По кривой дорожке - [16]

На веревке, привязанной к трубе отопления, висел Джордж Уилсон: нелепо вывернута на сторону голова, сизый язык высунут, глаза навыкате. Кидаться обрезать веревку ни к чему: Джордж уже давно умер.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

По квартире Питера сновали полицейские — уголовный розыск. Чуть опомнившись, он позвонил Максвилу. Питер ни на секунду не усомнился: Джорджа убили. Но уверенность держалась на интуиции, и только сейчас Максвил подтвердил: да, убийство.

— Ни на стул, ни на табуретку он не вставал, — рассуждал Максвил, сейчас собранный и деловитый, — их тут просто нет. А если, предположим, он забрался на кухонный стол и прыгнул оттуда, то разбил бы вдребезги дверцу буфета. С пола же до трубы не достать. Да и с кухонного стола туда, где привязана веревка, не дотянуться… Веревка? Бельевая? Ты что, Питер, устраиваешь постирушки дома?

— Нет. И бельевых веревок у меня нет. Ее принес Джордж. Или кто‑то еще.

Они устроились в гостиной. В кухне полицейский снимал отпечатки пальцев. Питер набрал номер Деверн. Звонил ли Джордж из Филадельфии? А Элли? Есть ли известия от нее? Девери, расстроенный, ответил: нет, не звонил никто. Сам он уже едет к Питеру. Но почему же Джордж вернулся в Нью — Йорк? Зачем, вернувшись, вдруг явился к Питеру? Питер проверил в справочной телефонной службе. Нет, ему никто не звонил. Дозвониться до него Джордж не пытался.

Медицинский эксперт не сумел точно установить при26 Зарубежный детектив 401

чину смерти. Смерть Джорджа последовала от удушения, здесь сомнений нет. Но причины удушения? Результат повешения? Или, может, Джордж — предположение Максвила — уже был мертвый, когда его повесили? До вскрытия сказать наверняка нельзя.

Тело Джорджа Уилсона увезли к патологоанатомам.

Один из людей Максвила доложил, что в саду обнаружены следы ног, сравнительно недавние, может, Питера или его друзей, заходивших к нему сегодня, вчера? Позавчера шел дождь.

— Больше месяца я провел в Европе, — возразил Питер. — Вернулся только вчера. И в сад не выходил. Гостей у меня тоже не было. Если там свежие следы…

Максвил приказал сфотографировать следы и снять слепки, где возможно. В квартиру могли проникнуть только через сад: вторых ключей от квартиры нет ни у кого, а парадная дверь в целости. Питер не помнил, запирал ли французские окна, выходящие в сад.

— Предположим, Уилсон вернулся из Филадельфии, сам, добровольно, — Максвил щелчком отправил окурок в камин. — Тогда одно из двух: — либо он бросил поиски жены, либо отыскал какую‑то ниточку, что‑то новенькое, и ему потребовалась помощь.

— Но он же мог позвонить, — недоумевал Питер… — Зачем ехать в такую даль, терять время?

— Не смог поймать тебя. И не дозвонился до Девери.

— Если что срочное, Девери непременно разыщут. Он как врач. В редакции всегда известно, где он.

— И все‑таки Уилсон приехал. Или его привезли, — Максвил закурил новую сигарету. — Вот — вот явится по молодости прыткий помощник прокурора. Он только II надеется, что тут самоубийство. На его уголовном отделе и так висит с избытком. Он выдвигает свою версию: жену Джорджа изнасиловали и похитили. Джордж надломился и кидается за утешением к другу. Но не застает дома. Тогда, совсем ошалев, он повесился.

— А бельевую веревку прихватил с собой? Так, па всякий случай. Неужели ты сам этому веришь?

— Нет. Но не забудь, мы не можем раскрыть помощнику прокурора все, что известно нам. Это погубит и Элли и Корал. Мне кажется, пусть юнец считает это самоубийством. Пока. Пусть те, кто приволок сюда Джорджа п повесил, успокоятся немножко.

— Зачем им Джорджа‑то потребовалось убивать?

— Очевидно, он вышел на след жены, а оттуда недалеко и до них, — Максвил угрюмо улыбнулся. — А если Джордж сумел разыскать что‑то, так сильно их напугавшее, стало быть, и мы сумеем.

— Что ж, встать посреди Филадельфии и ждать, пока осенит? — съязвил Питер.

Максвил сердито прищурился.

— В Филадельфии мне помогут. Попробуем установить, что предпринимал там Уилсон. Но смерть произошла на моем участке. Убийство Уилсона — это уж моя загадка, Я мог ничего и не знать ни про миссис Уилсон, пи про Корал Трейн, ни про Стронга. Тут уже не дело Клингера, тут убийство и розыск преступников — мой прямой долг. Делай как знаешь, можешь отвязаться, но подлецов, которые совершили убийство, я разыщу. Непременно.

— А тебе не показалось, Грэг, что Джорджа привезли сюда и повесили у меня на кухне с определенной целью? Новое предостережение?

— Показалось. Его свободно могли прикончить и в Филадельфии, и по дороге в Нью — Йорк. Запихнуть тело в канаву пли в подворотню — и с концами. Однако его везут сюда. Подкрепляют свой приказ отвязаться. Но в игру вступили ребята из уголовного розыска. В «агентстве» знали, что этим кончится. Самый последний тупица полицейский не купится на такую симуляцию самоубийства, поразмыслив хоть минуту.

— А почему, как считаешь? Если Джордж наткнулся на что‑то, ему могли заткнуть рот, и не разыгрывая столь замысловатый спектакль.

— Ну это задачка для детского сада, — ответил Максвил, все еще сердитый и злой. — Полиция кинется искать: убили журналиста. Искать убийцу ринутся все. И ваш журнал, и другие. Некрасиво убивать, журналистов. Поднимутся крики о возмездии, но «агентство» уверено в своей неуловимости. А тебя уже дважды предостерегли: отвяжись от Клингера, если дорожишь Элли и Корал. Тебе наглядно показали, что, если придется, они не остановятся ни перед чем.