По Индии и Цейлону - [2]

На что Бехтерев обычно возражал:

— Не такая уж в Индии жара; там, брат, есть места где похолоднее, чем в нашей Сибири. Возьми хотя бы предгорья Гималаев или долину Кулу.

— Да разве это настоящая Индия! — горячился отец. — Вот пожил бы ты в Мадрасе или Майсуре. Конечно, испечься можно и у нас в Заволжской степи, но тут жара только летом, а в Индии круглый год.

Споры друзей нередко продолжались и после того, как меня укладывали спать. Лежа в постели, я слышал рассказы о далекой южной стране. Доносившиеся до меня названия — Бомбей, Бенарес, Калькутта — в моем воображении звучали таинственными заклинаниями.

Вдохновенные спорщики никогда не были в Индии, они и не надеялись попасть туда. И уж, конечно, менее всего могли подумать, что белобрысый и веснушчатый мальчишка, жадно слушавший их рассказы, когда-нибудь побывает в тех местах, о которых они знали только по книгам.

Дом наш стоял на высоком берегу маленькой и неприметной речки Минусинки, не промерзавшей до дна даже в лютые морозы. Через нее был перекинут деревянный мостик. Под ним днем и ночью без умолку журчал водопадик. В комнате с серебряными от инея окнами было слышно это журчание.

От слабого света на полу и на стенах играли причудливые тени. И, засыпая, я видел Индию с таинственными джунглями, со слонами и змеями. Она представлялась мне жарко натопленной комнатой, где в углах вместо фикусов и герани стоят кокосовые пальмы, бананы и хлебные деревья.

С годами померкли и забылись мечты ранних лет, пришли новые увлечения, но где-то в глубине сознания по-прежнему таилась детская мечта об Индии.

Я стал врачом. Профессия эта, казалось бы, никак не связана с путешествиями. Однако случилось так, что мне пришлось участвовать во многих экспедициях по борьбе с эпидемиями и в качестве медика-паразитолога побывать в ряде стран.

Незадолго до конца войны судьба закинула меня в Иран, потом в Ирак. Оттуда я чуть было не попал в Индию! Но в самый последний момент все неожиданно переменилось.

Тревожные сообщения о грабежах и убийствах на дорогах в районе Захедана, на трассе, пролегающей через пустыню Деште-Лут, как раз там, куда я должен был поехать, нарушили эти планы. Поездку отменили, несмотря на все мои просьбы. Вместо Индии я попал в Афганистан.

Второй раз опять не повезло. Группу советских паразитологов и микробиологов индийские коллеги пригласили в Бомбей для участия в научной конференции. На этот раз все казалось надежным и предвещало удачу. Увы… Перед самым отъездом сообщение: конференция отменена.

«Не бывать мне в Индии!» Я объездил Англию, Францию, Венгрию, США, а Индия, как и раньше, оставалась недосягаемой.

Но вот в мае 1959 г. срочный вызов в Министерство здравоохранения СССР. Удобно расположившись в кожаном кресле, готовлюсь к очередной беседе об очередных делах. И вдруг…

— Федор Федорович, как бы вы отнеслись к предложению отправиться в Индию? Не отказывайтесь, пожалуйста, там очень нужен опытный паразитолог, много работавший по борьбе с малярией.

Глубокая пауза. Моему собеседнику и в голову не приходит, что от неожиданности у меня перехватило дыхание. В воображении промелькнули отец, Бехтерев, жарко натопленные комнаты в. Минусинске…

— В Индию? — наконец переспросил я. — Ничего не выйдет!

— Это почему же?

— Два раза я почти уже был в Индии и оба раза так и не доехал.

— На этот раз доедете! Если согласны, поезжайте теперь же в Женеву. Там с сотрудниками Всемирной организации здравоохранения обсудите сроки и уточните маршруты поездки. Придется, вероятно, побывать и на Цейлоне..

И вот я в Женеве!

Специализированное учреждение — Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) — первоначально возникло на основе договора, заключенного между государствами-учредителями, и ими финансируется. Каждый участник — в 1964 г. их насчитывалось 117 — вносит определенную сумму. Для Советского Союза, например, она выражается в размере 4 731 650 долл. ВОЗ призвана координировать мероприятия в области здравоохранения, главным образом по ликвидации эпидемических заболеваний. Она собирает сведения об эпидемиях, организует международную санитарную помощь, выясняет причины смертности населения, оказывает помощь правительственным учреждениям стран в борьбе с тяжелыми болезнями, отпускает средства на питание детей и ведет другую самую разнообразную работу. В высший руководящий орган ее — исполнительный комитет — входят представители 24 стран, в том числе и СССР.

Меня представляют руководителю отдела информации секретариата ВОЗ Ж. Хендлеру и его заместителю К. Гринлингу, которые в свою очередь знакомят с лицами, ведающими организацией борьбы с малярией в Юго-Восточной Азии. Весьма любезно принимает меня доктор Л. Брюс Хватт. Он возглавляет отдел, планирующий мероприятия по искоренению малярии. Его помощники должны связаться с противомалярийными учреждениями Индии и Цейлона. Расстелив на столе карту, они показывают пункты, которые мне предстоит посетить, затем снабжают справочниками, отчетами индийских и цейлонских маляриологов — словом, делают все, чтобы у меня не оставалось никакой неясности. Снова и снова возвращаемся к географическим картам, справкам, цифрам, фамилиям.