Плутократы - [9]

— Но все оставались, а она ушла, — заметил Юлай. — Я же говорил тебе, что с ней нужно осторожнее.

— Возьмешь ее своим заместителем с правом финансовой подписи. И будешь поручать ей всю финансовую отчетность, кроме перечислений в оффшорные зоны. 

— Но она ушла, — напомнил Юлай.

 — Это уже моя проблема, — усмехнулся Святослав Олегович. — И не забудь напомнить мне про доллар. Кажется, я его проиграл. Ты был прав. Она не захотела принять мое предложение. 

Через два часа заказав роскошный букет цветов, он подъехал к дому Бочаровой и поднялся на восьмой этаж. Позвонил и долго ждал, когда ему откроют. Наконец в дверях появилась молодая женщина, очень похожая на ту, что приходила к нему. 

— Мне нужна Наталья Андреевна, — улыбнулся Петровский. — Извините, что пришел так поздно. 

— Ничего страшного, — молодая женщина с понятным любопытством смотрела на него. Так обычно смотрят взрослые дети на чужих мужчин, которые появляются в их доме. 

— И не открывайте двери незнакомым, — посоветовал Петровский. 

— У нас не опасно, — улыбнулась она, и в этот момент из комнаты, мягко ступая, вышел огромный бульдог и недружелюбно уставился на незнакомца. 

— Действительно не опасно, — пробормотал Святослав Олегович, делая шаг назад. 

— Мама, это к тебе! — крикнула молодая женщина. 

Из другой комнаты появилась Наталья  Андреевна. Она была в брюках и темно-синей майке. Увидев гостя с букетом в руках, испуганно замерла. Очевидно, бульдог почувствовал ее настроение, поскольку оглянувшись на хозяйку, издал отнюдь не дружественный рык. 

— Место, — ровным голосом приказала ему хозяйка дома. — Иди в комнату. 

Бульдог еще раз глянул на Петровского и, повернувшись, ушел в комнату. Дочь хозяйки смотрела на мать и на гостя, уже понимая, что между ними что-то произошло. 

— Зачем вы пришли? — спокойно поинтересовалась Бочарова. — Или вы думаете, что дома более подходящая обстановка? 

— Не нужно так близко принимать к сердцу все сложности на работе, — дипломатично проговорил Святослав Олегович. После того как собака ушла, он обрел большую уверенность. И протянул букет цветов дочери Бочаровой. — Поставьте, пожалуйста, в вазу с водой. Я хочу с вами поговорить, Наталья Андреевна, и объясниться. 

— Не понимаю, что еще вы можете мне объяснить, — отозвалась она. 

— И тем не менее я настаиваю, — он ждал ее решения. 

— Входите, — разрешила Бочарова. Очевидно, ей тоже было интересно. 

Он вошел в коридор, прошел в гостиную. Квартира была большая, удобная. "Вероятно, четыре комнаты, — подумал Петровский. — Дом кооперативный, в него вселялись лет двадцать назад. Должно быть, ее супруг зарабатывал неплохо еще тогда. Но сделан свежий ремонт, а это уже на ее деньги". 

В гостиной они сели за стол. Наталья Андреевна сложила руки на груди, словно подчеркивая свое отторжение и неприятие гостя, испытующе посмотрела на него. 

— Я хочу извиниться, — начал он, — дело в том, что это основный тест, на котором проверяются все наши новички. Не нужно было на меня обижаться. Юлай Абуталипович пытался вас уговорить, но вы не стали слушать его аргументов. 

— А вы бы стали, — откликнулась она, — если бы ваш начальник предложил бы вам такой же способ проверки? Неужели остались бы? 

— Я бы сначала подумал, почему мне предлагают раздеться, — улыбнулся Петровский. — А здесь возможны три варианта. Первый и основной, это проверка моей реакции на нестандартную ситуацию. Второй, менее возможный, я нравлюсь моему начальнику или начальнице. И третий, маловероятный: он — сумасшедший. 

— Интересные варианты, — чуть усмехнулась Бочарова. — Какой из них больше подходит для нашей ситуации? 

— Третий, — мгновенно ответил Святослав Олегович, — я ненормальный. 

— И я должна согласиться работать у такого человека? Вы не думаете, что для меня гораздо безопаснее просто не поступать к вам на работу? 

— Нет, не думаю, — снова улыбнулся он. — Дело в том, что нам нужен именно такой специалист, как вы. И давайте без обиды. В каждой организации существуют свои специфические правила при приеме на работу. Возможно, у нас они не совсем обычные, но уверяю вас, они разработаны с участием ведущих психологов. 

— Представляю, что они вам насоветовали! — буркнула женщина. — Хорошо еще, что вы проверяете сотрудниц таким необычным способом. А можно проводить еще более откровенный тест. Например, ловить на улицах и насиловать. И смотреть, как они себя будут вести. Вам не приходила в голову такая идея? 

— Пока нет, — очень серьезно ответил Петровский, — но если вы так считаете, обязательно попробуем. — Он произнес эти слова без тени улыбки. 

Наталья Андреевна нахмурилась. 

— Я начинаю вас бояться, — призналась она. 

— Не нужно, — он тяжело вздохнул. — Неужели вы думаете, что в Москве существует дефицит финансистов, даже таких опытных, как вы? Полагаю, за такие деньги мы без труда найдем нужного специалиста. 

— Тогда в чем дело? — спросила она. — Зачем вы явились ко мне с этим веником? 

"Она допустила ошибку, — подумал Петровский. — Обратила внимание на цветы и преувеличенно грубо назвала роскошный букет «веником». Ее оборона дала трещину". Невозмутимый человек не показывает своих эмоций. Равнодушный реагирует совсем по-другому.