Плутониевая зона - [21]

Кузнецова не обидела девичья насмешка. Но старшая решила вступиться.

— Не ерничай, Танька! — строго произнесла она и протянула руку Кузнецову для дружеского знакомства как фронтовик фронтовику: — Лидия.

Она потеряла родителей в первые же месяцы войны под Смоленском. Своими глазами нагляделась в медсанбате на повседневный кровавый ужас войны. И с тех пор разучилась говорить весело и легко о страшном. Война для Лидии теперь никогда не закончится. Она засела в ней до конца жизни. Наступившая тишина для Лидии была минутой молчания.

— А где же вы воевали, Николай Михайлович? — попыталась разрушить общее неловкое молчание третья девушка, Варвара, с узким лицом и удивительно большими глазами.

— О, это длинная история. Начинал еще под Москвой. А закончил у немцев. Там меня немножко задели. За плечо. Ну это долго рассказывать… Как-нибудь в следующий раз. А вы-то сами откуда будете? — Кузнецов переключился мыслями на сегодняшний день.

Он спрашивал обо всех, но обращался почему-то к Лидии.

Та коротко объяснила, что все они окончили Воронежский университет. По специальности — химики. Распределяли их по путевкам комсомола. Отбирали сюда, на базу № 10, только лучших, почти отличников. Очень спешили. Даже собраться как следует не дали.

— А вот теперь сидим, баклуши бьем. Зарплату получаем, а практически не работаем. Техучеба да техучеба. Читаем «Синюю книгу». Практических занятий нет. Обещают послать некоторых в Москву для освоения технологии работы на лабораторных установках. Но пока только обещают. Вот такие наши никудышные дела. Когда еще начнем работать по-настоящему…

— Ничего, девоньки, не грустите шибко, — успокоительно заверил их Кузнецов авторитетным тоном, — работа еще будет. Невпроворот будет. Это я вам лично обещаю.

Варя поставила перед Кузнецовым стакан горячего чаю, разогретого моментально на противозаконной плитке, несколько кусочков сахара и аппетитные сухарики. Николай Михайлович не отказался. Неторопливо, с удовольствием выпил.

После этого решил приступить непосредственно к выполнению партийного задания Серегина.

— Какие еще жалобы имеются? Может быть, по быту? Девушки пожаловались, что очень холодно в бараке. Обещали

ведь теплые деревянные дома, с отоплением, со всеми удобствами. Когда же будут переселять?

Кузнецов ответа не знал, но обещал выяснить и доложить во всех подробностях.

— А как у вас, девоньки, обстоят дела… с досугом? Что имеем в наличии по данному вопросу?

— А с «досугом» у нас, товарищ Кузнецов, еще хуже, чем с работой, — включилась Таня. — В наличии только танцы по субботним вечерам в клубе «Родина».

— И все? — удивился Николай Михайлович вслух, хотя в душе считал, что и этого вполне достаточно для начала жизни на новом месте.

— Да. И все, — подтвердила Таня. — Да и то, что за танцы? Шум и гам сплошной. Патефона совсем не слышно. А баянист один на два вальса. «На сопках» и «Волны». А западные танцы, говорит, мне не разрешают.

— Что ж уж так строго? — заинтересовался Кузнецов. — Почему не разрешают? Я, например, пробовал… Танго и слоу-фокс. В Германии, например.

— Говорят, вредное влияние, — обиженно надула толстые губки Таня.

— И обстановка там, — поддержала ее Варвара, — знаете ли… Ребята подвыпившие. Курят тут же. В прошлый раз драку затеяли. Настроение на весь вечер испортили.

— Причина? — продолжал выяснять обстановку с досугом Николай Михайлович. — Из-за чего подрались?

— Из-за нашей Тани подрались, — пояснила Варвара.

— Да брось ты, Варя.

— Чего бросать? Так и было. Андрей-то в первый раз пришел. Вот они и размялись на нем. Избили нос в кровь… Забрали всех в милицию. А Таня теперь переживает за него. И скучает.

— Ну, уж ты скажешь, Варя. Прямо вот и скучаю.

— Да-да. Докладываю вам как шефу: Таня по Андрею скучает. Между прочим, Андрей где-то у вас на «А» работает. Строитель или механик… Он после техникума.

— Вот вам, Николай Михайлович, и вторая просьба от подшефного коллектива, — вступила в разговор молчаливая Лидия, — найти нашего «жениха» по имени Андрей. Как, справитесь с задачей?

— Найдем обязательно, — пообещал Кузнецов, — не соринка же.

Он деловито извлек из внутреннего кармана обтрепанный блокнот с заложенным огрызком карандаша. Записал: «Найти Андрея», приговаривая при этом:

— Тем более есть примета — нос разбитый… Найдем.

— Вот, вот, — поддержала Лидия, — скажите ему, что ждем в гости. Общежитие № 2, комната три. Входить без стука. В любое время дня и ночи.

Кузнецов начал собираться. Для первого знакомства и этого было вполне достаточно…

Ровно через неделю, тоже воскресным вечером, в дверь осторожно постучали.

«Опять, наверное, наш шеф», — подумала Лидия, открывая гостю.

Но это был не Кузнецов. На пороге стоял высокий черноволосый парень с букетом из еловых веток и небольшим затухшим синяком под левым глазом.

— Татьяна! Это, кажется, к тебе! — произнесла Лидия с удивлением и сделала шаг назад. — Проходите, пожалуйста, Андрей.

11

К началу марта 1948 года все бетонные работы и монтаж несущих каркасных конструкций внутри котлована были завершены. 6 марта планировалось начать сборку тысячетонной графитовой кладки. За несколько недель необходимо было смонтировать гигантский цилиндр из графитовых кирпичей высотой в трехэтажный дом.