Плоть времени - [3]
Пока дочка замуж не вышла, все боялся, что заведется в семье какой-нибудь неприкаянный недотёпа, и дело его, Вощева, пойдет прахом: у сына свой бизнес, у дочери — дети. Кто помощником будет? Но зять, наоборот, попался деловой и домовитый. Сразу полюбил и приял большую вощевскую семью. Перехватил у Мишки брошенный им челночный бизнес, завел свой магазин и торговал теперь в нем китайским чаем и медом с пасеки — от покупателей отбоя не было. А дочка, Мария, хоть и хрупкая телом и тихим голосом говорит, — какая-то воздушная у нее красота, — мужа держала в ежовых рукавицах и дома командовала не хуже генерала.
Все уладилось вокруг Вощева.
На зиму, уезжая в город, закрывал Дмитрий Иванович улья щитами, поставленными наискосок под углом, потом доски накрывал сосновыми лапами или ельником, и уже в деревне дожидался, живя в мансарде у давнего приятеля Архипыча, первого настоящего густого снега. Благо в Сибири его долго ждать не надо: уже к концу сентября иногда все засыплет.
У него же оставлял он в гараже и старый свой УАЗик (в городе теперь у него был Вольво), и просил Архипыча, старого охотника и прекрасного лыжника, сходить иногда по лыжне, проведать улья.
Дома, несмотря на радость встречи с внуками и сытные пироги Варвары Игнатьевны, он все беспокоился о своих пчелах, ульях, медосборе. Но иногда в долгие зимние вечера как-то тоскливо становилось на душе. Страшно делалось; что если любимое дело рухнет, мечта его пойдёт прахом. И опять перечитывал любимого Чехова: теперь «Черный монах» лежал у него на столе.
Сам себе он напоминал Песоцкого, в душе все у него замирало, когда он перечитывал слова Песоцкого, обращенные к Коврину.
«Я хочу спросить: что будет с садом, когда я помру? …боишься, как бы в саду чего не случилось. А когда я умру, кто будет смотреть? Кто будет работать? Садовник? Работники? Да? Так вот что я тебе скажу, друг любезный: первый враг в нашем деле не заяц, не хрущ и не мороз, а чужой человек».
И Вощев тоже думал: «А что будет, когда я умру?»
В конце концов, Вощев твердо решил, что надо через год-два приобщать старших внуков к делу.
Деньги у него есть. На следующий год поставит фундамент, а ещё через год, когда, фундамент приспособится к их промерзлой почве, построит дом. Не такой, конечно, как у Мишки, но добротный: с кухней, с комнатами, с мансардой, чтобы, в случае чего, всем места хватило. Возьмет старших внуков — Петьку и Егора — глядишь, к делу приспособятся.
Эти мысли как-то успокоили Вощева, хотя он понимал: не факт, что кто-то из ребят, увлеченных компьютером и стрелялками, станет его наследником. Правда, он, дед, приучил их смотреть на небо, Егор серьезно увлекся астрономией, даже в кружок ходил при планетарии.
— Где, как ни в тайге, над озером, на звезды смотреть? — думал Дмитрий Иванович, вспоминая звездные ночи, которыми наслаждался, отдыхая после тяжелого дня.
По утрам, когда только-только разгоралась заря, и пар поднимался над озером, и рыба выпрыгивала из воды, радостно играя и сверкая чешуёй, Дмитрий Иванович медленно, проникаясь прохладой, спускался к озеру. Ловил себе на завтрак три — четыре рыбешки, кидал сочную кость Бурану, а потом целый день не отходил от ульев. Зато ночью, когда не хотелось еще спать, и все дела сделаны, было у Вощева время полюбоваться звездным небом, отражением луны в воде, послушать тишину.
— Знаешь, — говорил он старшему внуку, — звезды переговариваются, и весь космос дышит, поет.
Мальчишка, как завороженный слушал деда. Вот на это и надеялся Дмитрий Иванович. А потом, постепенно, хотел приучить к делу, пристроить к пасеке.
С такими мыслями начинал лето 2008 года Дмитрий Иванович Вощев.
Правда была у него новая радость. На ближайшей сопке установили ретрослятор Мегафона. Теперь он мог взять с собой мобильный телефон и хоть сутками разговаривать с внуками.
Приехав на пасеку с утра пораньше, весь день крутился Вощев, не мог спины разогнуть. После зимней спячки пчел, много надо было сделать ему. Освободился он только поздно вечером. Накормил Бурана, — самому и есть не хотелось, — и позвонил детям. Долго болтал с внуками, то с одним, то с другим. Потом рухнул в сон, как провалился.
Утром его ждал страшный удар. Из ближних ульев пчелы поднялись с трудом. Как-то тихо покружили возле него и улетели, и Вощев с ужасом понял: улетели навсегда. Из дальних ульев, стоящих ближе к сопке, не поднялся никто. Он трясущимися руками поднял крышки и увидел страшную картину: все пчелы погибли.
Он не помнил, как сел в машину, как добрался до города. Вошел в квартиру бледный, потерянный. Варвара Игнатьевна, увидев его, всплеснула руками:
— Митиша, Митюша, что случилось? — едва прошептала она.
Дмитрий Иванович постоял молча, потом ответил, едва шевеля губами:
— Пчелы погибли.
Он прошел в комнату, открыл компьютер и быстро, очень быстро нашел ответ. Пчел губит излучение мобильных телефонов. Великий Альберт Эйнштейн как-то предсказал: «Сначала погибнут пчелы, потом люди».
Болгарская пророчица Ванга, ничего не знавшая о словах Эйнштейна, повторила через несколько десятков лет ту же фразу: «Сначала погибнут пчелы, потом люди».
Название книги отсылает нас к работам Зигмунда Фрейда. Но мне ближе иное понимание снов.«Сновидения и суть те образы, которые отделяют видимый мир от мира невидимого, отделяют и вместе с тем соединяют эти миры. Сновидение… насквозь… символично. Оно насыщено смыслом иного мира, оно – почти чистый смысл иного мира, незримый, невещественный, хотя и являемый видимо и как бы вещественно… Сновидение есть знаменование перехода из одной сферы в другую и символ. Сновидение способно возникать, когда одновременно видны оба берега жизни».
«...Павел Иванович внимательно изучил карту города, чтобы посмотреть, как лучше добраться до мэрии, но поехал, как ни странно, окружным путем. По дороге он удовлетворенно отметил, что и ожидал увидеть: на боковых, «не главных» улицах асфальт был весь разбит, в ямах и колдобинах, фонари перекошены, а в иных и ламп-то не было, новые коттеджи за трехметровыми заборами соседствовали со старыми лачугами, и видно было, что у хозяев нет денег и крышу-то подлатать.– Эх, матушка-Русь, – как-то привычно вздохнул Чичиков, и резко, с шиком притормозил у здания мэрии...».
Повесть для подростков «Путешествие к самим себе» родилась случайно, как ответ на наболевшее. Это смесь фантастики и некоего лобового патриотизма, потому что именно полета фантазии и любви к Родине так не хватает нашим детям. Понятно: кто играет (или читает) в чужие игры, тот будет любить чужую страну.
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.