Плохой, жестокий, самый лучший - [3]
Дал отбой.
– Дэн, гони на хату к Лютому.
– А этих куда?
– А этих с собой – и, повернувшись к девчонкам, добавил: – Всё, девоньки, приплыли. В другой раз будете знать, как договариваться, а потом сливаться.
– Пожалуйста, отпустите нас! – завопили все трое в голос. – Мы больше так не будем!
– Завтра штуку вам отдам. Честно! – упрашивала Рита. – Две! Вот айфон могу дать в залог. Или золото!
– Поздно, девчули. Раньше надо было залог предлагать, может, и согласились бы, а теперь всё, поезд ту-ту.
– Ну пожалуйста, пожалуйста!!!
– Да хоть сто раз пожалуйста. Лютый сказал, чтоб вас к нему привезли. Так что извиняйте. Кстати, а ну-ка дайте сюда свои мобилы.
– Зачем? – всколыхнулась Рита, крепче сжав айфон.
– Затем! Чтоб не вызвонили кого не надо. Быстро, я сказал!
– Не отдам, – Рита от возмущения даже плакать перестала. Отдать телефон? Да это её последняя надежда!
Не сводя глаз с парня, она на ощупь нажала вызов, лихорадочно вспоминая, кто был последний в списке звонков. Отец? Мама? Игорь? Но тут «козырёк» схватил Риту за запястье и резко вывернул. Она вскрикнула от боли и разжала пальцы. Телефон упал на колени, но поднять его она не успела – парень опередил её. Повертев айфон в руках, оценил:
– Зачётный. Папик подарил? Опаньки! А кому это мы звоним? Ах ты коза! – Он сбросил вызов (кому – Рита так и не узнала) и выключил телефон. – Теперь вы. Или что, тоже бороться будем?
Вика и Дашка отдали свои без разговоров.
– Давай ещё Саню позовём? – обратился водитель к «козырьку».
– Можно, – согласился тот, снова уткнувшись в телефон.
– Санёк? Здорово! Занят? Подтягивайся тогда к Лютому. Да так, просто душевно посидим. Ну всё, ждём.
Оставшуюся часть пути ехали молча. Только Дашка подрагивала да всхлипывала. Рита тоже боялась до тошноты. Лютый! От одной клички с ума можно сойти от страха!
Ну ничего, решила про себя Рита. Только выйдут из машины, она попробует убежать. Не получится сбежать, так орать будет во всю глотку. А затащат в подъезд – такой шум поднимет, что всех соседей перебудит. Выйти-то, конечно, вряд ли выйдут – люди сейчас пошли осторожные, но полицию наверняка вызовут. Так что помощь придёт. Обязательно!
Но хонда вновь съехала с освещённой дороги на какую-то боковую тёмную улочку и пошла петлять и прыгать по колдобинам. Потом и вовсе выползла в частный сектор. У крайнего дома машина остановилась, но двери открывать никто не спешил. Дэн трижды коротко посигналил. Залилась лаем собака, по цепочке подхватили эстафету сторожевые со всех окрестных дворов. Рита окончательно впала в отчаяние: в таком собачьем хоре её могут и не услышать!
В окне на первом этаже колыхнулась занавеска. Потом распахнулась дверь, выпустив на улицу чьи-то голоса, смех, звуки музыки.
К машине приближалась высокая грузная фигура. Только когда парень подошёл, Дэн разблокировал замки. Тут же вышел сам и распахнул дверь со стороны Вики. «Козырёк» вылез следом.
– Гриня, здорово, – пожал он руку толстяку и кивнул на Риту: – Бери вон ту, а то она шибко борзая.
Гриня выволок из машины упирающуюся Риту, а следом и Дашку. Обеих подхватил и повёл, почти понёс, к дому. Какой тут побег? Какое сопротивление? Этого толстого десять таких как она с места бы не сдвинули.
Ноги от страха совсем ослабели и стали ватными. У самого крыльца Гриня вдруг выпустил её, и Рита не удержалась, рухнула, и, как назло, в лужу.
– Пошла, – хлопнул он Дашку по заду, подтолкнув вперёд, а сам встал над Ритой, распластавшейся в холодной грязной жиже. Подняться не помогал, да она и не хотела вставать. Даже подумалось: умереть бы прямо сейчас, – потому что страшно было так, что живот сводило… Спазм скрутил желудок, и её вырвало.
– Девки-то ваши совсем обдолбанные, а говорил, нормальные, – повернулся он к «козырьку». Потом несильно пнул носком ботинка Риту в бок: – Долго валяться будешь? А ну встала!
Но Рита не шевелилась, только тихонько скулила. Тогда толстяк схватил её, как щенка, за шкирку, поволок в дом и захлопнул за собой дверь.
Как зашли, в нос ударило дешёвым табаком, перегаром и ещё чем-то затхлым.
В коридоре было сумрачно. На полу валялась разномастная обувь, от кроссовок до кирзовых сапог, коробки, склянки, бутылки и прочий хлам – просто ступить негде.
«Наколи мне домик у ручья… пусть течёт по воле струйкой тонкою…» – рвался из комнаты хриплый голос Ждамирова, заглушая чьи-то разговоры.
Толстяк втолкнул Риту в комнату, сизую от дыма. Обстановка и вовсе удручала: голые стены с выцветшими обоями, продавленный диван с засаленной и рваной на подлокотниках обивкой, посредине – стол, уставленный стаканами, грязными тарелками, объедками. И, словно в насмешку, среди этой убогой нищеты в углу громоздилась огромная плазма, дюймов на полста, не меньше. Вика с Дашкой забились в угол дивана и жалобно скулили, рядом с ними развалился «козырёк», которого здесь называли Рафиком, а Дэн и ещё двое, явно постарше, сидели за столом. Их лиц Рита не разглядела. Поплывшая тушь щипала, и слёзы застилали глаза.
– Ну и красотка, – усмехнулся один и добавил: – Рафик, Дэн, где вы этих шлюшек подобрали? Под каким забором?
Говорил он гнусаво, но по-хозяйски. Каким-то чутьём Рита сразу определила, что это и есть Лютый.
Девятикласснику Антону жилось несладко. Друзей нет, в классе над ним смеются, учёба даётся с трудом. Даже родители, похоже, не верят в то, что из него выйдет толк. А в довершение всех бед во время грозы его поражает удар молнии. Пару минут сердце парня не бьётся. Когда же Антон вновь приходит в себя, то понимает – с ним произошло нечто необъяснимое: он знает то, чего знать не может. Помнит то, чего с ним не было. Или было? Только не в этой жизни, а в прошлых… В книгу также включена повесть «Часы». Ромка Нечаев – самый обычный мальчишка, которому волею судьбы в руки попадают старинные часы, обладающие способностью останавливать время. Для среднего и старшего школьного возраста.
У Олега было всё, о чём может мечтать семнадцатилетний парень: признание сверстников, друзья, первая красавица класса – его девушка… и, конечно, футбол, где ему прочили блестящее будущее. Но внезапно случай полностью меняет его жизнь, а заодно помогает осознать цену настоящей дружбы и любви.Для старшего школьного возраста.
Больше всего на свете Таня боялась стать изгоем. И было чего бояться: таких травили всем классом. Казалось, проще закрыть глаза, заглушить совесть и быть заодно со всеми, чем стать очередной жертвой. Казалось… пока в их классе не появился новенький. Дима. Гордый и дерзкий, он бросил вызов новым одноклассникам, а такое не прощается. Как быть? Снова смолчать, предав свою любовь, или выступить против всех и помочь Диме, который на неё даже не смотрит?Елена Шолохова закончила Иркутский государственный лингвистический университет, факультет английского языка.
Сборник «Мышиные песни» — итог размышлений о том о сем, где герои — юродивые, неформалы, библиотекари, недоучившиеся студенты — ищут себя в цветущей сложности жизни.
Повесть посвящена острой и актуальной теме подростковых самоубийств, волной прокатившихся по современной России. Существует ли «Синий кит» на самом деле и кого он заберет в следующий раз?.. Может быть, вашего соседа?..
Первый том настоящего собрания сочинений посвящен раннему периоду творчества писателя. В него вошло произведение, написанное в технике импрессионистского романа, — «Зеленая палочка», а также комедийная повесть «Сипович».
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пересматривая рассказы этого сборника, я еще раз убедился, что практически все они тесно касаются моих воспоминаний различного времени. Детские воспоминания всегда являются неисчерпаемым источником эмоций, картин, обстановки вокруг событий и фантазий на основе всех этих эмоциональных составляющих. Остается ощущение, что все это заготовки ненаписанной повести «Моя малая родина».