Плохой Принц Чарли - [3]

Ее спутница, не менее очаровательная обладательница светлых волос и голубых глаз, прятала руки под добротной шерстяной накидкой. Они были оживлены в силу самоуверенности, присущей столь юному возрасту, но сейчас они выглядели озабоченными, ибо подъезжали к узкому мосту, известному как излюбленное место грабителей.

И действительно, они не были разочарованы. Прежде чем экипаж подкатил к мосту, они услышали шум реки и голоса, доносившиеся из-за деревьев, а затем, выехав из-за поворота, увидали карету, запряженную четверкой. Карета была остановлена, когда первые две лошади уже зашли на мост. Ее окружили четыре человека с обнаженными мечами. Их главарь, казалось, погрузился в глубокую дискуссию с кем-то внутри кареты.

Рыжеволосая девушка остановила экипаж и пробормотала: «Джентльмен Дик Террапин, пресловутый разбойник».

У ее спутницы расширились глаза.

— Он действительно джентльмен? — спросила она шепотом.

— Я бы не стала рассчитывать на это, Розалинд. Мужчины дают друг другу странные прозвища. «Большой Джим Смит», как правило, маленький человечек, и каждый, кто называется Малышом Джоном неизменно является гигантом. Если кто-то зовется Волосатым Хови, то можно быть уверенным…

— То, что он лысый, — закончил Розалинд. — Может, нам стоит вернуться назад?

— Я не собираюсь это делать. Они уже нас увидели, и мы не сможем обогнать их лошадей. Давай посмотрим, какую пошлину они потребуют от нас за проезд через мост.

Дик Террапин промышлял в качестве разбойника с большой дороги в течение почти шести лет, весьма значительный срок для увлечения опасными играми. Несмотря на неизвестное происхождение, где-то в течение жизни он умудрился подцепить джентльменское образование, и не упускал случая продемонстрировать его. Он и в самом деле обладал некоторыми свойствами, присущими знатным людям, ибо был жадным, ненасытным и предпочитал получать деньги, не прилагая к этому никаких усилий. Тем не менее, у него был определенный кодекс чести, не позволявший оставлять своих жертв полностью без гроша.

Обитатель кареты уже смирился с потерей кошелька. Но он впервые посещал Дамаск и наивно рассчитывал растрогать Дика, объясняя, как много он теряет денег.

— Дайте мне еще одну, — говорил он Террапину. — Четвертной это одна четверть пенни. Вот так. И тогда у вас есть один пенс, двухпенсовик, трехпенсовик, и четыре пенса.

— Нет, — сказал Террапин. — Монета в четыре пенса называется грот.

— Грот.

— Верно. И никто не говорит трехпенсовик. Она называется трешкой.

— А двенадцать пенсов?

— Шеллак. И в сутенере двадцать шеллаков.

— Бессмыслица какая-то. Почему не двенадцать или двадцать четыре? Это было бы более логично.

— Вот именно, так это и делается. Поэтому есть джимми, он равен одному сутенеру и одному шеллаку.

— Следовательно, джимми это двадцать один шеллак?

— Правильно.

— Не двадцать четыре? — Пассажир по прежнему не хотел отказываться от своей идеи денежной симметрии.

— Нет. Да, шеллак еще называют колючкой. Так что если кто-то попросит у вас «колючку и десятку», вы заплатите ему.

— Один шеллак и десять пенсов, — закончил пассажир.

— Нет, один шеллак и шесть пенсов.

— Стоп, — сказал пассажир. — Достаточно. Вы мне все мозги заморочили. Возьмите деньги. Просто оставьте мне столько, чтобы хватило на ужин и комнату в гостинице на ночь.

— Вам не следует тратить больше трех колючек, — сказал Террапин, протягивая ему назад несколько монет. — На худой конец, не позволяйте требовать с вас больше пяти. Некоторые из трактирщиков просто отпетые ворюги.

— Вам лучше знать, — кисло сказал пассажир, хлопнув дверью. Возница тронул вожжи, и карета, проехав по мосту, вскоре скрылась в густом лесу.

Разбойники тут же обратили свое внимание к экипажу. Двое мужчин заблокировали въезд на мост, третий занял позицию с левой стороны повозки, в то время как сам Террапин снял шляпу и низко поклонился рыжеволосой девушке.

— Имею ли я честь приветствовать леди Кэтрин Дурейс?

— Могу Вас заверить, вы имеете такую честь, сэр, — сказала Кэтрин. — Но я боюсь, ваше лицо мне не знакомо. Мы встречались раньше?

— Не имел такого удовольствия, — сказал Террапин. — Меня зовут Террапин.

— Мерси! — Сказала Кэтрин. Ее рука метнулась к груди, словно желая успокоить сильно забившееся сердце, но на самом деле, чтобы быть ближе к кинжалу, спрятанному в ее декольте. — Не джентльмен Дик Террапин, известный разбойник и главарь грабителей.

Почти незаметно Террапин немного расправил плечи. Розалинд оглянулась на трех его сообщников. Каждый из них инстинктивно отреагировал на взгляд красивой девушки, поправив воротник и втянув живот. Розалинд одарила их приветливой улыбкой. Под накидкой она покрепче ухватила дубовую дубинку.

— Вы не справедливы ко мне, мисс, — сказал Террапин Кэтрин. — Мы всего лишь скромные сборщики пошлины, чьей задачей является проследить, чтобы путешественники благополучно пересекли мост. Вы можете быть уверены, что однажды оплатив наш скромный взнос, вы сможете проделать весь путь до Дамаска, не опасаясь грабежа.

— Увы, — вздохнула Кэтрин. — Состояние нашей семьи значительно уменьшилась в последние годы. Я боюсь, что не смогу оплатить вашу пошлину, какой бы скромной она не была.