Плотницкая готика - [28]
— Я не…
— Наверняка счёт пришёл на почту раньше чем ты от него вышла, ты подписала страховую форму? Разберись со страховкой Лиз, с этой чёртовой медицинской страховкой надо разобраться раньше чем мы, это дверь? Моя машина слушай, я постараюсь позвонить из… он осёкся. Просто стоял. Она вошла в комнату за ним, когда он выдавил — Уже даже не стучим?
— Привет, Бибб… прошёл мимо него, не взглянув, не сказав ни слова в его сторону, в краткий переполох её объятий.
— Какой красивый костюм сказала она, отступая на расстояние руки. Костюм был из шерстяной клетчатой ткани, с длинной шлицей. — Пол… всё ещё с одной рукой на его рукаве, второй протянутой, будто только что их представила — Пол как раз собирался в аэропорт, мы думали это его машина.
— Отлично выглядишь Биббс.
— Просил же запирать чёртову дверь Лиз… он вдавливал дверь в косяк, разбухший от сырости, выглянув туда, где на тёмной машине, неподвижно ожидавшей за углом у изгороди, бликовал фонарь. Постоял там, притоптывая ногой, спиной к их голосам на кухне, пока его не развернул взрыв смеха, её смеха — Лиз? голосом чеканным, как его шаг — слушай, если утром позвонит Макфардл попроси его передать сенатору…
— И Б, и У…
— Пол прости, что-что?
— Ничего! Он уже наполнял стакан, — шутите-шутите.
— Да нет ничего такого, он просто рассказывал как Шейла выбежала в проход в церкви Святого Варфоломея в свитере с большой буквой Б и кричала, что сегодня день рождения Будды, давайте все вместе: и Б…
— Б? и У? Горлышко с силой прижалось к стакану, — называет себя чёртовым буддистом а сам по буквам произносит? Всё равно дурацкая история, читал в газете. Что он здесь делает, всё как обычно? зашёл нассать на пол и попросить денег?
— Принести тебе хорошую карму, Пол. Делаю одолжение, когда прошу десять баксов даю возможность совершить добрый поступок, заработать себе немножко хорошей кармы чувак она тебе не помешает.
— Слыхала Лиз? делает одолжение? Как машину починил и чуть меня не прикончил к чёрту слушай Билли, возьми свою карму и засунь куда подальше. Он поднял стакан и опустил, следуя за драпированной лёгкостью рассевшегося перед ним костюма. — Откуда новый пиджачок. Немножко хорошей кармы для Адольфа? снова выжимаешь деньжата из Адольфа?
— Ох чувак… костюм устало поёрзал. — Что на него нашло, Бибб? Её рука неподвижно лежала на лбу, прикрывая глаза, и не шевелилась. — Слушай чувак… складки снова сдвинулись, — от Адольфа я не добился ни сраного цента. От Адольфа я добился, что ты пытаешься захватить Лонгвью, переделать в какой-то медиацентр для своего реднека-евангелиста.
— Слыхала Лиз? слыхала? То же самое, торопится с выводами та же чертовщина слушай, они продают Лонгвью чтобы сбыть с рук пока не началась тяжба, не слышал такое? Иски двадцати трёх акционеров объединены в один на тридцать четыре миллиона долларов против ВКР и наследственного фонда твоего старика не слышал такое? Граймс Снеддигер все приятели твоего старика подписали договор с бельгийцами чтобы те вошли в ВКР, будут там заседать и лжесвидетельствовать до умопомрачения а потом выложат тридцать четыре миллиона чёртовым акционерам как миленькие. А как чёрт возьми они думают мы там вели дела.
— Вот ты им и расскажи, Пол. Это же ты там шустрил.
— Ну вот. Слыхала Лиз? Кто работал пока он громил машины и трахал всё у чего есть ноги, вваливается в костюме за четыреста долларов и хочет стрельнуть десятку кстати говоря, стоп. Есть мелочёвка Лиз мне нужно на такси до аэропорта, отнеси утром этот чек в банк попробуй обналичить.
— Ну я, я не уверена Пол я…
— Сколько там Бибб?
— Сто долларов но это какой-то маленький банк где-то на юге…
— Всё в чёртовом порядке с этим чеком просто наверное понадобится несколько дней чтобы…
— Дам за него семьдесят пять, Пол.
— Что?
— Дам тебе за него семьдесят пять баксов.
— Что значит семьде, это сто долларов чек на сто долларов что значит семьдесят пять.
— Наличкой. В смысле сам глянь чувак, «Гражданский банк Пи-Ди»? И в смысле глянь на подпись, Билли Фикерт? Это кто, какой-то местный самогонщик?
— Билли пожалуйста, если правда можешь его обналичить не мог бы ты просто…
— Нет брось Бибб, в смысле Пол же у нас делец хоть куда точняк? Знает о скидках на краткосрочные векселя да? Откуда-то из складок серого показался сверток банкнот, устроился в сжатом кулаке на столе — он у нас переходит на новый уровень, завёл друзей аж в самом «Гражданском банке Пи…»
— Заткни его Лиз слушай, кое-что важное пока не приехала моя машина, кажется уже её слышу. Если мне позвонят насчёт аванса за книгу, не успел тебе рассказать про аванс за книгу которой заинтересовался издатель, просто передай я подумываю о двадцати тысячах оставь возможность поторговаться, вот и машина я постараюсь…
— Но как же твой рейс? Она встала, — тебя отвезут в…
— Я доберусь.
— Даю восемьдесят Пол… Он крепко сжимал свёрток банкнот, — в смысле сам подумай какое большое одолжение ты мне сделаешь если возьмёшь. Даришь возможность совершить добрый поступок чувак, в смысле смотри какую охрененную сраную карму ты мне тут отвалишь.
— Чёрт подери Лиз ты можешь, слушай Билли возьми свою чёртову карму и засунь себе знаешь куда, обрею тебе башку дам красное одеяло выставлю на улицу Ту-До
Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
«…Этот проклятый вирус никуда не делся. Он все лето косил и косил людей. А в августе пришла его «вторая волна», которая оказалась хуже первой. Седьмой месяц жили в этой напасти. И все вокруг в людской жизни менялось и ломалось, неожиданно. Но главное, повторяли: из дома не выходить. Особенно старым людям. В радость ли — такие прогулки. Бредешь словно в чужом городе, полупустом. Не люди, а маски вокруг: белые, синие, черные… И чужие глаза — настороже».
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.
Парень со странным именем Плутон мечтает полететь на Плутон, чтобы всем доказать, что его имя – не ошибка, а судьба. Но пока такие полеты доступны только роботам. Однажды Плутона приглашают в экспериментальную команду – он станет первым человеком, ступившим на Плутон и осуществит свою детскую мечту. Но сначала Плутон должен выполнить последнее задание на Земле – помочь роботу осознать, кто он есть на самом деле.
Сон, который вы почему-то забыли. Это история о времени и исчезнувшем. О том, как человек, умерев однажды, пытается отыскать себя в мире, где реальность, окутанная грезами, воспевает тусклое солнце среди облаков. В мире, где даже ангел, утратив веру в человечество, прячется где-то очень далеко. Это роман о поиске истины внутри и попытке героев найти в себе силы, чтобы среди всей этой суеты ответить на главные вопросы своего бытия.