Плюс один - [10]

– Зачем это мне вас преследовать?

– Не знаю… чтобы украсть мои фрукты?

– Всего лишь один банан. С тех пор я многому научилась.

– Я тоже. Правда. Рад вас видеть. – Он берет меню. И снова кладет. Похоже, у него в мозгах протечка.

Сверяюсь со своим детектором сарказма: ничего. Неужели он и вправду рад меня видеть? Поразительно, но я начинаю краснеть. Не деликатно, как героини Джейн Остин – два розовых пятнышка цвета закатного солнца ровно в центре круглых девичьих щечек, а волной океанского прилива, жаркой и алой, которая начинается с пальцев ног, поднимается вверх по бедрам и щекочет губы, наконец со всей силы обрушиваясь на песок, то есть лицо. Яркий, пульсирующий алый.

– Это потому, что вы увидели, как я иду вам навстречу. У меня потрясающая походка. Весь секрет в том, чтобы… – Я наклоняюсь вперед, заговорщически поглядывая из стороны в сторону и приложив руку к лицу, чтобы укрыться от лишних ушей, – ставить одну ногу перед другой. Родители научили меня этому много лет назад, и вот почти каждый день я тренируюсь. Мое любимое занятие – пройтись по кафе.

Он открывает рот, чтобы ответить, но тут из-за моего плеча возникает Шерил:

– Что будешь, милочка?

Ну наконец-то.

– Горячий шоколад, 2 мини-суфле, кусок апельсинового торта.

– Сегодня апельсинового нет, зайка. Не желаешь попробовать кусочек лимонного?

Тьфу.

Тьфу!

Без паники, без паники, без паники.

Нет апельсинового торта – значит, нет зернышек. А без зернышек я не узнаю, сколько кусочков отломить. Как можно съесть что-то, не зная, на сколько кусочков это поделить?

Перевожу взгляд на мальчика с бананом:

– Сколько вам лет?

Тому хватает наглости не показать удивления. Люди обычно удивляются, когда незнакомцы спрашивают, сколько им лет, заказывая еду в кафе.

– Тридцать восемь.

Поворачиваюсь к Шерил:

– Да, я буду лимонный торт.

Та улыбается. Не мне.

– Еще чего-нибудь, Шейми? Что-то ты сегодня припозднился.

Шейми. Я прихожу сюда каждый день в течение последних двух лет и до сих пор для нее всего лишь милочка.

– Проспал. Вчера загулялся допоздна. Еще кофе, Шерил.

Шерил одаривает его своей самой праздничной улыбкой. Мне она так никогда не улыбалась, даже в мой день рождения, когда я ей 10 баксов на чай оставила. Вдруг начинаю ее ненавидеть. Это она виновата, что мне приходится сидеть за чужим столом и есть не то, что обычно. По ее вине меня окружают одни лыбящиеся идиоты. Шерил уходит за апельсиновым тортом. В роли апельсинового сегодня лимонный.

– Припозднился? У вас что, свидание?

Он смеется, хоть моя шутка и несмешная.

– По утрам я обычно бегаю в парке. Потом захожу сюда выпить кофе.

Что-то мне подсказывает, что сегодня Шерил понадобится больше 7 минут, чтобы принести мой торт. Или эти 7 минут протянутся дольше, чем обычно. Продолжаю допрос:

– Что за имя такое – Шейми?

– Шеймус Джозеф О’Рейлли. Никогда не угадаете, откуда родом мои предки.

19 букв. Как у меня.

– Из Индии?

– Хм… нет. Были бы они индусами, меня бы назвали Шеймусом Джозефом О’Синг хом или как-то в этом роде. – Теперь, когда мы сидим ближе, вижу, что глаза у него вовсе не карие. А каре-зеленые. – Ваша очередь.

– Моя очередь что?

– Ну знаете, как люди знакомятся, становятся друзьями? Я называю свое имя, потом вы свое. Потом пожимаем руки.

– Правда? Занятный ритуал. Вы антрополог?

Приносят мой апельсиновый торт. Он подозрительно напоминает лимонный, но я стараюсь не обращать на это внимания. Гораздо сложнее поделить его на 38 кусков. Передо мной стоит нелегкая задача. Жаль, что ему не 14.

Лимонный торт гораздо тоньше апельсинового. Я бы сказала, его высота составляет примерно одну треть высоты апельсинового. Разделить кусок апельсинового торта на 38 частей проще простого, но с лимонным дело обстоит сложнее.

Для начала делю торт по длине по центру, от острого конца к широкому. Затем поперек, но не соблюдая математической точности, так как та часть, что у кромки, гораздо шире. Получается примерно одна треть торта с широкого конца и две трети с острого. 2 кусочка с острого конца снова делю по длине, затем каждый образовавшийся кусочек – на 3 части. Таким образом, с острого конца получается 12 кусков. Теперь широкая часть. Здесь нужно сделать 26 порций, а это будет непросто.

Делю 2 кусочка с широкого края вдоль на 3 части. Вроде пока ничего. Затем каждый из них еще на 4 части поперек. 24. Осталось лишь отделить у кромки два уголка из песочного теста. Эврика! 38. Приступаю к порции номер 1.

Всё это время он за мной наблюдает. Ресницы у него непропорционально длинные.

– Нет, я не антрополог. А вы хирург? – Он по-прежнему улыбается. Ямочка под нижней губой разгладилась. Брови подняты.

– Грейс. Грейс Ванденбург. В данный момент в творческом отпуске, обдумываю новые карьерные перспективы. И всё благодаря щедрым налогоплательщикам.

Порция номер 6.

– А я в кино работаю. В кассе.

Круто. Кассир. В кино. Два больших попкорна, пожалуйста.

– Звучит захватывающе.

– А по мне, нормально. Люблю кино.

– А сегодня не работаете?

Дошла до 12-го кусочка. К счастью, жевать почти не приходится – порции совсем маленькие.

– Выходной. Вечером пойду на теннис. Мужской полуфинал. – Он делает глоток из своей чашки. У него и вправду красивые руки. – Вы, наверное, очень проголодались.