Плюсик в чарму - [53]

Семейная пара с темным лордом прикидывали, как его воскресить. Но так, чтобы он сказал, куда спрятал награбленное имущество. И снова почил. Желательно окончательно. До следующего родительского собрания.

— Есть вопросы? — поинтересовался ректор, шурша бумажками.

И тут посыпались десятки вопросов. Две семьи решили сыграть в «Ромео и Джульетту», требуя рассадить детей в разные концы аудитории. Кто-то жаловался на академическое питание.

Я мысленно прикидывала, сколько шпал я поднимаю за раз. И насколько жалобно буду смотреться возле остановки.

— Если вопросов больше нет, то собрание окончено, — постановил ректор. — Вас я попрошу остаться.

Все ведьмы и колдуны стали растворяться в воздухе. В зале остались мы одни.

— Теперь с вами, — вздохнул ректор, глядя на нас задумчивым взглядом.

Я чувствовала, как меня обволакивает запах чужих духов. И уносит меня куда-то в прекрасные дали. Где не нужно сдавать почку на шторы. И где парты не меняют каждый год.

— Я был поражен, когда узнал про столь низкие оценки, — покачал головой Филиус. — Две двойки. И это две уважаемые магические семьи!

— А можно работы посмотреть? — спросила я, предчувствуя неладное.

— Конечно-конечно! — произнес Филиус. На черную столешницу опустились два листка. Почти одинаковых. Один был написан куриным почерком Никиты. Второй аккуратным девчачьим почерком.

— Сколько стоит пятерка? — в лоб спросил Физалис, пробежав работу. — Я понимаю, что она волновалась, переживала… И вообще, на каком основании им так рано дают контрольные работы?

— Это не контрольная. Это новая методика обучения, — обиделся ректор, пока я читала работу Никиты. «Отличия немагов от магов», — называлась работа.

Я читала про телефоны, про футбол, про баскетбол, про то, что люди все привыкли делать своими руками. В том числе и готовить.

— Так, зачехлите свой кошелек, — мрачно произнесла я. — Можно я посмотрю работу Пенелопы?

Она была переписана слово в слово. С некоторыми отступлениями. И точно так же была перечеркнула магическими чернилами. «Е» — стояло в самом низу листа.

— А «Е», простите, это двойка? — поинтересовалась я, сверяя работы со здравым смыслом.

— Е — это ересь, — пояснил ректор, отмахиваясь от заманчивого предложения. Суммы росли. Я уже захотела быть ректором, чтобы вовремя сказать: «Да!»

— За что двойка? — прищурилась я на Филиуса.

— Я не разбирался в данном вопросе. Если хотите, я позову преподавателя, который вам все объяснит! — махнул рукой ректор. — Вы сможете с ним поговорить.

Филиус вышел из кабинета.

— Будешь и ему взятку предлагать? — спросила я, сопя от обиды на свои финансовые возможности.

— Возможно, — послышался голос. Я повернулась в сторону однобокой улыбки. Когда он улыбается, у него на щеках образуются полоски ямочек.

Физалис не смотрел на меня. Он смотрел на свой раскрытый блокнот с драгоценной закладкой.

— Вам повезло. У вас есть деньги, — вздохнула я, понимая, что мне очень хочется поговорить. Но я не знаю, как завязать диалог.

— Неужели? А я и не знал, — едко ответили мне. Я тоже смотрела в свой блокнот.

— И почем нынче пятерка? — снова спросила я, чувствуя взрывоопасный коктейль эмоций. От обиды за то, что я так не могу, до желания просто поговорить.

— Не думаю, что дорого, — заметил голос. У меня складывалось чувство, что этот разговор нужен только мне одной. Бывают такие моменты, когда собеседник просто отвечает на вопросы, при этом не развивает тему.

Украдкой кусая от досады губы, я уставилась в свою писанину. Если мне нужен будет прикорневой объем для волос, я буду открывать эту страницу.

Время шло. Роскошные часы тикали. Значит, мне все-таки показалось. Жаль. Сердце вздохнуло вместе со мной. Я сидела, погруженная в свои мысли. И вертела ручку в руках.

Внутри меня маленькие печальные детки несли красивую коробочку с дохлым хомяком под названием «А вдруг?»

— Знаешь, деньги — это очень удобная вещь, — внезапно послышался голос.

Детки переглянулись, глядя на могилку и быстро принялись откапывать коробочку.

— Есть такое выражение: «Хорошо, что взял деньгами». К сожалению, людям, у которых нет денег, оно незнакомо. Они трясутся над каждой копейкой. И предпочитают делать все, чтобы не расставаться со своими деньгами. Если бы я решал свои проблемы так же, как и они, то наверняка был бы уже седым, — послышался вздох.

На меня почему-то посмотрели и немного нахмурились. Он явно думал о чем-то своем. Дети отряхнули закопанную коробочку и стали реанимировать хомячка надежды. Надежда дернула лапкой.

— Если бы это был бы какой-нибудь другой предмет, я бы, возможно и поспорил. Но я ничего не знаю про немагов. И вникать не хочу, — послышался голос рядом.

Дети переглянулись, и стали закапывать хомяка обратно.

— Вам совсем не интересно? — негромко спросила я, снова украдкой глядя на его нахмуренные брови.

— Абсолютно нет, — я видела краем глаза, как улыбка на секунду дрогнула на его губах.

«Ну же! — орали мне со всех сторон невидимые советчики. — Вы остались одни! Тет-а-тет! Может, другой возможности поговорить у вас и не будет!»

Я нервно сглотнула. Нужно было сказать что-то хорошее. Может даже комплимент. Но у меня такое чувство, что мне в рот нагадил зверь по кличке Лидокаин.