По дороге в легенду - [37]
Я провела кончиками пальцев по рубиновым волосам, в которых появились серебристые пряди. Тихо выругалась про себя. Не защитила. Не смогла...
«Ты не знала...»
Это не оправдание.
Джерайн тихо закашлялся и попытался открыть глаза.
– Все... в порядке. Ненавижу... манососущих тварей... особенно так глупо... устроенных...
– Лежи уж лучше...– Я вздохнула и подсунула ему под голову сложенный в несколько раз запасной плащ, вытащенный из рюкзака.– Не мог сказать, что для тебя это опасно? Я бы его сразу выгнала...
– А я... знал... во что они... за это время... превратились? – Голос д’эссайна был сух и холоден.– Раньше... никакого подавляющего поля... не было.– Он произвел над собой усилие, и пара рубиновых глаз уставилась на меня.
Я только покачала головой, скидывая с плеч промокший плащ и роясь в рюкзаке. Мрачно бурчащий Фэй помог найти широкое одеяло, которым я и укрыла своего горе-нанимателя.
– Теперь есть.– Я недолго колебалась, прежде чем аккуратно отвести пряди волос от лица Джерайна. Коснулась кончиками пальцев прохладной кожи.– Слушай, ты холоден, как мертвец. Сейчас постараюсь тебя отогреть... Фэй говорит, что сильно пострадать ты не должен был...
– Не должен был. Но мог.– Голос постепенно становился крепче.– Все-таки для нас... мана... важнее воздуха.
– Я не знала...– Моя ладонь задержалась на щеке д’эссайна. Все же я отвечаю за него...– Я могу чем-то помочь? Что-то сделать?
– Здесь... холодно. Очень.– Джерайн снова закашлялся.– К тому же... стараниями твари... я, похоже, поседел раньше срока... Придется восстанавливаться.
– Не нравится мне твой кашель,– хмуро проговорила я, устанавливая рядом с Джерайном несколько нагревающих амулетов, которые смогут прогреть камень под ним так, чтобы он не ощущал себя лежащим на ледяной глыбе.
«Мне тоже, но кого волновало мое мнение раньше?»
Фэй, не умничай, а помогай. Ты лучше меня разбираешься в том, как лечить д’эссайнов в таких случаях.
«А кто говорил, что провел юность за книжками об этой страшной расе?»
Я знаю, как их убивать, а не как лечить! Это, согласись, немного разные вещи...
«Вообще он хищник. Живая кровь поможет ему восстановить силы и здоровье гораздо быстрее».
Много крови надо?
«Да нет в общем-то... несколько глотков. Джерайн меру знает».
Ну если надо...
Я уселась на уже теплый каменный пол и с некоторым трудом переложила голову д’эссайна себе на колени. Внимательно посмотрела ему в глаза, а потом задрала рукав куртки и начала неторопливо расстегивать наруч с метательными треугольниками. Высвободила один из них, положила кожаный «браслет» на пол и полоснула тонким лезвием по запястью так, что кровь брызнула на лицо Джерайна. Поднесла руку, по которой уже крупными каплями стекала багряная с фиолетовым оттенком жидкость, к его губам.
– Пей... Пока я добрая.
– Спасибо...– Д’эссайн коснулся моего запястья губами, сначала нерешительно, затем – уверенно, в каком-то странном подобии поцелуя, почти царапая кожу зубами. После трех глотков он остановился.– Спасибо. Очень... признателен.
Седина медленно начала отступать, волосы снова наливались рубиновым отблеском. Да и взгляд не казался больше мутным, хотя до обычного ему еще ой как далеко. Я со вздохом покосилась на порез, который благодаря стараниям Фэя уже больше походил на случайную, быстро затягивающуюся царапину, и коснулась волос Джерайна почти ласкающим жестом. Как будто я гладила по гриве дикого зверя, который невесть почему не бросается на меня, а мирно лежит у ног. Пальцы мои зарылись в рубиновые волосы чуть глубже, касаясь гладкой кожи за ухом...
«Вообще-то д’эссайны в чем-то дикие звери».
Фэй, ты это к чему?
«К тому, что он от почесывания за ушком сейчас замурлыкает».
Да ну?
Впрочем, д’эссайн не замурлыкал, а лишь судорожно вздохнул, и вздох его был чем-то средним между стоном и ревом. Я нервно отдернула ладонь и постаралась максимально быстро переместить голову Джерайна обратно на кустарное подобие подушки.
– Извини, не хотела, как-то само получилось... Больше не буду,– попыталась как-то скомканно оправдаться я, плотнее укрывая д’эссайна одеялом по подбородок, и закопалась в рюкзак, имитируя бурную деятельность.
Фэй только ехидно хихикнул.
– А мне понравилось.– Джерайн улыбнулся, точнее попытался это сделать – улыбка вышла какая-то неубедительная.– Очень!
– Ага, невооруженным глазом видно,– буркнула я, вытаскивая еще одно одеяло, намереваясь улечься рядом.– Как ты себя чувствуешь? Еще знобит? – Я взяла его за руку, но она все еще была холодной, как лед.
– А не чувствуется?.. Хотя, конечно, да. Не знобит – для моего состояния нужен другой термин. Пожестче.
Я нахмурилась. Поскольку из-за нашей общей забывчивости дровами мы так и не озаботились, то придется по старинке... Разоружившись, я расстегнула свою плотную куртку, подхватила одеяло и, улегшись вплотную к Джерайну, обняла его, ощущая, как он дрожит.
– Чувствуется.– Я прижалась щекой к его плечу, стараясь не думать о том, что руки д’эссайна сомкнулись на моей спине. Впрочем, судя по тому, как его трясет, на активные действия он не способен.
«Ну-ну».
Тогда буду надеяться, что хоть малая толика уважения ко мне у него наличествует.
Позади битвы и опасности, верные друзья рядом. Казалось бы, чего еще желать Еванике Соловьевой? Ан нет, не сидиться ведунье дома, снова манит ее дорога, и не куда-нибудь, а в небесное королевство Андарион. Вот только Еванику-человека там ждут, или же айранита из рода Синих Птиц? Да какая разница? По ходу дела разберемся…
Долог и нелегок путь на юг, в Лиходолье. В место, куда стекаются все преследуемые, чтобы избежать погони, место, где умирают свободными, а не в кандалах, и проживают каждый день так, как будто он последний. Ромалийская дорога, начавшаяся у разрушенного шассьего гнезда, вывела золотую шассу и ее спутника – харлекина через степь, облюбованную нечистью, к новому предназначению, которое раз и навсегда определит не только судьбу самой змеедевы, но и судьбу тех, кто окажется рядом в нужном месте и в нужное время.
Если ты – почти взрослая ведунья и тебе нужно срочно искать новое место жительства, а подруга-витязь решила к тебе присоединиться, то почему бы заодно не помочь одной особе? И уж тем более после того, как ее преследователи попытались ненавязчиво намекнуть, что в это дело лучше не ввязываться. Итак, на плече сумка, в голове – знания, вдолбленные любимым наставником, рядом – верные друзья… В бой, ведунья!
Каждый путь где-то начинается и где-то заканчивается. Дорога в легенду не всегда ведет к славе, а праведная месть – к торжеству справедливости. Волею судьбы последний из д’эссайнов и изгнанная Танцующая получили возможность узнать, откуда их дорога началась на самом деле. Но выдержат ли они такую встречу с собственным прошлым? И куда приведет прогулка по изменчивым и опасным Запретным землям?
Случается, что путешествие начинается там, где его совсем не ждали, а свадьба лучшей подруги едва не превращается в похороны виновников торжества. Андарион позабыт, и Еваника, сменив корону на удалую стрелецкую шапку, спешит через половину Росского княжества за советом к бывшему наставнику. Только вот кажущаяся легкой дорога с каждым шагом становится все труднее, все чаше лесная ведунья встает перед нелегким выбором – жить ли человеком «по совести» или же идти дальше по пути навязанного короной чужого долга.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.