ю л ь а л и. Может, ты забыл, с чего ты начинал? Может, не помнишь, как ты прославился?

Р а х ш а н д е. Помогите очистить старые колодцы и прорубить новые.

Т у м а д ж е в. Вот, вот, на дно его…

Р а х ш а н д е. Ну почему же на дно? Может быть, вы забыли, как чистят колодцы? Мы вам дадим трех-четырех помощников.

Т у м а д ж е в. Для меня чистить колодцы — все одно что щелкать семечки, но я…

Г ю л ь а л и. Милый, пока пощелкай семечки, поглядим, как ты с этим справляешься, потом станешь колоть орехи.

Т у м а д ж е в. Нет и нет.

Г ю л ь а л и. Что заладил: «Нет, нет»! Ведь руководящие должности у тебя не на роду написаны. Ведь это не то же, что быть беком, ханом по рождению… Вчера председателем был ты, сегодня — она, завтра другой. (Застегивает пуговицу пиджака.) По очереди… А то получат должность, а потом, как пиявку, не оторвешь.

Т у м а д ж е в. Ты мне не читай мораль, солдат.

Г ю л ь а л и. Ох, были бы мы в армии — законно отправил бы тебя на гауптвахту на двадцать суток.

Т у м а д ж е в. Руки коротки.

Р а х ш а н д е. Потом мы поручим вам все водное хозяйство села.

Т у м а д ж е в. Нет.

Г ю л ь а л и (Рахшанде). Я же говорил вам! Змея меняет кожу, но не повадки. Закон нужен, закон. (Тумаджеву.) И верно, зачем тебе работать? Собирай бездельников из чайханы и учи их уму-разуму.

Т у м а д ж е в. Это мое дело.

Г ю л ь а л и. А еще с некоторыми паразитами пиши анонимные письма.

Р а х ш а н д е. Пусть пишут сколько хотят, только бы работали…

Т у м а д ж е в. Бригадиром — никогда.

Г ю л ь а л и. Слушай, мать твоя — луковица, отец — чеснок, с каких пор ты стал розой?

Уходят.

Т у м а д ж е в. Я покажу им, как снимать хлопок с западной зоны!

Из сарая выходят  С а м а н д а р  и  Г е ю ш.

С а м а н д а р. Братец Тумаджев, мы слышали, вам должность предлагали?

Г е ю ш. Дядя Тумадж, соглашайтесь на эту должность, возьмете нас в бригаду поливальщиками, и не надо будет мне пасти свиней.

Т у м а д ж е в. Эх, дети, дети. Вы так ничего и не поняли. Поймите, что видны уже результаты нашей деятельности. Иначе с чего бы они сами пришли ко мне… Нет сомнения: наверху прочли наши письма и дали указание исправить положение… Послушай, храбрец, выкинь из головы свиней, я тебя сделаю ревизором, а свиней пасти заставлю этого законника, солдата Гюльали… Надо ковать железо, пока горячо, напиши сейчас же пару писем… Напиши, что с западной зоны убирают хлопок…