По дороге в Портофино. Love story - [52]

Я надела серьги и закрыла шкатулку.

Я быстро добралась до мола, где построили новое здание для Сакса – Пятая Авеню. Сегодня весь паркинг сделали валетом. Я вышла из машины и отдала ключи молодому человеку, он мне взамен дал талон.

Я зашла в новый универмаг: очень красиво, светлое, просторное помещение, посередине зала – большая изогнутая лестница. Много зеркал, много интересной подсветки. Много народу, много продавцов, много цветов, и все с бокалом шампанского в десять утра. Я улыбнулась: если клиенты с утра начнут пить шампанское, то к вечеру они раскупят весь магазин. Какой верный ход менеджмента универмага.

Возле большого косметического корнера Тома Форда я увидела маму. Она болтала с подругой и продавцом.

– Привет, мамуль!

– Привет, Софи! Ты красавица!

– Ты тоже! – сказала я. Моя мама была одета в узкие белые джинсы и алый топ. Её волосы были как всегда очень красиво уложены.

– А где Вики? – спросила я.

– Она чуть-чуть задержится. Она мне только что звонила, у Ники в его квартире прорвало трубу, а у него совещание, и он попросил её завести консьержу ключи, и она тут же приедет к нам, – сказала мама.

– Хорошо. Посмотрим, что нового они привезли., – предложила я маме.

Мы прошли весь первый этаж, косметику, духи, сумки и обувь. Было много всего нового и интересного, и было также очень много народу, так что мы решили что-то купить после завтрака.

В половине одиннадцатого мы поднялись на второй этаж в ресторан, который был сегодня закрыт для всех, возле входа была табличка «только по приглашениям».

Мама предупредила девушку, которая встречала гостей, что подойдёт ещё Виктория, и оставила для неё приглашение на завтрак.

Посередине ресторана был сервирован очень красиво длинный стол.

Весь ресторан был украшен белыми гортензиями, и вдоль всего стола также стояли букеты с этими пышными цветами. Все приглашённые, почти все мамины подружки, стояли возле бара. Я увидела Стеллу Маккартни, Тори Берч и, я так поняла, ещё интересный мужчина тоже был каким-то дизайнером.

– Кто это? – тихо спросила я у мамы.

– Это Килиан Хеннесси. Создатель духов.

– Прикольно, – сказала я, – я сейчас надушена его духами, они мои любимые.

– Можешь ему об этом сообщить, – засмеялась мама.

– А он имеет отношение к коньяку Хеннесси? – в шутку спросила я.

– Самое прямое! – ответила мне мама, – он именно тот Хеннесси.

К нам вышел управляющий Саксом, всех поприветствовал, поблагодарил за верность универмагу и пригласил всех сесть за стол.

В этот момент в зал вошла Вики. У неё был какой-то странный вид, в руках она несла большой старый фотоальбом, из которого выпала, пока она шла, пара фотографий.

– Виктория, что такое? – встревожилась мама.

– Я вам звонила, но вы не отвечали.

– Здесь очень шумно, может, мы не слышали, – сказала я.

– Посмотрите, – Вики стала открывать альбом.

Мама накрыла руку Вики:

– Вики, ты что? Мы же на завтраке. Давай после, – предложила мама.

– Я должна вам кое-что показать, – взволновано сказала Вики. – Давайте уйдём.

Мы с мамой поняли по виду Вики, что она чем-то очень взволнована, и лучше нам уйти.

Мы вышли из ресторана. В Корнере МакКвина стоял большой диван. Мы сели на него.

– Виктория, что случилось? – спросила мама.

– Ники попросил меня отвезти ключи консьержу. А консьерж попросил меня открыть квартиру и дождаться сантехников, так как прорванная труба залила три квартиры вниз, и ему надо было ещё открыть нижние, чтобы сантехники могли войти во все квартиры и понять, где надо перекрыть воду, и каков ущерб. Мне пришлось подняться в квартиру. Я ждала, мне было скучно. Я решила посмотреть, что у Ники в столе, один ящик был закрыт на ключ. Я подумала – странно. Вы же меня знаете, как я любопытна, я повозилась, но открыла этот ящик, и вот.

Вики отдала маме альбом с фотографиями.

Мама открыла: на первой странице грудной малыш и написано «Николасу 3 месяца», а на другой странице он сидит на руках у мамы с папой, и написано: «маленькому мистеру Кейну один год».

– Не может быть, – сказала моя мама. – Я должна срочно позвонить Чарльзу.

Она встала и взяла телефон.

Я тоже была в шоке.

Мы не знали родителей Николаса. Но фотография его отца была у нашего папы в кабинете. Он часто о нём рассказывал с большим сожалением. Они вместе начинали компанию «Робертс и Кейн Фармасьютикалс».

Это ещё было до нашего рождения. Они были лучшими друзьями.

Боб Кейн был известным финансистом, очень удачливым, как и мой отец.

Они купили маленькую фармацевтическую компанию с очень хорошей командой химиков и фармацевтов, переименовали её в «Робертс и Кейн» и сделали её процветающей.

В какой-то момент Боб стал выпивать, стал срывать совещания, перестал приходить на работу и вообще участвовать в делах компании. Отец пытался ему помочь, но всё было бесполезно. От него ушла жена с маленьким сыном.

Через какое-то время наш папа выкупил у Боба его долю в компании. Через пару лет Боб Кейн спустил всё состояние, а ещё через год в полной нищете он покончил жизнь самоубийством.

Наш отец по сей день жалеет, что мало боролся за друга, но алкоголизм – это страшная болезнь, если человек не хочет, ему невозможно помочь.