По дебрям и морям - [6]

Никогда, во всю жизнь, я не мог забыть того впечатления, которое произвели на меня широко раскрытые глаза умерших. И чем дальше я шел по этому полю, усеянному мертвыми телами, тем сильнее разгоралось мое негодование и ненависть к войне, превращающей человека в дикого, свирепого и кровожадного зверя».

Стэнли был взят в плен. В бараке для военнопленных, куда попал Стэнли, было, по его словам, «около двухсот человек, и если бы кто-нибудь заглянул туда, то увидел бы толпу грязных, растрепанных и оборванных людей, почти потерявших человеческий облик; некоторые сидели на корточках с низко опущенной головой, недвижимо, другие были заняты борьбой с насекомыми, которые кишмя-кишели на них, третьи лежали в полном изнеможении. Смерть была для многих избавлением, и она не заставляла себя ждать. Каждое утро приезжали телеги и увозили мертвецов».

В плену Стэнли постепенно выяснил, что северные штаты совсем не имели целью ограбить южан, отнять у них рабов для себя; шла борьба за освобождение рабов, за уничтожение этого позорного для культурных народов явления[10].

Впоследствии Стэнли писал в своей книге: «Как я нашел Ливингстона»: «Я… встречался в Соединенных Штатах с черными людьми, которыми мог гордиться, называя их своими друзьями. Таким образом, я был приготовлен к тому, чтобы каждого черного человека принять в число своих друзей и даже считать его своим братом и уважать его столько же, как если бы он был одного со мной цвета и одной породы. Ни цвет его, ни особенности его физиономии не могут помешать ему пользоваться одинаковыми со мной правами». Вот почему, как только Стэнли понял причину негодования южных плантаторов — их боязнь лишиться рабов, он перешел в ряды северян, чтобы вместе с ними бороться за уничтожение рабства.

Спустя некоторое время Стэнли заболел жестокой лихорадкой и принужден был оставить военную службу.

Снова Стэнли работает то поденщиком, то сельским рабочим, то матросом на судне.

Усталый и одинокий, он захотел увидеть родину и мать; с этой целью он отправился в Денбиг.

Мать и родные по-прежнему холодно отнеслись к Стэнли; ему снова, пишет он, «дали понять, что в глазах соседей он был позором для семьи, и поэтому самое лучшее было ему поскорее убраться». Стэнли возвратился в Америку. Здесь он поступил матросом на торговое судно, которое вело торговлю с Европой и колониями. Стэнли побывал, таким образом, в Испании, Италии, Вест-Индии. Его наблюдательность и значительная начитанность дали ему возможность попробовать свои силы в корреспонденциях — он стал описывать события, происходившие в разных странах во время его пребывания там. Свои статьи он пересылал в американские и английские газеты, где их охотно печатали. У читателей они пользовались успехом, благодаря их живости и интересному содержанию.

Скоро имя Стэнли сделалось настолько известным, что его пригласили на должность военного корреспондента в американский флот. Приняв это предложение, он продолжал работу и в газетах.

Самого Стэнли такая работа вполне удовлетворяла: ездить по разным странам и наблюдать за всем, что там происходит нового и интересного, было по душе ему, об этом он мечтал еще живя в Новом Орлеане и читая описания этих неведомых стран. Кроме того, эта работа так хорошо оплачивалась, что у Стэнли были деньги на приобретение книг и на то, чтобы в свободное время пуститься самому в какое-нибудь заманчивое путешествие.

Однажды вдвоем с таким же смельчаком, как он сам, Стэнли спустился по реке Миссури[11]. Для этой поездки он сам сделал плоскодонную лодку — «душегубку».

Надо было иметь большую отвагу, чтобы плыть по этой реке: местами слишком быстрое течение, торчащие из илистого дна стволы — все это создавало большие трудности и опасности. Кроме того, живущие по берегам индейцы недружелюбно относились к белым, и путешественники рисковали жизнью.

Удача этой смелой поездки внушила Стэнли и его товарищу мысль о самостоятельном большом путешествии. Целью его они выбрали Малую Азию. Проникнув в Бостон[12], путешественники отправились на небольшом парусном судне в Смирну[13], чтобы затем попасть в Константинополь.

Около Смирны их ограбили турки и посадили в тюрьму. Только хлопоты одного, заинтересовавшегося их судьбой, человека, помогли им освободиться.

Это свое приключение Стэнли описал в одной газете так живо и ярко, что издатель большой американской газеты «Нью-Йорк Герольд» предложил ему место постоянного корреспондента.

Стэнли охотно принял это предложение, так как газета «Нью-Йорк Герольд» в то время была самой распространенной в Америке.

Так Стэнли окончательно сделался журналистом.

Издатель газеты, Гордон Беннет, очень ценил редкие дарования Стэнли и давал ему всегда самые ответственные поручения в разных странах.

Он направил Стэнли с английской экспедицией в Абиссинию, позже — на торжество открытия Суэцкого канала, в Афины, на о. Крит, наконец, в Испанию.

Наряду с газетной работой, Стэнли неутомимо пополнял свое образование. В Испании он занялся изучением испанского языка и скоро овладел им настолько, что мог даже писать статьи для испанской газеты. Вообще Стэнли не пропускал ни одного случая расширить свои знания; этому отчасти способствовали условия его жизни: разъезжая по разным странам, он постоянно сталкивался с новыми людьми, с новой обстановкой. Но, конечно, чтобы это богатство впечатлений использовать так широко, как это делал Стэнли, нужно было обладать его деятельной, энергичной натурой.