Плут - [13]

Дикон пожал плечами.

— Однако, я не очень-то верю.

— Ты еще не пил кофе? — спросила Коуди. — Хочешь чашечку? А позвонить можно из кухни.

Он последовал за ней через столовую в кухню.

— У тебя есть телефонная книга? — спросил он. — Мне надо позвонить в гараж. — Дикон тяжело вздохнул. — Шериф прав. Мне следовало соображать и не оставлять машину на улице.

Коуди указала на телефонную книгу и налила ему кофе.

— Ты говорил, что у тебя назначена встреча.

— Да, с координатором коммунальных служб. Я уже опоздал. Это произведет на нее скверное впечатление.

Он справился со списком и позвонил.

— Может быть, тебя подбросить? Он не слушал.

— Это гараж Хейли? — спросил он. Коуди пожала плечами и пошла по своим делам, пока он говорил с кем-то по телефону о своих автомобильных проблемах. Она всю ночь волновалась после вечерней встречи на крыльце. Но Дикон был настолько занят своим автомобилем, что не вспомнил об их поцелуе. Чуть позже он повесил трубку.

— Они могут устроить мою машину, но для ремонта потребуется несколько дней. Черт побери!

— Послушай, я с удовольствием подвезу тебя…

— Что? — вдруг удивленно взглянул он. — Ты теперь выполняешь обязанности таксиста?

— Нет. Но в данный момент я могу отвезти тебя туда, куда надо. Только и всего, — возразила она.

— А что я должен делать завтра и послезавтра?

Коуди надоело его ворчание.

— Послушай, плевать мне на то, что ты будешь делать завтра и послезавтра. Я предлагаю тебе помощь сейчас. А не хочешь — не надо.

Дикона поразил взрыв ее раздражения.

— Ты думаешь, я слишком взвинчен и ищу ссоры?

— Да еще чуть-чуть, и начнешь кусаться, — утвердительно заявила Коуди.

— Ты хочешь сказать, что я должен быть счастлив и прыгать козлом от радости?

— Нет, но стоны и жалобы ничему не помогут.

Дикон был ошарашен ее словами. Он немного смутился. Взгляд его скользнул по ее губам. Что-то внутри шевельнулось, когда Дикон вспомнил вкус вчерашнего поцелуя, — Что бы ты делала на моем месте? — спросил он, пытаясь отбросить в сторону нахлынувшие образы Коуди в его объятиях. — Если бы однажды ты проснулась и обнаружила, что у тебя больше нет дела, которым ты занимался всю жизнь.

— Твоя карьера не кончена. Она просто несколько отсрочена.

— И что все твои друзья считают тебя чем-то вроде извращенца?

— Я бы не считала их своими друзьями, — заявила она.

— У тебя на все есть ответ?

— Нет. Но если бы я оказалась в твоем положении, то попыталась бы найти наилучший выход и обратить это себе на благо.

— Обратить на благо? Когда весь мир считает меня растлителем малолетних? он шмякнул свою чашку на стол так, что из нее выплеснулось немного кофе.

— Но не все же так думают. Я, например — не верю.

Он шагнул ближе. Глаза у него поблескивали, как кусочки черного угля.

— Если бы ты верила, то никогда бы меня не бросила. Ты сказала, что боишься будущего. По твоим словам, мы должны были кончить усталостью и нищетой. Ты всегда считала, что я не в состоянии был обеспечить семью и будущее.

— Это не совсем так. Я никогда в тебе не сомневалась, как не сомневаюсь и теперь.

— Да?

Он проговорил это ровным, спокойным голосом, и все же с каким-то неуловимым привкусом.

— А ты не думаешь, что, может быть, ошибаешься во мне и на этот раз? Если все считают меня виновным, то, может, ты ошибаешься?

— Ты преувеличиваешь, Дикон. Не все верят в твою вину. Если бы я хоть на миг сомневалась., неужели я позволила бы тебе поселиться под одной крышей со своей дочерью?

— Ты не знаешь меня, Коуди. Я изменился.

— Не настолько, чтобы я не увидела твоего истинного лица.

— Я был тогда мальчишкой. Ты удивишься, узнав, как быстро взрослеют в развлекательном бизнесе.

— Меня уже ничего не может удивить.

— Да?

Он протянул руку и погладил ее щеку. Странно, что он может быть таким нежным в проявлении летучих эмоций, пылающих у него внутри.

— Тебя не удивляет, что я все еще что-то к тебе чувствую?

В ответ Коуди открыла рот. Дикон воспользовался моментом, грубо притянул ее к себе в объятия и запечатлел на ее губах жаркий поцелуй. Он просунул свой язык глубоко в ее рот. У Коуди все поплыло перед глазами, она чуть не упала, но он подхватил ее и крепко прижал к себе. Его широкие, теплые руки ласкали ее спину, опускались вниз, охватывая ее бедра. У Коуди не осталось никаких сомнений в его возбуждении. Поцелуй затянулся, и Коуди была уверена, что у нее подогнулись колени и она рухнула бы на пол, если бы он ее не поддержал. Затем без всякого предупреждения он отпустил ее и Коуди пришлось собрать все свои силы, чтобы не сесть на пол.

Глаза его были поразительно черными.

— Видишь, что ты делаешь со мной? Ты все еще имеешь власть надо мной после стольких лет. Временами я могу тебя ненавидеть, но никогда не перестану тебя желать.

Затем Дикон ушел, и единственным звуком в комнате осталось ее собственное отчаянное сердцебиение.

Алма Блек была крупной пожилой женщиной, с хлюпающими при ходьбе практичными ботинками и без всяких глупостей.

— Мистер Броуди, я рада, что вы посетили нас, — заявила она, проводя его в свой стиснутый офис, где отовсюду вываливались пачки с бумагами.

— Вы опоздали на девяносто минут. Дикон скользнул в кресло рядом с ее конторкой, заложил ногу на ногу и стал рассматривать эту женщину.