Пляжное чтиво - [27]

— Вот, — сказал он, беря ее палец и касаясь им едва заметной отметинки, оставленной на ее лбу ветрянкой. Затем он гладил ее лоб своей рукой, целовал крошечный шрамик, лизал его.

— И вот, — сказал он, проводя ее пальцем под правой грудью, где нашел другую оспинку. И снова ласкал, целовал, пробовал.

— И вот здесь, — сказал он, скользя ее рукой над крохотной родинкой на ее правом бедре. — Надо быть очень осторожными с родинками.

Он поцеловал темную точку, нежно касаясь кожи вокруг нее и продвигаясь все ниже по ее телу. И Маделин следовала за ним в его фантазии».

… Конечно, ничего конкретного о Дэвиде не было в моем романе, кроме тех шрамов, которые я находила такими захватывающими, такими привлекательными, что не могла не увековечить их. Но Дэвид, в состоянии, близком к истерике, позвонил мне через несколько месяцев после того, как книга увидела свет. Он обвинял меня в том, что я нанесла ему удар ниже пояса, обнажив его перед всем светом. Он случайно купил мою книгу в киоске отеля в чужом городе, куда приехал читать лекции. Дойдя до этого самого отрывка, он был потрясен сходством между собой и Лесли и довольно быстро расшифровал анаграмму Слоан И. Даймонд.

Я старалась объяснить, что Лесли — это не он, что Маделин — не я, что сюжет и персонажи — абсолютно вымышленные и что я использовала тот крохотный кусочек наших отношений потому, что была очарована ими, что это наложило отпечаток на все мое восприятие мира, что герой книги не имеет с ним ничего общего.

— Никто никогда не узнает тебя в нем, — убеждала я.

— Но шрамы! — кричал он.

— У многих мужчин есть шрамы.

И как я могла объяснить, почему выбрала имя Лесли Дин, состоящее, как и его собственное, из двух первых имен. И он дотошно объяснял, что я использовала его инициалы, поменяв их местами.

— Это наверняка произошло подсознательно, но совершенно тебя не разоблачает, — попыталась я объяснить, уже охваченная чувством вины.

— И почему ты сделала Лесли летчиком?

— Потому что это очень далеко от археолога.

— Но у меня есть лицензия пилота, — сказал он надтреснутым от боли и разочарования голосом. — Сделав Лесли пилотом, ты нанесла мне последний удар!

Ну это уж точно было случайным совпадением — если, конечно, совпадение может быть случайным. Я не знала о его лицензии пилота. Когда я познакомилась с ним, он боялся летать.

— Ты всегда ездил на поезде, — попыталась я доказать свою невиновность.

— Я получил лицензию, чтобы излечиться от боязни высоты, — сказал он. — Может, я немножко и нервный, но ты превратила меня в посмешище.

— Жизнь часто бывает более странной, чем вымысел, и более ироничной, — сказала я, но это замечание не облегчило ни его боль, ни мою… потому что я действительно любила его и не представляла, что могу так оскорбить.

"… Фантазия, как и реальность, может быть опасной", — думала я, когда огромная волна смыла мои воспоминания. Открыв глаза, я увидела мороженщика, возвышающегося надо мной, загораживая солнце.

— Одно слоеное мороженое, — сказал он, вручая Робин брикет в обмен на доллар.

— Хорошо вздремнула? — спросила Робин. — Я ухожу, у меня дела.

— Должно быть, я действительно спала, — ответила я, потягиваясь. — Я еще посижу немного. До завтра.

Через несколько минут, слизывая с пальцев остатки мороженого, я вдруг услышала свое имя. Оглянувшись, я увидела направляющегося ко мне лейтенанта Фиори с пиджаком и туфлями в руках.

— Здравствуйте, миссис Даймонд. Я надеялся, что найду вас здесь, — сказал он, останавливаясь передо мной. — Консьержка в Башне предположила, что вы еще на пляже. Можно поговорить с вами?

— Конечно, лейтенант. Что-то случилось? — озабоченно спросила я, хотя моя тревога не помешала мне почувствовать удовольствие от новой встречи с лейтенантом.

— Я хотел спросить вас о той ночи пятницы… когда вы были на балконе.

— Мне казалось, что я вам все рассказала.

— Я знаю, но мы могли что-то упустить. Я разговаривал позже со множеством людей, миссис Даймонд, и, похоже, никто ничего не знает. Я рассчитываю на вашу помощь.

— Я не знаю, чем еще могу помочь вам, лейтенант.

— Ну… вы не возражаете, если я присяду?

— Пожалуйста, — сказала я, протягивая ему полотенце.

Лейтенант уселся передо мной, положив рядом пиджак и туфли, и завернул рукава рубашки.

— Чудесный день, не правда ли? Между прочим, в тот день я не мог не заметить портативный компьютер на вашем балконе. Чудесное место для работы. Прекрасный вид. Вы бы видели мой кабинет! У меня даже окна нет.

— Я думаю, это одно из главных преимуществ профессии писателя. Можно брать работу куда угодно.

— Я видел одну из ваших статей в журнале несколько недель назад… об аспирине и сердечных приступах. Я обратил на нее внимание, потому что мой отец принимает аспирин уже три года.

— Как вы узнали, что это моя статья?

— Я запомнил подпись. Я замечаю такие вещи, не знаю, почему, — ответил он, подставляя лицо солнцу.

— Так что я могу рассказать вам, лейтенант?

— Что угодно о той ночи или о Марджори Эплбаум. Вы говорили, что не очень хорошо знали ее. Так?

Сидя на жарком солнце, расслабившись от шума прибоя и запаха соли, польщенная его вниманием, я так хотела быть его музой, что чуть не пересказала ему сплетни, связывающие Марджори с Джефри и Марти, но вовремя спохватилась.