Плюс-минус бесконечность - [24]

Шрифт
Интервал

— Да она просто гадюка! — вступилась Лёся. — Она, представляешь…

— А ты откуда это узнала?! — уперев руки в боки, стала грозно наступать на нее Лена. — От него, от родного-единственного! А ей даже договорить не дала, трубку швырнула! Я одно знаю: кто раз разводился, тот и другой, и третий, если что, разведется. Я ничего плохого не хочу сказать — живите, раз живется, была б охота… Но помни: в случае развода окажешься в коммуналке, не говоря уж о том, что хорошую квартиру своей матери профукаешь… Откажись, пока не поздно, придумай что-нибудь!

— Он об этом просто не подозревает… — задумчиво прошептала Лёся. — Ему и в голову не приходит, что мы можем когда-нибудь… Фу, Ленка, глупость какая! И сказать же такое! Да ну тебя! — и облегченно махнула рукой.

Но о забавном том разговоре Лёся все-таки поздним вечером, прижимаясь к его голой заросшей груди и увлеченно блуждая по ней пальчиком, рассказала Олегу, как о нелепой шутке, над которой предполагала вместе посмеяться… Но, приподнявшись на его оцепенелое молчание, она чуть не проглотила язык, увидев, как посерело и пошло пятнами лицо обожаемого мужа, как по-неандертальски свирепо выдвинулась нижняя челюсть, а большие добрые и светлые глаза вдруг сузились до черных азиатских щелок, источавших звериную ненависть. Вместо любимого, словно немного простуженного голоса, из его рта вдруг вырвался сиплый свист нападающей рептилии:

— Да как с-смеет эта страш-шная з-завистливая прош-шмандовка пороч-чить наш-ши ч-чистейш-шие ч-чувства… З-задуш-шить ее з-за это…

Потом Олег взял себя в руки. Ужасная, действительно демоническая маска не спа́ла — а будто медленно ушла в глубь лица. Он перевел все в шутку, легонько приобнял оторопевшую от его непосредственной реакции жену, чмокнул в пушистый висок, взъерошил ей волосы:

— Глупенькая моя малышка, веришь всяким старым неудачницам…

Но она подняла на мужа глубокий, будто прозревающий взгляд и молчала. Он холодно отстранился:

— Как хочешь. Я ни на чем не настаиваю. Желаешь считать меня подлецом — пожалуйста. Твое дело.

Олег поднялся и, на ходу нервно вытряхивая из пачки сигарету, стремительно вышел на балкон, широко распахнув и сразу же плотно затворив за собой дверь. Апрельская ночь быстро дохнула мягкой прохладой. Где-то вдалеке пели Пасху…

Потом вроде бы, «перемололось» — а вопрос о новой квартире отпал как бы сам собой, словно табуировался. И все же Лёся чувствовала — и знала, что то же самое чувствует и муж, — что в хребте их молодого брака будто застрял с того дня зазубренный осколок, из тех, что десятилетиями носят в себе ветераны давних войн, привыкнув к ним и особо от них не страдая, но всегда подспудно держа в уме ежедневную возможность рокового перемещения смертоносного железа на какой-нибудь последний миллиметр. В Олеге что-то неуловимо изменилось: его ежечасная нежная забота о жене вдруг стала на глазах принимать чудовищные, как бы извращенные формы; недоумевающая Лёся уговаривала себя списывать его странные, ни с чем не сообразные слова и действия на общую мужскую неловкость во всем, что касается тонких чувств, ставила его поступки в один ряд с детскими трогательными порывами… Не станешь же всерьез осуждать четырехлетнего мальчика, смастерившего, в надежде порадовать любимую мамочку подарком, милого и страхолюдного медвежонка из спинки ее же нового дорогого пальто… Или станешь?

В следующем месяце выпала Лёсе нечаянная надежда: удачливая бывшая их с Леной однокурсница оказалась одним из ведущих модельеров знаменитого московского модного дома Галины Платоновой и, приехав на показ новой коллекции в Петербург, случайно позвонила прежней подружке. Выслушав печальную повесть о рыночной «секции», — ужаснулась, выбрав момент, переговорила со своей недоступной патронессой… И что же? Уже вечером она радостно звенела Лёсе в трубку, довольная негаданно выпавшей ролью благодетельницы:

— Представляешь, в десятку! Просто как специально! Я ей говорю: самая, мол, перспективная девчонка у нас на курсе, дизайнер от Бога, даже свой модный дом имела, просто не повезло — чего удивительного, в наше-то время… А она, такая: мне, типа, как раз в питерском филиале одного толкового модельера-конструктора не хватает. В общем, расклад такой: мы завтра в одиннадцать улетаем, но в девять она тебя ждет в гостинице — со всеми эскизами и, желательно, хоть с одним готовым платьишком… На тебя отведено четверть часа — и это много! Она тетка нахрапистая, в три минуты просекает, кто перед ней, так что выложись по-максимуму! Понравишься — и с понедельника можешь на работу выходить! Я уж постаралась: описала тебя как второго по гениальности — после нее самой — модельера Земли и окрестностей, так что не подведи давай! Пиши адрес…

Лёся заметалась. Олег, как мог, помогал. В четыре руки разбирали папки со старыми и новыми эскизами, выискивали лучшие, подкрашивали, доводили до совершенства, глубокой ночью гладили, отпаривали и упаковывали Лёсин показательный шелковый костюм, когда-то побивший рекорды заказов в бесславно погибшем «Хеленсе»… В пять, дрожа от усталости, она сказала сочувственно внимавшему мужу:


Еще от автора Наталья Александровна Веселова
Слепой странник

Легко найти дорогу, когда знаешь, куда идти.Легко увидеть, куда идёшь, когда ты не слеп.Но вся беда в том, что идти надо, а ты не осознаёшь ничего, и у тебя нет ничего.Кроме собственного страха.


Одиннадцатый час

На что способен человек, чтобы победить в смертельной схватке за жизнь? На умышленное убийство. Неизбежный спутник этого – мечта об убийстве идеальном, о тихом торжестве безнаказанности. Но потенциальный убийца напрасно полагает, что сокровенная нить управления реальностью находится в его власти. И тогда – то ли Судьба смеется над ним, то ли Провидение оберегает от необратимого падения…


Предпоследний Декамерон, или Сказки морового поветрия

В недалеком будущем на земле бушует новая эпидемия чумы. Несколько человек находят бункер времен Второй мировой войны в Подмосковном лесу и спускаются туда, не желая попасть в официальный карантин. Гаджеты скоро перестают работать, исчезает электричество, подходят к концу запасы еды. Что делать, чтобы не пасть духом, сохранить человеческий облик? Конечно, рассказывать интересные истории, как это делали герои Боккаччо семьсот лет назад…


Рекомендуем почитать
Рынок для убийства

Раскрыть преступление — задача непростая, а если в нем замешана женщина, то распутать его чрезвычайно трудно. Таким оказалось дело об убийстве девушки любвеобильного Уилбура Джолифа («Рынок для убийства»).


Серебряный мул

Раскрыть преступление — задача непростая, а если в нем замешана женщина, то распутать его чрезвычайно трудно. Таким оказалась история наследницы чудака-миллионера («Серебряный мул»).


На грани безумия

Ох уж эти сыщики-непрофессионалы! Попадут в неприятную ситуацию, а за помощью бегут к полиции. Доктор Смит вынужден, попав в заложники полубезумного политикана, спасать себя и целую компанию ни в чем не повинных людей («На грани безумия»).


Управляемый хаос

«Елена Мазина уже стояла в дверях, когда мужчина, ставший её очередным любовником, лениво, словно нехотя, спросил: – Мне тебе позвонить? – Нет, лучше я сама дам знать, если захочу тебя вновь увидеть…».


В смертельном трансе

Детективное расследование под гипнозом — вот фабула романа молодого американского писателя. Роман недавно вышел в США, он открывает серию книг о детективах Мадлен и Алексе Филлипсах. Действие происходит в Миннеаполисе и на частном острове на озере Мичиган.


Самая долгая секунда

Герой романа обнаружен с перерезанным горлом возле дома, где проживают две молодые женщины. Врачи сделали невозможное — вернули его к жизни, но беда в том, что он не помнит ни своего имени, ни каких-либо деталей своего прошлого. Правда, смутное воспоминание о какой-то страшной тайне не дает ему покоя. Дальнейшие события помогают читателям вместе с героем размотать весь клубок загадочных событий. Для любителей остросюжетного чтения.