Плохой день для Али-Бабы - [85]

Глава тридцать первая, в которой день не просто становится плохим, но и все окончательно запутывается

— Наконец-то! — подал голос Касим из своего меха для воды. — Теперь и я смогу показать, чего стою!

— Прошу прощения? — переспросил Али-Баба, поскольку мысли его были заняты их безголовыми противниками.

— Вытащи меня из этого мешка и брось в самую гущу врагов! — с жаром пояснил Касим. — Я усядусь к ним на плечи, на место их собственных голов. Как минимум это собьет их с толку. А в лучшем случае, возможно, я смогу подчинить их себе и направлять их мечи к нашей выгоде!

Али-Баба решил сделать так, как предлагал брат, лишь бы избавиться от головы Касима, орущей ему в самое ухо.

— Берегитесь! — вскричали трое евнухов, направляясь к безголовым воинам. — Если раньше мы рубили только головы, то теперь отделим от ваших туловищ руки и ноги!

— Ну, братья, — сказал Аладдин своим товарищам в черном, — посмотрим, насколько хорошо мы научились драться, будучи разбойниками!

Али-Баба достал голову Касима из бурдюка.

— Приятно видеть тебя снова, брат, — заметил Касим. — В этом мешке становится ужасно скучно.

— Не сомневаюсь, — ответил Али-Баба. Оказалось, что ему по-прежнему несколько затруднительно разговаривать с головой, пусть даже с головой собственного брата, если к этой голове не приделано туловище. — Я постараюсь бросить тебя как можно точнее.

Так он и сделал, и тут раздался женский крик.

— Подождите! — Али-Баба узнал голос своей служанки Марджаны.

Голова Касима приземлилась на плечи одному из безголовых. Ухватившись за белый халат зубами, голова издала несколько приглушенных звуков, возможно означавших: «Я почти у цели!»

— Почему вы так спешите драться? — настойчиво вопрошала Марджана. — Это чисто мужская черта и, боюсь, не самая лучшая. И к тому же, Мордраг, почему ты так набрасываешься на своих гостей при первом же намеке на конфликт?

— ЧТО ТЫ ИМЕЕШЬ В ВИДУ? А ЧТО Я ДОЛЖНА БЫЛА СДЕЛАТЬ? — проворчала пещера у нее под ногами.

Касим старался поближе подобраться к перерубленной шее с помощью языка и зубов. Тело, однако, этого совершенно не хотело и принялось дергать плечами, пытаясь стряхнуть непрошенного гостя. Касим издал новую серию мычаний, приглушенных одеждой, на этот раз, возможно, говоря: «Это труднее, чем я думал!»

— Ты коллекционируешь золото и женщин, — продолжала Марджана, обращаясь к пещере, — и не желаешь слушать ничего, кроме развлекательных историй. Судя по тому, что мне известно о твоей жизни, твой главный враг — скука.

— ГИБКОСТЬ — НЕ САМАЯ ХАРАКТЕРНАЯ ДЛЯ ПЕЩЕР ЧЕРТА, — признала Мордраг. — ЧЕГО ВЫ ОТ МЕНЯ ХОТИТЕ, ПОКА Я НЕ УБИЛА ВАС ВСЕХ И НЕ НАЧАЛА ВСЕ СНАЧАЛА С НОВОЙ ГРУППОЙ?

Тело, которое оседлал Касим, теперь пыталось ткнуть голову саблей, делая это весьма неуклюже, поскольку у него не было глаз, чтобы направлять движения. Касим снова издал серию абсолютно нечленораздельных звуков, хотя, возможно, это означало: «Снимите меня отсюда!»

— Ты же вечно ищешь приключений, — пояснила Марджана. — Вместо того чтобы пытаться остановить нас, почему бы не позволить событиям идти своим чередом, чтобы насладиться всей их полнотой?

— ЖЕНЩИНА, НА ДАННЫЙ МОМЕНТ ТЫ УБЕДИЛА МЕНЯ, — признала Мордраг. — НО ПОМНИ, ПОСКОЛЬКУ ПЕЩЕРЫ ОБЫЧНО НЕ ОТЛИЧАЮТСЯ РАЗГОВОРЧИВОСТЬЮ, У НАС НЕ ВЫРАБОТАЛАСЬ ПРИВЫЧКА ДЕРЖАТЬ СЛОВО.

И тут же двенадцать тел попадали наземь. Касим с визгом покатился прочь. Отдышавшись, он провозгласил:

— По крайней мере все, что я делаю, я делаю достойно.

Али-Баба подхватил голову и снова засунул в мешок, пока Касим не успел продолжить тираду.

— И чего ты теперь от нас ждешь? — отважно спросила Марджана у пещеры.

Сейчас, когда тела больше не угрожали им, Ахмед снова занял свое место возле нее и смотрел на девушку с искренним восхищением.

— НЕ ОДНИ ВЫ БРОДИТЕ ПО ЭТИМ ПРОХОДАМ. ПОЧЕМУ БЫ НЕ ОТПРАВИТЬСЯ НАВСТРЕЧУ ВАШЕМУ ПРИКЛЮЧЕНИЮ? — Пещера хихикнула — тот самый звук, который слышат Али-Баба в самый первый раз, когда обнаружил бесценный клад. — АХ ДА. СЕЗАМ, ОТКРОЙСЯ!

И тут же очередная каменная плита обрушилась на еще слегка подергивающиеся тела безголовых воинов. Синдбад, стоявший ближе всех к упавшей плите, опасливо выглянул наружу.

— Похоже, это тот самый коридор, по которому мы пришли. Хотя как можно достоверно отличить одну пещеру от другой — это выше моего понимания.

— СТУПАЙТЕ ПО СВОИМ СЛЕДАМ, — велела Мордраг, — И ВСТРЕТИТЕ СВОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ.

Али-Баба решил, что снова пойдет во главе отряда. Он опустил взгляд на гладкий кусочек гранита у себя в руке.

— Готов ли ты к этому, о наш хранитель?

— Я подозреваю, что происходящее куда масштабнее, чем то, с чем я привык иметь дело, — несколько неуверенно ответил камень. — Опять-таки то, с чем я привык иметь дело, обычно сидит на одном и том же месте тысячелетиями, придавленное силой тяжести. Я сделаю, что смогу.

Остальные последовали за дровосеком в проход, вновь зажигая факелы, чтобы разогнать тьму. В конце короткого коридора снова обнаружились ступени, ведущие наверх.

— Полезем? — спросил Али-Баба у тех, кто шел за ним.

— ТОЛЬКО ПОСЛЕ ВАС, — заполнил все вокруг рокочущий голос Мордраг.

Они начали карабкаться по ступеням. Но лестница оказалась короткой, за ней последовал другой коридор, который круто уходил влево, и там обнаружилась еще одна лестница. Короче говоря, дорога наверх была совсем не похожа на тот путь вниз, что запомнил Али-Баба.