По праву рождения - [29]

Француз немного помедлил. Он так же внимательно смотрел на собеседника:

— Я очень люблю свою страну. Очень. И я просто не могу смотреть, как один человек, ради своих собственных амбиций и интересов, губит ее.

«Вот оно! Наконец-то! То, что Талейран хотел сказать в Тильзите, но не решался».

Роман молчал. Он ждал. Ждал продолжения.

— Вы понимаете меня, Роман Александрович?

— Думаю да, я понимаю вас, — сказал он после некоторой паузы.

— Как раз сейчас, когда Франция могущественна как никогда, он хочет все испортить и увязнуть в новой войне.

При этих словах его высочество напрягся и немного подался вперед:

— Война?

— Да. Португалия и Испания. Теперь вы понимаете, что кто-то должен положить этому конец? Кто-то должен сказать нет завоевателю.

— И это сделайте вы?

— Нет. Мы. Мы с вами. Нам помогут. Во Франции есть люди, которые придерживаются того же мнения.

Брови русского поползли вверх, показывая крайнее изумление:

— Интересно. Вы меня заинтриговали.

— Я могу достать всю информацию об этой войне: дату, количество войск, их передвижение. Все. Понимаете, все.

— Интересно. Весьма. — Роман лихорадочно соображал. Информатор в стане новоявленных друзей. Сам министр иностранных дел Французской империи. Теперь весь вопрос в том, сколько это будет стоить. О любви Талейрана к деньгам ходили легенды.

— Но вы должны понимать, это потребует некоторых затрат. Это большой риск. Не каждый захочет помочь нам за идею и убеждение. — Талейран говорил тихо, но убедительно.

Роман Александрович смотрел на него и удивлялся его невозмутимости, ведь только что он предавал своего государя. Не впервой Роману приходилось наблюдать подобное явление. Но подобного предателя он видел впервые — ни тени раскаяния, ни тени страха, ни тени сожаления. Только непреклонная решимость.

— Ну, деньги, это вопрос решаемый. Если мы договоримся, вы получите столько, сколько скажете.

— Самому мне ничего не надо, — поспешно вставил Талейран.

— Конечно — конечно. Вы думаете о Франции, я о России. Я вас понимаю. Наверное, я не правильно выразился. Вы получите столько, сколько вам понадобится.

— Но это нужно делать быстро, очень быстро. К войне уже почти все готово.

Роман улыбнулся. Он взял со стола небольшой лист бумаги и передал французу:

— Вот. Напишите сумму. Все затраты на это маленькое предприятие.

Министр взял протянутый листок. Обмакнув перо в чернила, он нацарапал несколько строк и вернул листок русскому.

Роман Александрович посмотрел на цифры. «Что ж министры всегда дорого стоили. Надеюсь, он этого стоит».

Талейран выжыдательно смотрел на его высочество.

— Я думаю, это приемлемо.

— Замечательно. — Талейран позволил себе немного расслабиться. Да рано.

— Но. Вы должны понимать. Нашему договору должны быть некоторые подтверждения. Лучше письменные.

— Вы мне не доверяете? — притворно изумленно воскликнул француз.

— Я? Да что вы, что вы. — В тон собеседнику произнес Роман. — Я, вам доверяю. Но вы должны понять, что вот эти деньги, будут выплачены из казны. И у меня должно быть подтверждение, что они пошли на нужное дело. Письменное подтверждение.

— Ну, Роман Александрович, а может все же, как-нибудь обойдемся без этого. Сами понимаете, доверять подобные вещи бумаге. Опасно.

Роман улыбнулся опять:

— Никак невозможно. Я вам доверяю. А кто поверит мне?

— Не поверить родственнику императора. Разве такое возможно?

— Ну, я может и родственник…

— Дядя императору Александру.

— Да. Но ведь не император. А в нашей стране, только его величество имеет право ни перед кем не отчитываться. Я и так беру на себя большие полномочия, соглашаясь на ваше предложение без согласование с его величеством. Ну же, князь. И для вас это будет своего рода гарантией.

Француз ненадолго задумался. Если Наполеон узнает, ему конец.

— Я согласен. Только лишние посвященные нам ни к чему. Я взял на себя смелость оформить наш договор письменно, на всякий случай. — Талейран достал свернутый лист бумаги, завязанный красной лентой.

— Вы очень предусмотрительны, ваше сиятельство. Я рад. — Романов развернул документ и внимательно прочел его. «Написан рукой Талейрана. Да это еще лучше, чем просто его подпись».

— Подпишем? — Через пару минут подпись русского посланника и французского министра иностранных дел стояла под документом.

— В каких деньгах предпочитаете?

— Во французских. А то представляете себе, что будет, когда начнется массовый обмен русских монет на французские. Нам ведь это не нужно.

— Совсем не нужно. Деньги будут сегодня доставлены вам домой. Если вы не против.

— Я? Нет. А теперь позвольте откланяться. Дела.

Проводив француза, его высочество вернулся в кабинет. За всеми делами он забыл о письме Екатерины, которое лежало на столе, и ждало, когда Роман, наконец, прочтет его. Русский взял договор и убрал его в тайник. В этот момент на улице послышался шум и звук подъезжающих экипажей. Во Францию прибыл русский посол граф Толстой.

Была прекрасная солнечная погода. Молодые люди устроили пикник под большим ветвистым деревом, которое закрывало от палящего солнца. Дерево одиноко стояло на большой зеленой поляне. Рядом протекала небольшая, но быстрая река. Александр и его друзья с Елизаветой Горчаковой и Еленой Николаевной Воронцовой весело проводили время. Раздавался веселый беззаботный смех. Романов не сводил с девушки глаз, а она улыбалась ему нежно и радостно. Елена Николаевна немного расстроенная сидела в сторонке и пыталась не смотреть на эту пару. Петр Меньшиков, видя настроение девушки, пытался развеселить ее, рассказывая забавные истории над которыми смеялась вся компания. Андрей сидел рядом с Иваном Горчаковым, который постоянно расспрашивал его о службе. Друзьям пришлось взять младшего Горчакова с собой, так как их папенька ни как не хотел отпускать Елизавету одну. Но они не жалели об этом. Молодой человек был очень остроумным и жизнерадостным. Он восхищался их мундирами и их службой и мечтал тоже когда-нибудь стать кавалергардом.