По локоть в крови. Красный Крест Красной Армии - [104]

Шрифт
Интервал

— Но хватает в истории войны примеров, когда медики становились пехотными командирами.

— Война и не тому научит.

Летчик-штурмовик ГСС Емельяненко, тоже когда-то учился в консерватории, а легендарный командир батальона майор Рапопорт, будущий академик-генетик, до войны в микроскоп глядел в лаборатории, а не в прицел снайперской винтовки.

Но тут речь идет о курсантах военно-медицинских училищ или о военфельдшерах. А от дипломированного врача, или даже от зауряд-врача никто не требовал знаний по тактике стрелковой роты в бою. В июне 1942 года нас выпустили из училища, присвоили звание лейтенантов м/с. В составе группы из 50 человек я прибыл в Подмосковье на формировку.

— В какую часть вы попали?

— Вначале я попал в не очень понятное формирование. Собрали стрелковую бригаду и в течение месяца мы изучали английское вооружение, и еще несколько странных вещей под названием спецкурс. Было несколько десятков солдат из бывших студентов, знавших английский язык в разной степени.

По бригаде поползли слухи, что нас готовят к переброске в Англию, чтобы принять участие в открытии Второго фронта. Тогда этот термин уже прочно вошел в наш обиход. Но вскоре, видимо, как сейчас принято говорить — этот проект закрыли, и нас всех распределили по разным частям.

— До сих пор ходят слухи, что один батальон советской морской пехоты был дислоцирован в Англии уже в 1943 году. А так ли это? — не знаю. В официальных источниках на эту тему ничего нет. Скорее всего, очередной миф войны.

— Не полагайтесь особо на официальные источники. Я воевал в сорок третьем на Малой Земле, под Новороссийском.

Когда брежневские прихлебатели в 70-х годах объявили сражения на Малоземельном плацдарме главной битвой ВОВ, то я в газетах такое читал со ссылкой на официальные источники, что потом долго не мог понять, а где я вообще был шесть месяцев 1943 года? Может, на другой Малой Земле?

Кричали при Брежневе на каждом шагу — мол, мы там половину вермахта перебили.

А что там творилось на самом деле, я до сих пор по ночам во сне вижу.

Ладно, продолжим. После расформировки английской бригады я получил направление на должность фельдшера 180-й отдельной роты тяжелых ранцевых огнеметов. Рота стояла в Кузьминках, в резерве ГК.

— Что такое огнеметная рота?

— Это были части армейского подчинения, но принадлежавшие химслужбе.

Я попал в роту старшего лейтенанта Хаустова. Отличный был мужик. В роте были огнеметы ФОГ-1, это огнеметы на станках, стрелявшие одноразовыми зарядами. Но был у нас одно время и взвод ранцевых огнеметов РОКС. Рота предназначалась для ведения боев в городских условиях или в стационарной обороне. В чистом поле от нас толку не было. РОКС бьет на 30 метров, а ФОГ в действительности всего на 70 метров. Я один раз видел подобную попытку применения огнеметов в стрелковых порядках во время атаки на равнине. Никто не смог приблизиться к немцам на расстояние залпа. Всех огнеметчиков перебили еще до того.

Рота была очень большой, свыше 200 человек личного состава. Одних огнеметов было порядка ста единиц, и это еще не полный комплект.

— Как долго формировалась ваша часть?

— В начале февраля 1943 года нас погрузили в эшелон и через Среднюю Азию (!) мы поехали на фронт. Направили на Кавказ. Прошли Беслан, Моздок и в итоге оказались в районе Новороссийска. Ротного Хаустова у нас забрали и вместо него прислали какого-то жлоба. А через два дня всех огнеметчиков раскидали по Малоземельному плацдарму.

Я получил приказ развернуть медицинский пункт в районе цементного завода.

Я не подчинялся напрямую какой-либо медслужбе из 18-й армии. Сказали идти на передовую, и я пошел с двумя санитарами, хотя, по идее, я должен был остаться с управлением роты.

Приказали, а что я тогда понимал?

Пока до завода дошли, а вернее доползли, я думаю, что нас как минимум пять раз должно было убить. Жуть…

Артобстрел не прекращался ни на минуту, а сверху немецкие пикировщики…

Объяснили, что в тылу, где-то в километре от меня, дислоцирована санрота, которая обязана обеспечить меня необходимыми медикаментами и снаряжением.

Оборону в районе завода держала морская пехота. В подвале разрушенного цемзавода я развернул медпункт, в котором прошли шесть месяцев моей фронтовой жизни.

— Что пришлось испытать за эти месяцы?

— Лучше не рассказывать. Но пару вещей я хочу вам сказать. Действительно, героизм на Малой Земле и в боях за Новороссийск был массовым. Хоть и не люблю я высоких фраз, но здесь нельзя подобрать других слов! Легкораненые, в подавляющем большинстве, по своей воле возвращались в траншеи. Я преклоняю голову перед мужеством морской пехоты.

Ведь там действительно было неимоверно трудно.

Как-то слышал из чужих уст формулировку тех боев «Позиционная война в условиях очаговой обороны». А там была война другая: немцы истребляют тебя день и ночь из всех видов оружия, а наш солдат держит позиции, да все время ходит в атаки, пытаясь расширить плацдарм.

Какая-то жизнь на плацдарме появлялась только ночью.

Приносили еду, боеприпасы, бинты, эвакуировали раненых. Ночью можно было рискнуть и выпрямиться в траншее в полный рост. Но когда днем мне приходилось выходить из своего подвала наверх, чтобы принять или вытащить раненых, я нередко прощался с жизнью. Уцелеть там было весьма сложно.


Еще от автора Артём Владимирович Драбкин
22 июня — 9 мая. Великая Отечественная война

Уникальная энциклопедия ведущих военных историков. Первый иллюстрированный путеводитель по Великой Отечественной. Полная история войны в одном томе.Великая Отечественная до сих пор остается во многом «неизвестной войной» – сколько ни пиши об отдельных сражениях, «за деревьями не разглядишь леса». Уткнувшись в холст, видишь не картину, а лишь бессмысленный хаос мазков и цветных пятен. Чтобы в них появился смысл и начало складываться изображение, придется отойти хотя бы на пару шагов: «большое видится на расстояньи».


Я дрался в штрафбате. «Искупить кровью!»

Идя в атаку, они не кричали ни «Ура!», ни «За Родину! За Сталина!». Они выполняли приказ любой ценой, не считаясь с потерями. А те, кто выжил, молчали о своем военном прошлом почти полвека… В этой книге собраны воспоминания ветеранов, воевавших в штрафбатах и штрафных ротах Красной Армии. Это — «окопная правда» фронтовиков, попавших под сталинский приказ № 227 «Ни шагу назад!», — как командиров штрафных частей, так и смертников из «переменного состава», «искупивших вину кровью».


Мы дрались с «Тиграми»

Два бестселлера одним томом! Лучший памятник советским противо-танкистам! В данном издании книга Артема Драбкина «Я дрался с Панцерваффе» впервые дополнена мемуарами П. А. Михина, прошедшего с боями от Ржева до Праги и Порт-Артура.«Ствол длинный, жизнь короткая», «Двойной оклад — тройная смерть», «Прощай, Родина!» — все это фронтовые прозвища артиллеристов орудий калибра 45,57 и 76 мм, которые ставили на прямую наводку сразу позади, а то и впереди порядков пехоты. Именно на них возлагалась смертельно опасная задача — выбивать немецкие танки.


22 июня. Черный день календаря

22 июня 1941 года.Этот день навсегда обозначен в отечественных календарях черным траурным цветом.Это — одна из самых страшных дат в нашей истории.Это — день величайшей военной катастрофы.Как такое могло случиться? Почему врагу удалось застать СССР врасплох? Почему немецкой авиации позволили в первый же день войны безнаказанно расстрелять на аэродромах сотни наших самолетов, а многочисленные дивизии РККА были смяты и разгромлены в считаные недели? Как случилось, что колоссальная военная машина Советского государства дала сбой в самый ответственный момент?Подробная, по часам и минутам, хроника трагических событий 22 июня 1941 года и анализ причин разгрома, воспоминания ветеранов и свидетельства очевидцев трагедии — в первом совместном проекте самых популярных отечественных историков Артема Драбкина и Алексея Исаева.


На войне как на войне. «Я помню»

Десантники и морпехи, разведчики и артиллеристы, летчики-истребители, пехотинцы, саперы, зенитчики, штрафники – герои этой книги прошли через самые страшные бои в человеческой истории и сотни раз смотрели в лицо смерти, от их безыскусных рассказов о войне – мороз по коже и комок в горле, будь то свидетельство участника боев в Синявинских болотах, после которых от его полка осталось в живых 7 человек, исповедь окруженцев и партизан, на себе испытавших чудовищный голод, доводивший людей до людоедства, откровения фронтовых разведчиков, которых за глаза называли «смертниками», или воспоминания командира штрафной роты…Пройдя через ужасы самой кровавой войны в истории, герои этой книги расскажут вам всю правду о Великой Отечественной – подлинную, «окопную», без цензуры, умолчаний и прикрас.


Мы сгорали заживо

Три бестселлера одним томом!Вся правда о самых опасных фронтовых профессиях — танкистах, летчиках — истребителях и штурмовиках, — о тех, кто платил за победы самую высокую цену и погибал самой страшной смертью, зачастую сгорая заживо. Взгляните на Великую Отечественную из кабины «яков» и «лавочкиных», через прицел «тридцатьчетверки» и бронестекло Ил-2. Узнайте, сколько минут живет в бою Т-34 и каково это — воевать «до последнего танка» (остатки личного состава выводили в тыл лишь после потери всей бронетехники); как замирает сердце истребителя после команды «Прикрой, атакую!» и темнеет в глазах от перегрузки на выходе из атаки; сколько килограмм теряет летчик в боевом вылете, какой мат стоял в эфире во время «собачьей свалки» и какой кровью заплачено за каждую победную звездочку на фюзеляже.


Рекомендуем почитать
Пойти в политику и вернуться

«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.


Молодежь Русского Зарубежья. Воспоминания 1941–1951

Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.


Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Операция «Багратион». «Сталинский блицкриг» в Белоруссии

К 70-летию легендарной операции «Багратион».Новая книга ведущего военного историка, посвященная величайшему триумфу Красной Армии. Лучшее современное исследование грандиозного наступления советских войск, в ходе которого всего за две недели была разгромлена самая многочисленная на Восточном фронте группа армий «Центр». Новый взгляд на поворотный момент Великой Отечественной войны.Знаете ли вы, что этой феноменальной победе в Белоруссии предшествовала череда неудачных наступательных операций и с осени 1943-го до весны 44-го года западное направление было для Красной Армии позиционным «Верденом», так что Верховному Главнокомандующему пришлось даже санкционировать расследование комиссии ГКО, принять самые жесткие меры и сделать нелицеприятные «оргвыводы»? Как нашим войскам удалось преодолеть этот позиционный тупик, превратив окопную «мясорубку» в крупнейшую маневренную операцию, которую по праву величают «сталинским блицкригом»? Что позволило не просто прорвать, а полностью обрушить вражескую оборону? Почему немцам не удалось сохранить целостность фронта и организованно отступить на новые позиции? Как тяжелое поражение Вермахта переросло в самую страшную военную катастрофу в германской истории? И кого винить в этом «эпическом разгроме»?.


Если бы не генералы! (Проблемы военного сословия)

Изучать историю надо для того, чтобы не повторять ошибок в настоящее время. В ходе Великой Отечественной войны советский народ и Красная Армия понесли тяжелейшие человеческие и материальные потери, но победили практически всю Европу. Победа — это хорошо, но вскрыты ли истинные причины наших огромных потерь?В книге рассматриваются причины потерь советского народа с той стороны, с которой эти причины никогда не рассматриваются, — с позиций низкого морального и профессионального качества советских генералов и кадрового офицерства.


Котлы 1941-го

После того, как в пламени Приграничного и Смоленского сражений июня и июля 1941 г. исчезли созданные в предвоенные годы танки и самолеты, Красной Армии предстояло пройти пять кругов ада под ударами танковых клиньев вермахта. Операции на окружение невиданных в истории войн масштабов следовали одна за другой, и, казалось, ничто не может остановить наступление гитлеровской армии на Москву. Но уже в ноябре 1941 г. последовали контрнаступления советских войск под Ростовом и Тихвином, и словно по мановению волшебной палочки военная машина Третьего Рейха со скрипом остановилась в нескольких десятках километров от башен Кремля.


«Смертное поле». «Окопная правда» Великой Отечественной

«Смертное поле» — так фронтовики Великой Отечественной называли нейтральную полосу между своими и немецкими окопами, где за каждый клочок земли, перепаханной танками, изрытой минами и снарядами, обильно политой кровью, приходилось платить сотнями, если не тысячами жизней. В годы войны вся Россия стала таким «смертным полем» — к западу от Москвы трудно найти место, не оскверненное смертью: вся наша земля, как и наша Великая Победа, густо замешена на железе и крови…Эта пронзительная книга — исповедь выживших в самой страшной войне от начала времен: танкиста, чудом уцелевшего в мясорубке 1941 года, пехотинца и бронебойщика, артиллериста и зенитчика, разведчика и десантника.